— Ты уверен, что там найдется что-то полезное? — спросил Дейн, оглянувшись на Сайджеда.

Историк сидел в кресле второго пилота разглядывая приборную панель. Он быстро приходил в себя: глаза прояснились, лицо чуть порозовело.

— Нет, — честно ответил он. — Не уверен. Но пока я работал над головоломкой, Фредо разговаривал с Хифдиртом. Сказал ему взять лучших людей, отправиться в Арн-Итилет и забрать что-то важное.

Он замялся, провёл ладонью по лицу.

— Название… звучало знакомо. Я долго ломал голову, прежде чем вспомнил. Нира рассказывала мне однажды, — голос историка стал ниже, приобрёл задумчивую, почти грустную окраску, — что Гроуле часто ездил туда… в этот городишко. Там находится склеп, где хранится прах его жены. Ивелий — одна из тех планет, где принято сжигать умерших. Урны с прахом родных хранят дома или в специальных городских склепах.

— Кода, найди кладбище в Арн-Итилете, если оно там есть, — приказал Дейн.

Кода, в очередной раз, напомнил, что он конструкт, а не инфопат и тут же ушёл в глим-сеть. Это заняло время, но вскоре на одном из мониторов появилась нужная информация. Это была карта города и старый репортаж с похорон мэра города. Само кладбище располагалось на окраине и состояло из скромного храма и нескольких овальных строений рядом.

— Занятно, — задумчиво произнёс Сайджед, не отрывая взгляда от изображения.

— В чём дело? — нахмурился Дейн.

— Эти здания… — историк указал на овальные сооружения. — Это склепы. А рядом — храм, построенный, скорее всего, мааркийцами. Он посвящён священной Дюжине… Странно видеть его на этой планете.

Дейн повернулся к нему, недоумевающе глядя.

— Жрецы Дюжины не поощряют сожжение умерших, — пояснил Сайджед. — Считается, что душа умершего остается в теле до тех пор, пока оно не истлеет полностью. Сжигание — кощунство.

— Прекрасно, — процедил наёмник без особой радости. — Вот именно эта информация нам и была так нужна.

Сайджед неловко почесал затылок и пробормотал:

— Извините.

Некоторое время историк молчал. Потом собрался с мыслями и с надеждой в голосе спросил:

— Скажите, монсор Краут… а миресса… Леда… и Клеон с ребятами? С ними всё в порядке?

Дейн медленно выдохнул и не глядя на на него, ответил:

— Они мертвы.

Лицо Сайджеда резко переменилось — сначала ошеломление, затем ярость, полыхнувшая в глазах. Гнев был внезапным, ослепительным и беспомощным.

— Он обещал… — прошептал историк, сжав кулаки. — Тот водден. Хифдирт. Обещал, что если я пойду добровольно, их не тронут…

Он осёкся. Гнев угас, сменившись болью. Она проступила на лице. Его плечи поникли, будто вдруг стали невыносимо тяжелыми. Взгляд упал на пол. И вина легла на него тёмной тенью.

Он тихо, почти неслышно, произнёс:

— Они были хорошими людьми…

Дейн хотел было сказать, что-то ободряющее, но корабль прорвался сквозь плотную пелену туч, и перед его глазами предстал Арн-Итилет — город, погружённый в пламя. С высоты он казался огромным кроваво-оранжевым пятном, расплывшимся среди тёмных холмов. Улицы сливались в причудливый узор, словно пульсирующие кровеносные сосуды, вспыхивающие новыми вспышками огня при каждом взрыве.

— Тринадцатое пекло… — пробормотал Дейн, не отводя взгляда от разворачивающегося кошмара.

Сайджед молчал. В его широко распахнутых глазах был ужас, но проскальзывали и тени вины, словно он своими руками поджег этот город.

Кода вдруг издал резкий писк. Они приближались к кладбищу. Оно выглядело как островок тишины посреди хаоса — серое пятно среди бушующего ада. У одного из склепов стояли две канонерки, чёрные силуэты под мерцающим светом пожаров.

Дейн опустил корабль ниже, осторожно пролетая над территорией. Тусклые лучи прожекторов выхватывали из ночи бесконечные ряды склепов — аккуратные, одинаковые, словно могильные плиты. Среди них возвышался храм, посвящённый Священной Дюжине. Его двенадцать заострённых шпилей тянулись к небу, будто когти древнего зверя, пытающегося ухватиться за облака.

А на земле лежали тела.

