Дейн молчал, уставившись куда-то в пустоту за её плечом. Потом медленно выпрямился, стул под ним жалобно скрипнул.

— Подкинешь меня к офису Утвердителей? — спросил он хрипло. Голос был глухим, выжатым, как после долгого разговора со смертью.

Элия прищурилась, секунду оценивающе разглядывала его, а затем кивнула.

— Ладно.

— Спасибо. А заодно расскажешь, что ещё нашла.

— Есть кое-что интересное, — подтвердила она, убирая голо-пад в карман.

— Вот и отлично, — Дейн устало провёл рукой по щетине, прогоняя сонливость.

Он поднялся, но, прежде чем уйти, задержался у стойки, бросив взгляд на Леду.

— Скажите, Сайджед вернулся?

— Нет ещё, — ответила она, скрестив руки. — А что?

— Еслим появится, передайте, что я хочу с ним поговорить. Это важно. Пусть дождется меня

— Да, конечно.

Они вышли на улицу.

Предрассветный туман плотно висел над Арн-Холтом, серый и вязкий. У крыльца стоял квик-кар Элии. Дейн уже потянулся к дверце, но замешкался, бросив взгляд на гараж. Подойдя к байку, он выудил из багажного отсека шляпу, встряхнул её и натянул на голову. Тень широких полей легла на лицо, скрывая взгляд в полумраке.

Он забрался внутрь. Кираса звякнула о металлический каркас сиденья. Элия села за руль, пальцы пробежались по панели, активируя двигатель.

— Стильная шляпа, — хмыкнула Элия улыбнувшись.

Квик-кар вздрогнул и рванул вперёд.

За мутным стеклом проплывали улицы Арн-Холта. Дейн молчал, уставившись в окно. Элия бросила на него короткий взгляд.

— Так ты из…?

— Нет! — огрызнулся Дейн. — Я не из Коллегии. И я не брал этот чертов контракт на Феникса! Мне поручили расследовать убийство твоей подруги.

Элия задумчиво пожала плечами. Механические пальцы забарабанили по рулю в нетерпеливом ритме.

— Ладно, — протянула она. — Так что случилось в Тарнвейле? Я пыталась тебе дозвониться, но кто-то завалил связь во всей округе. Даже глим-сеть штормило.

Дейн коротко пересказал ночные события. Элия присвистнула, бросив на него взгляд с искоркой уважения.

— А ты весело провёл время.

— Ага, — буркнул Дейн. — Лучшая ночь в моей жизни. Ладно, — он зевнул, прикрыв рот тыльной стороной ладони. — Есть что-то новое?

Элия нахмурилась.

— Этот Льюв Сегдаси — хитрый фог'га. Найти его нелегко. Он почти не оставляет следов в глим-сети. Голограмма…

Внезапно она дёрнула руль, и квик-кар резко вильнул, едва избежав столкновения с подрезавшим их транспортом.

— Да чтоб тебя, фог’га! — Элия выдала такую витиеватую тираду, что даже Кода, парящий рядом с Краутом, на секунду перестал жужжать.

Через мгновение она снова обрела спокойствие, словно и не было этого всплеска ярости.

— Так о чём это я? — пробормотала она. — Ах да, отредактированная голограмма. Зацепка есть, но её нужно проверить. А вот список, который ты мне дал…

Дейн нахмурился и поправил шляпу.

— Не тяни.

Элия глубоко вдохнула, пальцы сжались на руле.

— Все организации из списка так или иначе связаны с Хенликсом. Деньги идут либо напрямую от него, либо через его людей и фонды. Больницы, приюты, благотворительные программы… — она взглянула на Дейна с мрачной серьёзностью. — И этот список, составленный Нирой, далеко не полный.

Она стиснула зубы, а её протез тихо заскрипел.

— Почему, Нира… Почему ты не пришла ко мне?

Некоторое время в машине царила тишина.

— А те имена из списка? — наконец, спросил Дейн.

— Все мертвы. Одни были сотрудниками всех этих организаций. Большинство из них — обычные сотрудники, и официально все умерли естественной смертью… или сами купили билет на тот свет. Несчастных случаев тоже хватает. Другая часть — они связаны с культом Просвещённых. Все погибли, совершая преступления во имя… своей богини. И вот они прошли через все эти приюты, больницы и центры психологической помощи.

Её глаза метнулись к Дейну, ожидая реакции.

Но он лишь кивнул, словно услышал нечто само собой разумеющееся.

