***

Утро воскресенья в слишком светлой для Джой квартире отожествлялось с шоколадным запахом какао на плите. Она улыбнулась, не открывая глаз. Ее рука свисала с самого удобного в ее жизни дивана в гостевой, тяжестью на запястье напоминая о том, что Джой не сняла «ролексы» перед сном. Забывать — ещё одна дурная привычка, наряду с курением «Джи Сэма», от первой затяжки которого можно было выплюнуть лёгкие, или с работой с утра до ночи, из-за которой на Джой навесили бирку «трудоголичка».

Джет вчера даже не сходила в душ. Она припёрлась к Роуз без разрешения, полагая, что та не будет сильно сопротивляться, и Роуз, почти прыгая от нетерпения, вытянула из нее последние капли энергии на болтовню о Рей. Ее драгоценная сестрёнка радовалась свиданию Джой больше, кажется, чем Рейна и Джой вместе взятые.

Джет перевернулась на спину, щурясь от яркости, а в следующую секунду ее едва не снёс ураган.

— Джо! Ты встала? Я знаю, ты проснулась, ты никогда долго не спишь! — послышался бодрый голос Роуз из ее спальни. Она вылетела оттуда взбудораженным коршуном. Джо не успела открыть глаза, как перед ней возникло восторженное лицо сестры. Она вцепилась ей в плечи с безумной улыбкой. — Мои птички летят ко мне!

— Какие пти… А, понятно, — сонно пробормотала Джет, глядя на Роуз через непривычно белую пелену света, заливающего комнату. В её лофте было темно, там висели чёртовы жалюзи и черные шторы, а у Роуз все белым бело, как будто она оказалась на севере и на юге в один момент. — Это чудесная новость, а когда?

Роуз выглядела такой перевозбужденной, что, казалось, она вот-вот заверещит. Зрачки ее глаз, таких же прозрачно-голубых, как у Джой, закрыли собой всю радужку. Ну прямо-таки сияет, как «БМВ» после полировки! Джет невольно улыбнулась сама, хоть и пальцы Роуз слишком сильно впивались в кожу.

— Послезавтра! Боже, они будут тут уже послезавтра! — Роуз рывком подняла ее с постели и обняла крепче некуда. — Я так соскучилась, Джо, боже…

— Надо подготовить дом, — кивнула Джой, уже мысленно передвигая планы на будни и отмечая, что надо бы не забыть вызвать клининг. — Для малых все осталось, как было, нужно что-то ещё добавить?

Роуз с абсолютным счастьем, сияющим на лице летним солнцем, рухнула рядом с Джой. Она откинула голову на спинку дивана и вздохнула.

— Можно я тебе кое-что скажу? — спросила она, и Джой удивленно кивнула. — Скорее всего, они останутся здесь, — сказала она и, казалось, задержала дыхание, напомнив Джой замеревшую посреди моря лодку в ожидании волн.

А у Джой внутри все словно перевернулось, рухнуло и снова взлетело за один только прерванный вздох. В доли секунды, как щелчок, как ракета, пролетевшая мимо окон; она нервно сглотнула, и горло почему-то оказалось таким сухим, что она совершенно неосознанно коснулась пальцами шеи. Джет смотрела на сестру во все глаза, ожидая хотя бы крошечного подтверждения тому, что она не пошутила.

— Ты не улетишь в Данию? — ее голос дрожал, с потрохами выдавая бьющееся в горле волнение.

Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Джой больше всего на свете хотела лишь двух вещей: чтобы последние три года оказались сном и чтобы Роуз осталась в Лос-Анджелесе. Если первое можно было смело назвать мечтой идиотки, то второе вполне могло случиться, если Али не заупрямится — а это вероятнее, чем факт того, что после лета в мире наступит осень, — это же Али; и Роуз, конечно, пойдет за своей женой. Джой никогда не забывала об этом. Если Али позволила Роуз быть здесь, вдали от семьи, сейчас, то абсолютно ничто не мешало ей в любой момент заявить, что пора Роуз возвращаться домой — и билет в Копенгаген будет куплен на той же неделе.

Джой ни разу за это время не позволяла себе представить, что ее самый родной человек на свете всегда будет так близко, как в этот самый момент. Она знала: чем розовее замок, тем больнее, когда он рушится. Джет не была уверена в том, что вынесет ещё и это.

— Я не хочу лететь в Данию, Джо, — покачала головой Роуз и снова откинула ее назад на спинку дивана, с обречённым видом уставившись в потолок. — Совсем не хочу. Я сказала об этом А, и она пообещала, что мы поговорим, когда они прилетят.

— То есть ты ещё не знаешь, — поджала губы Джой и тут же до крови прокусила нижнюю.

— Я знаю А. Она все поймёт. Здесь ты. Я уже не представляю, как это, когда я не могу приехать к тебе в офис, или затащить тебя в «Макдональдс» под протестующие закатывания глаз до самого Млечного пути.

Джой улыбнулась, но улыбка получилась совсем не веселой. Реальная, осязаемая возможностью мысль, что Роуз не останется в Штатах, приносила куда больше страха, чем она испытывала, когда думала об этом поверхностно. Роуз была ее опорой, благодаря которой Джой все ещё стояла на ногах, и к черту все остальное. Даже «БМВ» пугал Джет своей отрешенной стеклянностью, когда с радаров исчезала ее сестра. Нормально это или нет — наплевать, потому что в ее жизни все перестало быть нормальным ещё три года назад, когда все, в чем она жила до, оказалось дерьмом в симпатичном фантике. Лживым и насквозь прогнившим. Она потеряла подобие матери, сказку про отца, потеряла свою невесту целых два раза — когда она выбросила своё кольцо и когда выстрелила себе в висок. Джет потеряла доверие до опасных, острых краев и едва не лишилась чертового рассудка… Но во всем этом гадком болоте Джой заново обрела Роуз. После всех долгих, тянущихся лет, в которых ее по факту не было, у Джой, черт подери, снова появилась сестра.

И потерять её? Расстояние никогда никого не жалует. Джет не верила расстоянию. Постоянному — нет. Либо конец километрам, либо… просто конец.

— Джо, — Роуз была оптимистичной и непоколебимой, и с твердостью в голубом взгляде она посмотрела на Джой, накрыв ее руку своей, — я не полечу в Копенгаген. Насовсем — нет.

— Али может быть не согласна с такой категоричностью, — возразила Джой. — Лучше не будем загадывать.

— Я люблю Али, — слабо улыбнувшись, сказала Роуз, — но я не ее собственность. Она прекрасно поняла, о чем я ей сказала. Джо, веришь? Я бы никогда не переехала в Данию, если бы у меня был какой-то другой выбор семнадцать лет назад. Я хотела быть с Али, и я сделала этот выбор в пользу своего решения. Сейчас я жду, что… — она сделала глубокий вдох, чтобы скрыть свое напряжение, но Джой не составило никаких усилий заметить его. Роуз не была уверена в решении Али — разумеется, очередная очевидность, как пить дать. — Я жду, что она сделает свой выбор в мою. Детям здесь точно будет лучше, да и они не против, я говорила, даже Софи за. Оскар хочет учиться в Йеле. Лиам и Анна ещё маленькие, они адаптируются. Со всем остальным легко разобраться. Дело только в Али.