А у Корделии и Магии не было. Как же ей все-таки удалось сбежать — прямо из-под носа Исильдура?

Увы, сам он и впрямь защищен хорошо. Пока.

Но это ненадолго. Враг твоего врага — поневоле твой друг. Или хоть временный союзник. А обеспечить зарвавшегося узурпатора новым врагом Ирэн намерена прямо сейчас.

Ей нужно всего лишь послать быстрокрылого почтового голубя. К правящему королю Ритэйны. Достаточно ли громогласных заявлений разъяренного Исильдура, что он убьет принцессу Элис на глазах всего города? Долго и мучительно? Или еще добавить, что предварительно он собирается будущую жертву публично изнасиловать?

Глава двадцать шестая.

Ланцуа, Веаран.

По стенам ползут, вьются, раскачиваются на длинных, гибких хвостах змеи. В том числе, гигантские. А в их взглядах чудится какой-то чуждый нечеловеческий разум.

А очередной гигантский полоз будто тянется по длинному потолку, сверху кровожадно озирая беглецов. Будто выбирает жертву для нападения. Для падения сверху.

Кто и чья фантазия изобразили в этом коридоре столь жуткое змеиное царство?

— Выход скоро, — облегченно вздохнула Морриган. По каким признакам она это определила — ей одной ведомо. Или им напару с Темной Магией подземелья. — Ты, Диего и Мордред дальше дойдете сами, думаю. Не заблудитесь. Мордред уже отлично знает дорогу. А я все-таки должна вернуться за моей благоразумной сестренкой. Если она этого захочет. Но я должна подарить ей выбор. Ты пробудила во мне совесть, и я ее развязала и выпустила из погреба. Как видишь, я всё еще недостаточно Темна. А то вдруг этот ее недотепа не справится со спасением моей Ирэн. Хуже, если она сама сдуру решит остаться, — будто нехотя проронила Морриган.

— Зачем ей оставаться? — искренне не поняла Корделия.

До сих пор в глаза бросались только бесконечные змеи. Как самое жуткое, что тут изображено.

Но теперь очевидно, что темные фрески на древних стенах и сами складываются в странный сюжет. Длинный, бесконечный, странный… затягивающий. И не менее жуткий, чем выведенные на первый план ядовитые рептилии.

— Затем, что это я — вольная птица. А моя старшая сестра носит титул графини Приграничья. И является полноправной владелицей и леди наших немалых фамильных земель. Король… погибший король потому и предпочитал держать ее при себе в качестве послушной «воспитанницы». То есть заложницы. И чтобы ее ценными землями распоряжаться самому.

— Но теперь короля — того короля — больше нет. Вряд ли Исильдур осознает ценность тех или иных земель. Он — просто капризный мальчишка. Капризный мальчишка-садист.

Что кошмарнее — огромная змея перед прыжков или темный алтарь за ее спиной? И смутные силуэты жрецов с кривыми ножами, и еще более смутный — корчащейся в агонии жертвы.

Что страшнее — крылатый, огнедышащий Тенмарский Дракон с его продуманной, расчетливой жестокостью или капризный садист Исильдур, отрывающий конечности уже не мухам, а людям?

— Вот именно. И потому Исильдур просто и без затей сровняет наши фамильные владения с землей, если Ирэн сбежит. И прикажет перебить там всех. Включая детей. Он всегда восхищался древними тиранами, способными всех неугодных убивать вместе с семьями по велению левой пятки. «Даже если умрет под пытками хоть полстраны — остальные будет бояться и подчиняться во всём», — это его слова. И если умрут наши люди, Ирэн себе такого никогда не простит. Из нас двоих именно она считает, что отвечает за толпу постороннего народу, у кого должны быть и свои головы на плечах. И которые саму Ирэн предадут легко, если что. Ради спасения собственных шкур и шкур своих семей. И я их даже судить за это не могу — сама поступила бы так же. Но моя сестра — нет.

Вереница танцовщиц кружится во тьме. Качаются змеиные тела, вьются вокруг них гибкие, полуодетые, босые девушки с длинными, распущенными волосами. Они — жертвы или тоже жрицы?

Вьются на ветру шелка легких одежд, струящиеся волосы… а вот и круговерть листьев. Значит, на фреске — осень?