Много тел.

Не меньше двух десятков. Некоторые — прямо у входа в одну из усыпальниц, другие — вокруг канонерок, разбросанные, будто тряпичные куклы после жестокой игры.

— Хм, — нахмурился он, но не стал комментировать. Пальцы уверенно пробежались по панели управления, активируя режим посадки. — Кода, останешься в корабле. Будь готов в любой момент поднять нас в воздух.

Конструкт утвердительно пискнул, а Краут выбрал место в сотне метров от канонерок. Звездолёт мягко коснулся земли. Дейн проверил системы защиты, затем направился в трюм. За ним, немного неуверенно, последовал Сайджед.

Порывшись в ящиках трюма, наёмник вытащил лазерную винтовку и компактный лазерный пистолет, который он протянул Сайджеду.

— Держи, — сказал Краут, аккуратно вложив оружие в дрожащую ладонь историка. — Не самое мощное, но простое в освоении.

Он сделал паузу, затем достал пояс с небольшим генератором защитного поля и передал его Сайджеду.

— Кирасы твоего размера у меня нет, — бросил он, чуть поморщившись. — Но это лучше, чем ничего.

Сайджед медленно сжал пальцы вокруг рукояти пистолета. Взгляд, полный сомнений и неуверенности, поднялся на Дейна. Он молчал несколько секунд.

— Я… постараюсь, — наконец выдавил он, застёгивая пояс и стараясь скрыть дрожь в пальцах.

Дейн коротко кивнул и направился к выходу. У самой рампы он остановился, обернулся и бросил через плечо:

— Мой наставник… — начал он, но запнулся. На миг показалось, что он передумал говорить вообще. Но потом вздохнул и продолжил: — Скажу тебе то, что однажды он сказал мне. Может, хоть немного подбодрит. — Он усмехнулся уголком рта. — Не умри слишком быстро, Сайджед ард Корделион.

Историк даже не сразу понял, как реагировать на эти слова. Но он всё же кивнул, крепче сжал пистолет и глубоко вдохнул. Затем шагнул следом за наёмником, стараясь не отставать.

Рампа с шипением опустилась, открывая путь в тёплую, залитую светом пожаров ночь.

Сайджед плёлся следом за Дейном, сжимая лазерный пистолет обеими руками. Он старался не отставать, но его шаги были неуверенными. Взгляд то и дело цеплялся за тёмные силуэты тел, лежащих на земле.

Дейн опустился на одно колено рядом с первым телом, быстро осмотрел его. Гражданский — мужчина лет сорока, в рваном плаще, выцветшем до болезненно серого цвета. Его грудь была пробита лазерным выстрелом. Лицо застыло в странной гримасе радости.

Рядом лежала молодая женщина. Её длинные волосы растрепались, запутавшись в пыли и крови. Несколько попаданий из лазерной винтовки превратили её грудь в решето. Но и на её лице, сквозь запекшуюся кровь и закатившиеся глаза, проскальзывала тень улыбки.

Дейн нахмурился, задержав взгляд на её лице. Что-то в этом было неправильно. Неестественно.

Дальше — двое Пепельных. Первому размозжили голову чем-то тяжёлым, возможно камнем. Второму перерезали горло.

Сайджед стоял чуть поодаль, сжав зубы, чтобы не вырвать желчь, подступившую к горлу. Его взгляд замер на теле женщины. Он невольно отступил назад, споткнувшись о чью-то руку, вытянутую в вечном немом призыве.

— Что… что здесь произошло? — прошептал он.

— Хороший вопрос, — буркнул Дейн, не оборачиваясь. — Вот только сейчас не до этого.

Он направился к канонеркам, приземлённым у склепа. Первая оказалась пустой. Во второй были три тела. Один из них — Пепельный. В груди зияла ровная дыра от плазменного выстрела. Рядом — двое гражданских: мужчина с седыми висками и женщина в простой одежде, покрытой пятнами крови. Мужчина всё ещё сжимал в окоченевших пальцах плазменное ружьё, лицо его было искажено в гримасе, которую можно было принять за ярость — если бы не блестящий отблеск удовлетворения в его глазах и губы, растянувшиеся в улыбке.

Женщина лежала рядом. Она тоже улыбалась. В руке она держала окровавленный нож.

Дейн медленно выпрямился, чувствуя, как знакомый тревожный холодок ползёт по затылку. Он потёр шею, где обычно начиналась боль от слишком глубоких мыслей.