Они двинулись дальше, оставив позади поверженного Лешего и безумную музыку, все еще лившуюся из разбитого автомобиля. Охотники и жертвы – в этом мире эти роли менялись слишком быстро. И сейчас им снова нужно было стать осторожными, незаметными охотниками за своей призрачной надеждой.

Глава 22: В Тени Института

После схватки с «Лешим» и последовавшего за ней нервного смеха под аккомпанемент безумной довоенной музыки, Седой и Рыжий удвоили осторожность. Ботанический сад, даже днем представлявший собой клубок опасностей, ночью превратился в настоящий ад, кишащий невидимыми тварями и зловещими шорохами. К счастью, им больше не пришлось вступать в бой. То ли рев умирающего «Лешего» распугал местную живность, то ли им просто сопутствовала удача, но остаток ночи они провели в относительном спокойствии, если не считать постоянного напряжения и холода, пробиравшего до костей.

Схема Крота, нацарапанная на ржавом железе, была их единственной путеводной нитью. Седой то и дело сверялся с ней при свете «Луча», пытаясь сопоставить каракули гуля с реальной местностью и своей внутренней картой. Наконец, когда небо на востоке начало едва заметно светлеть, предвещая очередной безрадостный рассвет, они наткнулись на то, что искали.

В густых зарослях одичавшего орешника, почти полностью скрытый под слоем прелых листьев и обломков веток, виднелся массивный бетонный оголовок, из центра которого торчала ржавая, покрытая мхом металлическая лестница, уходящая в темноту. Рядом валялась сорванная с петель и наполовину вросшая в землю тяжелая стальная крышка люка с едва различимой надписью «К-3» – видимо, обозначение коллектора или кабельной шахты.

«Похоже, это оно, – прошептал Седой, осматривая находку. – «Старый коллекторный вход за станцией «Ботанический Сад», – цитировал он Крота. – Если этот упырь нас не обманул, эта дыра должна вывести нас поближе к «Кванту».»

Он посветил фонарем вниз. Лестница уходила в глубокую, темную шахту, откуда тянуло сыростью и характерным запахом старых, заброшенных подземелий – смесью плесени, ржавчины и чего-то еще, неуловимо тревожного.

«Я первый, – как всегда, сказал Седой. – Ты страхуешь сверху. Если через десять минут не подам сигнал – уходи. И постарайся выжить. Понял?»

Рыжий молча кивнул, его лицо было серьезным. Он уже привык к этим коротким, деловым инструкциям, за которыми стояла цена жизни.

Спуск был долгим и неприятным. Скобы лестницы были скользкими от влаги, некоторые опасно шатались. Наконец, Седой спрыгнул на твердый пол. Это действительно был какой-то старый, широкий туннель, не похожий на обычные метрополитеновские. Стены были облицованы массивными бетонными плитами, кое-где виднелись остатки каких-то кабелей и ржавых распределительных щитов. Воздух был спертым, но без явных признаков радиации или ядовитых газов.

«Чисто! Спускайся!» – крикнул он наверх.

Рыжий присоединился к нему через несколько минут. Вместе они двинулись по этому туннелю, который, судя по направлению, вел на север. Он был на удивление пустым – ни следов мутантов, ни признаков недавнего человеческого присутствия. Лишь толстый слой пыли на полу да редкие обвалы.

«Похоже, Крот не соврал, – заметил Седой. – Это действительно какая-то заброшенная ветка. Возможно, часть того самого Метро-2. Главное, чтобы она вывела нас туда, куда нужно, а не в очередной тупик.»

Они шли около часа, когда туннель начал постепенно подниматься вверх и закончился еще одной такой же лестницей, ведущей к люку. Седой осторожно, по миллиметру, приоткрыл его и выглянул наружу.

То, что он увидел, заставило его сердце на мгновение замереть.

Они оказались на поверхности, но уже совсем в другом месте. Прямо перед ними, метрах в пятистах, за двойным рядом колючей проволоки и высоким бетонным забором, раскинулся огромный комплекс зданий из серого бетона и темного стекла. Массивные, лишенные каких-либо архитектурных изысков корпуса, соединенные крытыми переходами, сторожевые вышки по периметру, увенчанные прожекторами и пулеметными гнездами, широкие асфальтированные площадки, на которых виднелась какая-то техника. Над главным зданием, на высоком флагштоке, развевался темно-зеленый флаг с уже знакомым им символом – красной звездой в шестерне. Это был Научно-Исследовательский Институт «Квант». Логово Анклава.

