— Я уговорила Рикки остаться в Лос-Анджелесе, надеюсь, она не изменит своего решения, когда этот ее недорэпер-бездельник явится здесь, — с явным недовольством пробормотала Джой. Ее отсутствующий взгляд лениво скользил по обнаженной ноге Рей, от колена и почти до начала кружева, вместе с кончиками ее же пальцев.
— Зачем тебе это, Джой? — спросила у нее Рейна, поддавшись праздному интересу и лёгкому, но все же уколу ревности — не к Лете, конечно, но почему бы и не к Рикки? Она сделала попытку поймать сосредоточенность Джой и мягко положила ладонь на ее щеку, но Джет лишь коротко поцеловала её во внутреннюю сторону и вынудила опустить руку обратно. Черт возьми.
— Не знаю, мне кажется, что в этом есть смысл, — задумчиво ответила Джой, и ненадолго прикрыла глаза, будто бы капли Тихого могли касаться ее лица.
Яхта неспешно шла вперёд, берегов давно не было видно; до заката ещё оставалось немного времени. Небо стало невесомо-голубым, с художественно размазанными штрихами белого. Рейна, откинув голову, смотрела вперёд, выше, не наталкиваясь на высокие борты. Небо было безупречным сегодня, как крем, как безе, как взбитые сливки с черничным красителем, и если бы Джой посмотрела в ее глаза дольше пары секунд, Рей, возможно, увидела бы в ее зрачках то же самое. Тщетные попытки Рейны понять, все ли в порядке без слов успехом не увенчались.
Впрочем, их молчание, казавшееся необходимостью после долгих обсуждений, накинуло шаль спокойствия Рей на плечи. Наверное, ей не стоило переживать за Джой. В конце концов, из всего ее окружения Джой — единственная, кого можно было бы смело окрестить «лишенная инфантильности». Джет не Аврил, которую надо было защищать, и даже не Грэг, которого Рей всегда кутала в шарф, если он выпирался с открытым горлом в промозглую зиму.
Рейна, может, и хотела бы заботиться об этой упрямой Джой, спросить у нее чуточку больше, чем осмеливалась, но Джет воистину носила не костюмы, а доспехи, и Рейна просто не видела, что там под ними… Не понимала даже интуитивно, что ей следует сделать, что можно, а что — нет. Эта женщина волновала её также сильно, как буря штормила бы Тихий, но все ее порывы заглушались сталью на коже Джет. Лишь пару раз она была перед Рей почти-открытой, но это так быстро кончилось, что теперь Рейна думала: показалось.
Рей медленно перевела взгляд с неба — на Джой, задумчиво застывшую на одной точке в дальнем конце палубы. Она кусала губы и кружила пальцами по ободку бокала. Рей рассматривала ее красивый профиль, ее жёсткие волосы — сейчас чуть короче, чем «пикси», разглядывала крупный жемчуг в ухе, заметила, как капля крови выступила на ее нижней губе, и как Джой мгновенно убрала ее языком…
Рейна прервала их молчание первой. Под влиянием тягучей тоски из-за ее замкнутости она спросила:
— Рикки нравятся женщины?
— Я думаю, нет, — просто хмыкнула Джой; Рейна полагала, что она не расслышит ее вопрос, но ошиблась. Джет посмотрела на нее с лукавым прищуром: — А что?
Рей заметила, какие красные у нее глаза.
— Просто ты так хочешь, чтобы она с ребенком осталась тут, что я думаю, может, это твое желание подкатить к ней тебе диктует. И вам даже не придется ждать, чтобы стать полноценной семьёй, ее дочка ведь уже есть. Два в одном, — как-то меланхолично повела плечом Рейна, и от своих же слов ее подмутило. Представлять, что Джой бросает ее, как и все, кто был до — самое отвратительное, что могло бы случиться с Рей на данном этапе жизни. Она хотела серьёзности и чтобы ее любили, и больше никаких долбаных качель, с расставаниями сегодня и новыми отношениями уже ночью. Рейна поставила бокал на стол и решительно заставила Джой смотреть на себя, прямо в лицо. Джет опять попыталась убрать ее хватку со своей скулы, но Рей это уже начинало бесить. — Джой. Скажи мне честно, если рано ещё говорить о любви, то ты чувствуешь ко мне хотя бы что-то подобное? Я не понимаю. Мы вроде пара, но я чувствую, что что-то не так. Может, это правда из-за этой Рикки? Если да, скажи мне сейчас.
— Рей, ну что такое говоришь, — снисходительно улыбнулась ей Джой, но эта улыбка совершенно не стала для Рей облегчением. — Это же глупости. Рикки не волнует меня как женщина, она гетеро, она сестра… — Джой проглотила имя Леты, просто кивнув с небольшой паузой, — и вообще, я не преследую цели «не ждать» или какое-то там «два в одном». Мне нравишься ты.
— Тогда в чём…
Звонок телефона оказался настолько неожиданным, что Рей чуть не подпрыгнула. Громкий рингтон разорвал тихую мелодию, плывущую в колонках, как безмятежный океан вслед за судном. Она вытащила его из сумки и прочитала на экране имя.
— Прости, я отвечу, — сказала она кивнувшей Джой и отошла подальше, почти к середине палубы. Ветер оставался таким же теплым. Ее длинные, чуть волнистые волосы зашевелились, вторя южному.
— Рейна? — обеспокоенный голос вместо «алло» резанул слух.
— Да, Лили, — ответила она. Они с Лили знали друг друга ещё со школы, но их пути предсказуемо разошлись, когда Рей пошла изучать ненужную ей профессию в Калифорнийский, а Лили — увлекавшую ее медицину в Нешвилл. Спустя несколько лет они обе жили в Даунтане, но виделись очень редко; последний раз… О, черт, точно! Рейна вскинула брови, вспомнив, что просила ее проверить ту розовую таблетку из пиджака Джой. Но это было около месяца назад, и она совсем забыла о своей просьбе. Уже без разницы, что за таблетки; Рей была на девяносто девять процентов уверена, что это какое-то выписанное ей врачом успокоительное. — Слушай, я сейчас немного занята, так что…
— Всего пара слов, Рейни, — настойчиво перебила ее Лили. — Я проверила ту пилюлю, что ты просила, прости, что так затянула, но, в общем, где бы ты ее ни взяла, лучше тебе больше не связываться с этими штучками. Помнишь массовое самоубийство в бизнес-центре, девятьсот человек? «Феназепамовый рай», черт его дери? Так вот, детка. Это феназепам.
У Рейны внутри что-то резко оборвалось.
— Этого не может быть, — сдавленно ответила она. — Нет, Лили. Этого не может быть.
— Это точно феназепам, — возразила она. — Я работаю в лаборатории три года и уж могу отличить, так сказать, зерна от плевел. Где ты его взяла, Рейни? Ты знаешь, какой срок дают за такие штучки? Я никому не скажу, разумеется, но завязывай иметь какие-то дела с этим, незнание не освобождает от ответственности.
Рейна поблагодарила подругу и быстро сбросила, едва не выронив телефон за борт. Сердце тут же истерически заколотилось, сбив к черту дыхание. Руки у нее предательски затряслись следом, словно их за ниточки кто-то дергает. Память любезно подсунула все их встречи, все их свидания, даже их сообщения… Рейна судорожно перебирала все это в голове, как бумажные фотокарточки, и в конце концов запуталась в собственных воспоминаниях, как в гнилых нитках.