— Тогда, пожалуй, можно добавить к списку лейтенанта Нолана Хааса, — мрачно заметил он.

Элия фыркнула.

— Это точно. Видишь ли, после того, как его товарищей перебили Пепельные или какая-то другая банда, Хаасу "помогли" справиться с травмой. Направили в один неприметный центр психологической реабилитации в столице. А он так "полечился", что даже жену свою туда привёл.

Дейн тихо выдохнул.

— Дай угадаю. Этот центр тоже финансируется Хенликсом.

— Разумеется, — Элия кивнула. — Через его благотворительный фонд помощи защитникам Ивелия.

— Чудесно, — устало пробормотал Дейн, прикрыв глаза на миг.

Элия покосилась на него, её механический палец стукнул по рулю.

— В этих больницах мозги промывают, или как? Краут, ты думаешь, Ниру убили из-за этого?

Дейн молчал.

Взгляд его скользнул за окно, на проплывающие улицы Арн-Холта.

— Не знаю, — сказал он наконец. — Но чувствую, что скоро узнаем.

Он чуть усмехнулся, хотя в этой усмешке не было ничего весёлого.

— Если, конечно, Леди Судьба не подкинет нам ещё один сюрприз.

Констебль Форн восседал за своим столом, откинувшись на скрипучий стул, что жалобно постанывал под его весом, словно старый шахтёр после смены. Он лениво щурился на мутный экран голо-панели, где разворачивалась его любимая криминальная драма — старая, потёртая временем классика с какого-то далёкого мира, где ещё верили в законы. Главный герой, угрюмый тип с лицом, будто вырезанным из гранита, и голосом, хриплым, как наждак по ржавчине, заламывал руки подозреваемому. Его слова о справедливости — резкие, как выстрел в тишине — гулко отдавались в мыслях констебля. Форн удовлетворённо хмыкнул, уголок губ дрогнул в тени усталой усмешки.

И тут в краешке его зрения мелькнула тень — тяжёлая, тёмная, неподвижная. Форн лениво повернул голову, и его взгляд уткнулся в глаза Дейна Краута — серые, холодные, с острым блеском. Шляпа с широкими полями отбрасывала тень на его лицо, делая его ещё мрачнее, чем обычно.

— Хорошая шляпа, — хмыкнул констебль, уголок губ дёрнулся в кривой усмешке.

Дейн молча шагнул к столу, и на потёртую столешницу с глухим стуком лёг голо-пад. Форн скользнул взглядом по мерцающим строчкам, выдохнул через нос, коротко и резко, словно отгоняя раздражение, и ткнул пальцем в панель, гася сериал.

— Надо поговорить, — тихо произнёс Краут.

Форн медленно кивнул, окинул взглядом приемную — пара его подчиненных у дальних столов уже косились в их сторону, перешёптываясь за стопками бумаг, — и мотнул подбородком к выходу.

— Пошли в курилку.

Они свернули в боковой коридор, узкий и мрачный, где воздух был густым, пропитанным застарелым табачным дымом и запахом сырости. Свет тусклой лампы дрожал, отбрасывая длинные тени на бетон. Форн сунул руку в карман форменной куртки, вытащил мятую пачку сигарет, потряс её с лёгким шорохом и выудил одну — тонкую, чуть помятую, с потемневшим фильтром.

— Куришь? — бросил он, прищурившись на Дейна.

Краут покачал головой, тень от шляпы дрогнула на стене.

— Бросил.

Форн хмыкнул, зажал сигарету в зубах и щёлкнул зажигалкой — ржавой, с выщербленным корпусом. Огонь мигнул, осветив его лицо, изрезанное морщинами, и тут же погас.

— А я вот тоже бросаю, — протянул он с лёгкой издёвкой. — Уже лет двадцать как.

Он затянулся, выдохнул сизую струю дыма, что закрутилась в воздухе и посмотрел на Краута — долго, изучающе.

— Думаю, ты ждёшь объяснений, — начал он медленно, голос стал глуше, затягиваясь сигаретой. — Хотя, по глазам вижу, ты и сам всё понял. Это подстава, Краут.

Дейн молча смотрел на него, глаза сузились под тенью шляпы.

— Ты спросишь, зачем это всё? — Форн выпустил клуб дыма, густой и тяжёлый. — Отвечу: ты, Краут, вляпался в игру под названием политика. А такие, как ты, в ней — пешки, которых двигают, пока доска не загорится.

— И против кого играет твоё начальство?