— Но если она не сбежит — Исильдур может змеи знают что сотворить с самой Ирэн. — Корделия чуть не вздрогнула при упоминании привычного ругательства. Почему-то здесь его произносит показалось опасным. Будто можешь случайно что-то разбудить.- И с землями при этом — тоже. Разве он не добивался ее еще при жизни своего отца? И я видела, как он обращается с пленницами. Что остановит узурпатора теперь?

— А Ирэн и не собирается становиться его покорной жертвой, — усмехается Морриган, весело подмигивая очередной жуткой твари на фреске. — У нее есть реальный план, как избавиться от нашего свихнутого отцеубийцы. Поверь, она — честна и благородна, но в нашей семье нет слишком милосердных. По-глупому милосердных.

— Тогда почему я об этом плане всё еще ничего не знаю? — едва сдержалась Корделия. — Можно было добить Исильдура еще тогда — до побега. Так какое оружие избавит нас от него?

Не планирует ли Ирэн на самом деле пробудить то, что изображено на этих стенах? Вдруг такое возможно?

— Дело не в оружии. От него узурпатора надежно защищает Магия… а придворных Магов охраняют вооруженные воины. Я тебе ни врала ни единым словом. Так его не одолеть. Значит, нам нужен тот, у кого есть сильная армия и собственные Маги.

— То есть король другой страны? — Корделия против воли содрогнулась. — Мне пришел на ум только Тенмарский Дракон. Твоя сестра решила призвать на помощь его?

Что-то даже гигантские змеи и Тьма вдруг показались не самым опасным вариантом.

— Дэлли, встряхнись! — прикрикнула Морриган. — Какое королю Тенмара дело до чужих принцесс Элис и Виктории? Что мы можем ему дать взамен? Конечно, Ирэн обратится к их родному отцу.

— Но он тоже убьет всех нас. При первом же удобном случае. И собственных дочерей — тоже, скорее всего. Я помню, что говорила о нем принцесса Элис, а уж она-то с родным папочкой знакома хорошо.

— Вот потому Ирэн и не станет лично дожидаться его победоносного вторжения. Даже если он впрямь позовет на помощь Рауля Тенмарского, это его право. И только его долг — не наш. Нас всех уже не должно быть здесь — к его появлению. В том числе — Ритэйнских принцесс. Идеально, если король Хьюго сочтет обеих дочерей мертвыми, а нашего узурпатора — их подлым убийцей. И тогда за всё сполна ответит один зарвавшийся Исильдур. Причем, тогда его запросто побыстрее прикончат свои же. И поспешно отправят оскорбленному папаше принцесс Элис и Вики отрубленную башку его врага, — Морриган зло и мстительно рассмеялась. — Чтобы спасти свои еще целые бошки. Люди — везде одинаковы, Дэлли. Особенно продажные и трусливые лизоблюды-придворные. Спасутся они таким способом или нет — не знаю, но нам-то уже до этого какое дело?

Змеи на стенах и потолке остались позади. Вместе с алтарями, жрецами, кривыми серпами, жертвами.

Теперь их ведет лишь хоровод из танцующих девушек. Бледная полная луна отражается в их глазах, серебрит вьющиеся на ветру волосы. Скользят по земле и камням босые крепкие ноги.

Впереди маячит луч лунного света. Значит, Морриган права. Там — действительно выход.

Глава двадцать седьмая.

Ланцуа, Веаран.

Лунный луч и впрямь светит. В высокий колодец. Без тени ступенек по бокам. Только ровные, гладкие стены. Как стесанные.

А где Диего и Мордред? Наверху? А почему не подождали?

— Зовем остальных и пытаемся взлететь? — жутковато от одной мысли об этом. Корделии может запросто не хватит сил.

Сколько тут сотен футов? И неужели они настолько глубоко оказались под землей?

— Не стоит, — сквозь зубы проронила ланцийка. — Мы все-таки свернули не туда. Порой эти стены… водят. Как лесная нечисть в дремучей чаще. Всё же в этом подземелье истинные хозяева — не мы. Но здесь сверху так и несет чужой Магией. Не знаю, что и кто там наверху, но почему-то соваться туда не тянет. Совсем. И… луны быть уже не должно.