- Мужик, я не понимаю о чём ты говоришь, - пропыхтел я, стараясь держать дистанцию, одновременно мониторя ситуацию вокруг.
К шуму обваливающихся конструкций и вою, прибавились короткие вскрики и звуки борьбы. Похоже этот хрен тут не один.
Что это? Кто он такой?
Он говорит, значит не из сил Резиденции…
Мои размышления прервало осознание простой вещи. Такое бывает. Иногда. Смотришь на привычную вещь и не видишь важных деталей. Вот и я не сразу осознал что на груди этого урода красуется двуглавая птица. Увеличенная копия той что изображена на моём перстне.
- А-а-а, - довольно протянул урод, кивая головой, - Вижу что до тебя дошло. Ну как, рад встрече?
- Врешь, - бросил я, пытаясь придумать план на драку.
Выходило хреново. Небыло у меня плана. Секира была слишком большая и медлительная. Да и я был далёк от оптимальной формы.
Ну а то что он назвался моим отцом… не факт. Да и что мне с того? Отец он только биологически.
- Странно, - золотой шлем наклонился, выражая недоумение, - Я ожидал более живой реакции.
- И какой? Думал я тебя в задницу буду целовать? – спросил я, уперевшись спиной в здоровый кусок камня.
Мы оказались в каменном мешке, и отступать мне было некуда. Я мог бы запрыгнуть на обломок, но и он мог меня исполосовать за это время.
- Фу, - шлем шевельнулся, как будто его владелец скривился в отвращении, - И кто тебя только такому нау…
Когда тебя загнали в ловушку, единственный выход – броситься на врага всеми силами. Что я и сделал.
Секирой было не размахнуться, поэтому я сменил хват. Правая рука легла почти к самому лезвию, почти превратив секиру в кастет. Левую же выставил вперёд предплечьем. И рванул на урода, намереваясь его сбить с ног. Да, хотя бы, сблизиться и не дать ему размахивать своим мечом, чтобы нашинковать секирой!
Золочённый кулак влетел в мой подбородок с силой кувалды, ловко обойдя мою руку.
От такого я сразу потерялся. В глазах резко потемнело. Зубы с силой клацнули, а ориентация в пространстве помахала ручкой.
В глазах просветлело только когда я наткнулся на обломок стены спиной. Золочённая перчатка опять летела мне в лицо и я ничего не смог с этим сделать.
Новая вспышка боли, обернувшаяся мгновением темноты.
Под звон в черепушке моё зрение прояснилось и я понял что валяюсь на боку. А в следующую секунду ко мне уже летел золочённый сапог. Узорчатый такой, с драгоценными камнями и резьбой.
Вновь короткий провал, которому предшествовала вспышка боли.
- Ты бы знал, сколько доставил мне проблем, сопляк, - шипит золотая маска мне прямо в лицо, - Один, единственный, дефект, - хватка золотой перчатки усиливается и я чувствую как сминается моя шея, - И такие траты!
На мой живот обрушивается удар, погнавший мои внутренности вверх, натолкнувшись на преграду пережатой глотки. Кажется моё сердце пропустило пару ударов…
Внезапно давление пропадает и я бухаюсь на обе ноги. Каким-то чудом мне удаётся устоять, но легче от такого мне не становится.
Золотая фигура превращается в размытый силуэт, а на мой торс обрушивается отработанная связка ударов, вбивающая меня в камень. Финалом связки стал прямой в челюсть, пришедшийся снизу. Ноги теряют опору и моё тело рушится как подкошенное, как и моё сознание, что отправляется в темноту. Вновь.
И вновь, меня приводит в сознание пинок в грудь. Кажется меня перевернули на спину. Не могу точно сказать. Ничего кроме боли я не чувствовал. Так вот как чувствуют себя люди, попавшие под грузовик…
- Знаешь, - доносится до меня голос, - Твоя мать была опечалена твоей пропажей. Думаю, это была самая сильная эмоция, которую ей довелось испытать. Но ничего. Она пережила это. Более того, у тебя теперь есть братик. Младший. Ты не рад?
Похоже мне дали передышку.
Со стоном я смог перевернуться на бок. Даже глаз приоткрыл. Золочённый ублюдок расселся на камне, в паре метрах от меня.
- Но, - продолжает он вещать, так словно вокруг нас нет всей этой разрухи, - Я про тебя не забыл. Более того, дитя. Я решительно задавил порывы вернуть тебя, понимаешь? Мне стало интересно. Интересен твой случай. Что это? Мутация? Нарушение? Некий недочёт с моей стороны? Будут ли остальные дети вести себя так же как и ты? Вот я и отпустил тебя. Решил посмотреть на твои действия. И, вынужден признать, они несколько… разочаровывают.
