Джет будто бы покачивалась в постели, как лодка на убаюкивающих волнах. Она думала, что готова пожертвовать громкостью своего голоса, чтобы каждый ее день так заканчивался.

— Ты подумала насчёт кофейни? — спросила Джой, когда Рей устроилась рядом с ней на кровати. Она села на другой половине, сложив по-турецки ноги. Она никак не могла разобраться с сенсорными кнопками на пульте, а Джой, поджимая губы, чтобы не засмеяться от этого зрелища, решила пока не говорить ей, что она клацала на пульт от кондиционера. — Рей.

— А? — Рейна моргнула.

— Помнишь, что я говорила тебе…

— Почему пульт не работает? Какой-то он странный, у меня не такой…

Джой забрала пульт и отшвырнула его на диван. Электронная ассистентка выполнила команду «включить фильм», распознав свое имя. Фильм начался под удивлённо вздернутые брови Рейны, на экране замелькала заставка и имена актеров. Джет коснулась ее подбородка, слегка надавив большим пальцем, чтобы Рей, наконец, посмотрела на неё.

— Ответишь мне?

Рейна выдохнула. Опустила голову, в нерешительности перебирая серебристые звёздочки браслета на своей лодыжке. Они еле слышно позвякивали, и Джой подумала: «О, вот это уже блестяшки».

— Я думала, — ответила она так, будто бы ей предстояло самое тяжёлое решение в ее жизни, — но я не уверена. Я не знаю. Я хотела посоветоваться с Аврил, но она не берет трубку и не отвечает мне на сообщения уже несколько дней. Я звонила Джастину, это ее парень, он сказал, что они уехали в отпуск на две недели. На Лонг Бич.

— Отпуск на Лонг Бич… — повторила Джой, невпечатленная их выбором. — Ну что ж, значит, ты должна сама принять решение. Помещение долго ждать не будет.

Рейна растерянно посмотрела на нее, с каким-то непонятным страхом вглядываясь в спокойные глаза Джет.

— Зачем тебе это? Скажи честно. Я и так чувствую себя… — она покачала головой, забавно морщась в попытках подобрать слово. — Неправильно. Как-то неправильно. Это очень дорого, Джой. Это не цветочки в переходе. Даже эта блестяшка, — она коснулась бриллиантовой подвески на своей шее, — я не понимаю, почему ты даришь мне это всё. Мы же даже не…

Джой внезапно улыбнулась ее рассеянным словам. Она обожала это смущенное недоумение. Так могли себя вести только эти самые хорошие девочки из дурных районов; неиспорченные, сохранившие свою гордость и острый взгляд. Девочки с характером, не перешитые хирургами в дешёвых индийских клиниках. Юные, молодые и невинные, каждая по-своему. Немного наивные. Ветреные. Эмоциональные. Позволяющие себе терять голову.

Такие, какой когда-то была Лета. Такие, как Рейна.

Джой погладила Рей по щеке. Нежный жест заставил Рейну замолчать, и ее блестящие, чайные глаза с мучительным вопросом впились в Джет. Сейчас, под этим открытым взглядом и уверенным, успокаивающим прикосновением, словно взрослая утихомиривала пыл обеспокоенного ребенка, Рейна впервые осознала, что перед ней женщина, которая старше на целых семь лет. Которая в общем — старше. Джой тридцать два. Аж тридцать два. Рейна неосознанно сжалась. Она раньше об этом не думала.

— Ты остаешься со мной, когда я прошу тебя, — Джет звучала так убедительно, когда касалась ее; ее мягкий тон, полушепот — вынужденный, конечно, но от того не менее интимный, слишком личный, заставлял Рей покрываться мурашками. Вдруг она ни с кем больше не разговаривает вот так? — Печешь печенье на моей кухне и делаешь для меня чай. Зачем ты это делаешь, Рей?

— Я… Ну… — замялась она. — Просто хочу позаботиться о тебе. Ты мне… — она закусила губу, нервно стиснув браслет на лодыжке. — Нравишься. Очень.

— Да, — кивнула Джой, поглаживая ее щеку с видом, будто бы она знает все на свете и даже это, — и ты мне очень нравишься. Но я не умею печь печенье.

Рей тихонько засмеялась, понимая, к чему она клонит. Она вспомнила, как бабушка когда-то вещала ей целую лекцию о «языках любви», но в шестнадцать лет Рейна думала совсем о других языках.

— Значит, ты так заботишься?

Джой кивнула. Она несколько секунд раздумывала над тем, что вдруг захотела сказать. Убаюкивающий вечер смело кивнул, качнул Джет на своих волнах, и она разрешила себе тоже немножко потерять голову. Прямо как эти девочки с суровых окраин.

— Я хочу, чтобы моя девушка занималась тем, что ей нравится, — сказала Джой, и в который раз Рейна посмотрела на нее с судорожным вдохом. — И если я могу помочь тебе развиваться в любимом деле дальше, то я с радостью это сделаю. Уверена, если бы Сетфорд был для Аврил…

— Я твоя девушка? — Боже, она готова была поверить в слуховые галлюцинации больше, чем в то, что Джет только что на полном серьезе назвала ее своей девушкой!

— Ах да, — усмехнулась Джой, опустив руку Рей на колено. Под ее ладонью мгновенно поползли мурашки, — об этом положено спрашивать… Рей. Я хочу, чтобы ты была моей девушкой, — с улыбкой кивнула Джет, наблюдая за тем, как глаза Рей становятся всё больше и больше с каждым ее словом. Ее ноги были жутко напряжены, а грудная клетка и вовсе застыла вместе с открытым ртом, будто бы Рей резко перестала дышать. — И чтобы ты приняла мое предложение насчёт кофейни, — дополнила Джой и хохотнула спустя секунд тридцать молчаливого шока: — И чтобы ответила что-нибудь…

— Боже, конечно, да! — воскликнула Рейна, словно очнувшись, и в следующий момент Джой почти снесло волной из радости и восторга. Рейна бросилась к ней на шею и обняла так крепко, что Джет еле сдержала кашель. Она обняла ее в ответ, стараясь не хохотать, иначе кашля было бы не избежать. Рей коротко поцеловала её в губы и тут же, едва успев оторваться, спросила: — Знаешь, меня обычно никто не называл своей девушкой до секса. Формально он был, конечно, но…

— Рей, — неловко ответила ей Джой и отстранила от себя, чуть надавив ей на грудь. — Осторожно. Могу заразить.

И Рейна не стала настаивать на разговоре. Она вообще, казалось, улетела куда-то за седьмое небо. Джой ещё не видела, чтобы девушки радовались ее словам, подаркам и предложениям сильнее, чем Рей. Когда Джой надевала на Лету помолвочное кольцо, она почти плакала, и теперь Джет сомневалась, что эти слезы были признаком большого счастья.