«Вот мы и на месте, – прошептал Седой, давая знак Рыжему выглянуть. – Смотри, но не высовывайся.»

Рыжий с трудом сглотнул. Зрелище было одновременно пугающим и завораживающим. База Анклава выглядела как настоящая крепость – неприступная, хорошо охраняемая, излучающая ауру силы и опасности. Он видел движение на территории: фигурки солдат в силовой броне, патрулировавшие вдоль забора; несколько грузовиков, въезжавших и выезжавших через массивные ворота главного КПП; а на одной из площадок он даже заметил тот самый винтокрыл, который они видели накануне – он стоял, зачехленный, но готовый в любой момент подняться в воздух.

«Мать моя… – только и смог выдохнуть Рыжий. – Как же мы туда попадем?»

«Пока никак, – отрезал Седой, уже доставший бинокль и внимательно изучавший периметр. – Сначала – наблюдение. Нужно найти слабое место. Если оно вообще есть.»

Они находились на небольшом холме, поросшем густым кустарником и остатками старого, одичавшего сада, который, видимо, когда-то примыкал к территории НИИ. Отсюда открывался неплохой вид на северную и восточную часть базы.

«Нам нужен наблюдательный пункт, – сказал Седой, не отрываясь от бинокля. – Надежный, скрытый, откуда можно будет вести наблюдение хотя бы пару дней. И чтобы пути отхода были.»

Они осторожно обследовали окрестности. Примерно в полукилометре от их нынешней позиции, на краю сада, стоял остов пятиэтажного жилого дома – видимо, общежитие для сотрудников НИИ или просто жилой дом, оказавшийся слишком близко к секретному объекту. Верхние этажи его были разрушены, но нижние, казалось, еще держались.

«Вон там, – Седой указал на дом. – Если повезет, с четвертого или пятого этажа будет отличный вид на всю территорию «Кванта». И укрыться там будет проще, чем здесь, в чистом поле.»

Пробираясь к дому ползком, используя каждую складку местности, каждый куст как укрытие, они, наконец, добрались до него. Дом действительно был сильно разрушен, но лестничные пролеты и некоторые квартиры на верхних этажах сохранились. Они выбрали одну из таких квартир на четвертом этаже, с окнами, выходившими как раз на НИИ «Квант». В квартире царил хаос и запустение: выбитые окна, обвалившаяся штукатурка, перевернутая мебель, разбросанные вещи – следы спешного бегства или мародерства. Но отсюда, из разбитого окна, база Анклава была как на ладони.

«Здесь и устроим НП, – решил Седой. – Рыжий, твоя задача – обеспечить безопасность этого этажа. Проверь соседние квартиры, лестницу. Если найдешь что-нибудь полезное – тащи сюда. Я пока займусь наблюдением.»

Пока Рыжий, стараясь не шуметь, осматривал этаж, Седой устроился у окна, замаскировавшись за остатками занавески. Он достал свой «Луч-2077», блокнот, найденный в одном из рюкзаков убитых рейдеров, и огрызок химического карандаша. Предстояла долгая, кропотливая работа: изучить систему охраны, график смены караулов, маршруты патрулей, расположение камер и датчиков, если таковые имелись. Нужно было найти ту самую лазейку, ту самую брешь в обороне, которая позволила бы им проникнуть внутрь этой цитадели.

Он смотрел на базу Анклава, и в его душе боролись два чувства: холодный, профессиональный азарт разведчика, столкнувшегося со сложной задачей, и глухая, почти животная ненависть к тем, кто сидел за этими стенами, к тем, кто считал себя вправе вершить судьбы этого изуродованного мира.

Солнце уже поднималось над руинами мертвого города, его лучи освещали стены «Кванта», заставляя их казаться еще более неприступными. Впереди были долгие часы наблюдения, анализа и планирования. Седой и Рыжий затаились в тени института, выжидая своего часа. Их гамбит вступал в решающую фазу.