— Никогда! — яростно шипит Корделия.

— Куда ты денешься без Магии? — почти ласково улыбнулся он, осмелев настолько, что шагнул ближе. Увы, дальше возможности пинка. А то бы Дэлли точно его достала. Для такого ей Магия не нужна. И даже оружие без особой надобности. Да и держат ее только за руки и плечи. — А вот что касается Изольды — она, увы, не пригодна и на это. Альварен успел ее испортить. Что ж, кое на что годны даже свергнутые замужние королевы, не способьные даже рожать детей своей крови. — Он помолчал, выжидая вопросов. Не дождался. — Чтобы принести их в жертву жадным богам. В обмен на Силу для достойных ее, но обделенных при рождении завистливыми небожителями. Я мог выгодно продать тебя Тенмарскому Дракону, но зачем? Мне ты нужнее. Увести ее.

— Стой! — ледяной тон приморозил пусть не узурпатора, так хоть продажную стражу. Пусть и на миг.

А Исильдура заставил повернуться. К той, кого он уже счел отыгранной картой. Недостойной даже последнего взгляда.

Как родного отца счел недостойным даже посмертных почестей.

Голос прекрасной и грозной мамы заставлял дрожать весь тронный зал. И разносился по полю боя на много миль, перекрывая всё. Если Изольда унаследовала хоть слабую тень ее величия…

— Поднявшему руку на сюзерена и родную кровь не будет ни Силы, ни долгого правления. Ни достойной смерти, ни посмертия.

Испугались. Дрогнули. Будто зыбкая рябь по рядам продажных предателей проскользила. Прокатилась. И будто даже чуть ослабели «браслеты». Это дрогнули присутствующие Маги. Пусть на миг, но ослабили контроль. Перестали вливать в «браслеты» новые силы.

А после смерти Тарианы Сила самой Изольды — уже не от Света. И неподдельный страх врагов питает ее, как живительный родник — корни деревьев, как весеннее тепло — набухающие почки и бутоны цветов.

— Вы что, не поняли, чего хочет эта ведьма⁈ — короленок почти сорвался на визг. А сильно же он струхнул. Штаны не намочил? — Заткните уши и уведите ее! Вон! В самую глубокую и надежную темницу! И ни пищи этой твари, ни воды. Ведьмы живучи. Особенно Лингардские. До обряда и так не сдохнет.

Глава пятнадцатая.

Ланцуа, Веаран.

— Ты — редкостный идиот! — яростно проронила Корделия.

Увы, не удалось уговорить чокнутого Исильдура снять с нее проклятые «браслеты»? Даже когда она щедро предложила немедленно поклясться ему в верности. Не на крови, конечно, но Исильдур всё равно не отличает одну клятву от другой. Для такого нужны мозги. И хоть минимальные знания.

Дэлли была готова сыграть очень многое. Жаль, подлый узурпатор королевского трона Ланцуа ей не поверил. Или не счел нужным ее использовать в большей пользой.

И дальше напрасно ломать бесполезную комедию ни малейшего смысла нет. Можно уже снова быть самой собой. Дерзкий и смелой Корделией из северного Лингарда, самой непокорной дочерью великой Гвенвифар Снежной Пантеры.

Раз уж конченому придурку Исильдуру не нужны сильные союзники. А Магов он предпочитает придворных.

И на что спорим — от сильнейших он вскоре предпочтет потихоньку избавиться? Чтобы ничто не мешало ему впредь властвовать, не оглядываясь ни на кого.

Рано или поздно его стащат с трона за ноги, но Корделии столько просто не протянуть.

— Где моя сестра?

Сделать ничего нельзя, но вот в удовольствии покуражиться он себе не откажет. А значит, расскажет всё.

— Там, где ей и положено быть, Корделия, — не обманул ее ожиданий самый рехнувшийся король подзвездного мира. — В самой глубокой и ледяной темнице. Там долго не живут, но такая ведьма за пару дней не сдохнет.

Раненая Изольда — всё еще там!

— А вот ты мне пока еще нужна. Ты — вполне смазливая. Особенно для принцессы, они часто рождаются страшными. Впору душить в колыбели, чтобы не отравляли собой подзвездный мир. А вот ты вполне способна согреть мою постель. И даже родить мне ублюдка. Ублюдка-Мага.