Секира валялась в стороне, всё так же прикованная ко мне цепью. Тело, вроде бы, было цело. Язык нащупал несколько прорех в зубах, но это не страшно, отрастут. А вот живот и рёбра… если он мне ничего не порвал, то я сильно удивлюсь. А вот рёбра точно сломаны. Минимум три штуки.
Дышать тяжело, думать ещё тяжелее. Стоять? Ну… не знаю, но попытаться стоит. Не помирать же лёжа?
- О! – почти восторженно говорит он, реагируя на мою возню, - А ты не сдаёшься так просто, верно? Неплохо. Даже интересно. Интересно, откуда в тебе этот бунтарский дух? В Резиденции у тебя было всё что только можно пожелать. Тебе была уготована замечательная судьба, стать следующим Стражем Юга. Почему ты отказался от неё? Почему решил сбежать?
Правое колено медленно сгибается, подтягивая ногу. Затем и левое делает тоже самое.
- Сначала ты сбежал из Резиденции, - продолжает он вещать, внимательно наблюдая за тем как я пытаюсь встать, наклонив золотой шлем набок, - Затем, я это доподлинно знаю, ты решил сбежать и из Крепости. Что там случилось, дитя? Тебя поймали? Или ты сам решил вернуться? Неужели пески стали для тебя тем фактором, что не дали продолжить твой побег? Или…
Руки упираются в пол и толкают корпус. Подключаются мышцы спины и вытягивают корпус в сидячее положение. Голова, всё ещё продолжающая звенеть, отзывается о такой активности крайне негативно, вновь запустив вращение мироздания.
Да-да, я тоже вертел всё это, но деваться то некуда.
- Хах! Неужели в этом захолустье нашлись сиинари что стали тебе близки? Ну же, сынок, расскажи своему отцу о своих друзьях? Может они ещё живы?
На то чтобы встать у меня ещё не хватает сил. А отреагировать на его слова так и хочется.
Так что я подтягиваю правую ладонь, уложив её на колено, и оттопыриваю палец с перстнем.
- Ну да, это символ того что ты Наследник, - золотой шлем вновь наклоняется вбок.
Очень уж он активно использует мимику. Словно показательно. Это как… как деревенщина, пытающийся выдать себя за образованного интеллигента, попавший в общество профессоров. Гиперболизация образа, во!
- Фафем, - выдавливаю я разбитыми губами, стараясь не шевелить челюстью.
Но, даже так, это слово стоил мне дорого. Как по силам, так и новой волной боли. Чёрт, мне даже морщиться больно.
На мгновение он замирает, став очень сильно напоминать статую.
- За. Чем. Хм… - нога плавно скользит на вторую, одна рука подпирает вторую, обхватившую подбородок шлема, - Зачем, да? Не думаю что ты имеешь в виду эту небольшую, показательную, порку. Думаю ты имеешь в виду всё это?
Золотые руки раскинулись в стороны, охватывая весь хаос, что творится вокруг прямо сейчас. Отовсюду доносились крики и взрывы. В воздухе мелькали лучи и сгустки. Кто-то плакал в голос.
- Видишь ли, дитя, ты влез в дела которые не в состоянии понять. Ты и не должен, - золотая перчатка, со следами моей крови, махнула рукой, в подтверждении слов, - Всё что требовалось от тебя так это стать новым Стражем Юга. Но! Ты решил бежать. Проявить неповиновение, которого никто до тебя не проявлял. Более того, ты, и твоё поведение, подтолкнули местную чернь на то чего им делать было не положено. Понимаешь?
Экспедиция. Это слово проносится по моим избитым извилинам болезненной молнией, заставив поморщиться и опустить голову. Затуманенный взгляд падает на мою кирасу. От неё остались лишь лохмотья. Многие фрагменты чешуи отсутствовали, а то что осталось было либо разбито, либо измято.
Защиты у меня фактически нет.
- Вижу что ты понимаешь о чём я, - тянет папаша, - Действительно. Местным крестьянам было запрещено покидать их загон. Они должны были нести гарнизонную службу, пока их полезность себя не исчерпает. И тут, - золочённый наголенник мелькает перед взглядом золотой вспышкой, обернувшись тупой болью в лице, - Заявляешься ты и рушишь систему, что была создана тысячи лет назад!