Но Исильдур и впрямь намерен беззащитной пленнице выложить еще и все свои хитроумные планы? Ему больше не с кем поделиться? Похвастаться, какой он — умный, хитрый, удачливый.

Поудобнее устраивается в багряном бархатном кресле. Нога за ногу. Болтает темно-золотым шелковым сапогом.

Корделии присесть и не предложил. Само собой. Она же больше не почетная гостья и союзница. Никто. Да и король теперь другой.

— Да и в заложницы ты вполне годишься. Вдруг твой дружок Диего выболтает что полезное — чтобы спасти тебя?

Диего — ее дружок?

— Не думай, что я не догадался! — весело расхохотался Исильдур Дэлли в лицо. — Кто бы в таком себе отказал? Я бы тоже не прочь покувыркаться с двумя близняшками. И всем известно распутство илладийцев и баб. Дай бабе волю — и зачем ей это? Блудить, конечно. Вы же все — прирожденные публичные девки. Особенно лингардки и илладийки.

Серебристая луна рвется сквозь золотые гардины. На помощь Лингардской принцессе из северного края, где всегда почитали все небесные светила.

Лунный луч вызолотил и обивку багряно-золотистого ложа.

Роскошные же покои были у наследничка. Потому и в королевские перебираться не спешит? Коронованный отец-то жил куда скромнее балованного сына. Своего единственного света в окошке.

— Знаешь, что теперь будет с твоей сестрой? — ехидно и зло усмехнулся высокомерный короленок. — Она ведь и впрямь уже бесполезна. С ней нельзя даже разок переспать — риск такой, что даже богиня любви и красоты не стоит подобной цены. Нет, ну что за дикие у вас в диком Лингарде старинные обычаи — с этим древним Алтарем? После такого ведь даже верной страже на потеху не отдашь… если у тебя нет лишней стражи.

Так ему известно об Алтаре? И при этом он считает Диего любовником Корделии? Или полагает, что они успели до Алтаря? Есть ли предел его грязным фантазиям?

— Отпусти Изольду и Диего. Я сделаю всё, что ты потребуешь, — повторила она. — Я — Маг, Исильдур. Сильный Маг. Я встану на твою сторону. Я смогу тебе помочь во всём, что ты…

Он расхохотался. Смеется красиво очерченный рот… абсолютно ледяные глаза:

— Хочешь быть благородной? Не выйдет. Ты — жалкое ничтожество, как и все прочие людишки. Знаешь, сколько моих врагов сегодня уже сначала играли в благородство, а потом все-таки стали самими собой? Двух твоих сестер уже убили — и что ты сделала? Ни-че-го. Я убью еще одну твою сестру на твоих глазах. А ты всё равно сделаешь для меня всё, чтобы трусливо спасти свою хорошенькую шкурку.

— Я перережу тебе горло, как только смогу! — зло прошипела Корделия. — Как только до него доберусь.

— Не доберешься. Я ведь не зря сказал «хорошенькую». Я знаю, как поступать с такими, как ты. Как поступать с непослушными зверюшками, не поддающимися дрессировке. С наглыми ничтожествами. За каждую такую попытку я тебя… укорочу. На руку, ногу, глаз… зачем тебе так много? Как и за любое непокорство.

Попытка будет одна. И ты умрешь.

— Завтра я убью твою сестру. А до послезавтра ты подумаешь. Откажешь мне — сама выберешь, чего именно лишишься. Маги тебя потом подлечат, чтобы не истекла кровью. Боль, правда, можно не убирать. Откажешь еще через неделю — будет что-то еще. Тебе ведь нужно не так уж много, Дэлли. Обойдешься. Племенной свинье необходимо только брюхо — вынашивать. Ей даже вымя уже без надобности. А сейчас только попробуй вякнуть что-нибудь — я выколю тебе оба красивых глаза. Прямо сейчас. Ну что — поняла, где твое место, жалкая, трусливая крыса? — бешено прорычал он, вскакивая с кресла. — Вот то-то же. Стоило бы потом отдать верной страже и тебя, ты-то безопасна… да кому ты будешь нужна? По-настоящему забавно визжат только девки. А вы, лингардские сучки, успели поваляться под каждым вторым рыцарем. Ничего, я позволю тебе послушать, как визжит ритэйнская принцесса… которую я не выберу. Вдруг у тебя еще останутся уши? Или хотя бы одно?

Глава шестнадцатая.

Ланцуа, Веаран.