Девушка показала ей полку у кассы с плюшевыми зверушками размером чуть меньше, чем сам новорожденный ребенок. Она сказала, что в них встроен белый шум, который помогает детям лучше спать, и у них достаточно длинные лапы, чтобы положить зверушку за спиной малышки, имитируя объятия, если маме нужно куда-то отойти.

— У нас есть именные. Можете выбрать, какой зверёк вам нравится, и мы посмотрим, есть ли имя вашей малышки.

— О, — замялась она, ощущая себя полной дурой, — она не моя… Ну, то есть…

— Да? Простите, не знала, — пожала плечами девушка. — К нам часто приходят деловые мамы, которые пользуются услугами суррогатного материнства, вы очень похожи на одну из таких. Я обычно не ошибаюсь… Просто, знаете, они выглядят такими же растерянными. Как вы. Материнский инстинкт попозже приходит.

Джет посмотрела на нее с неподдельным удивлением. Зачем она все это сказала? Джой словно оказалась там, где боялась оказаться всю жизнь. Может быть, она и похожа на кого-то из таких женщин, но если слегка пораскинуть мозгами, то даже идиоту понятно, что Джой будет очень плоха в материнстве. А Джой не считала себя такой уж идиоткой. Она решится на родительство не раньше, чем… Возможно, Рей.

Она тут же отбросила от себя эту мысль, как горящий уголь.

Разговорчивой консультантке удалось найти в сложенных в алфавитном порядке ящиках нужное имя. Джет выбрала енота — он среди всех показался ей самым симпатичным. На плюшевом животе было вышито имя «Лета».

Остаток дороги она проехала с этим енотом на коленях и явилась в клинику к половине второго дня.

— Здравствуй, как вы тут? — улыбнулась Рикки она, после стука заходя в уже знакомую со вчера палату. В бежевых тонах по-прежнему витало спокойствие.

Рикки улыбнулась в ответ. Она сидела на кровати, поджав под себя одну ногу (Джой вспомнила, с какой аккуратность она садилась вчера, и поняла, что сегодня дела явно получше), и переодевала ребенка. Малышка не спала, что-то кряхтела на своём и выглядела ещё меньше, чем сразу после рождения. Наверное, из-за того, что вчера Джой видела ее одетой.

Джет присела на самый край кровати.

— Я так рада, что ты приехала. У нас все хорошо, да, детка? — кивнула Рикки малышке, коснувшись носа Леты кончиком пальца.

— Ты ловко справляешься, — заметила Джой, с необъяснимым интересом наблюдая за уверенными движениями новоиспечённой мамы. — А, да, кстати… Совсем забыла. Я сегодня не одна, — Джой протянула Рикки енота. — Мне сказали, что это подойдет для неё.

— Здесь даже ее имя, — с умилением взглянула на игрушку Рикки и, закончив с переодеванием, подняла девочку в розовом боди на руки. — Эй, Лети, скажи спасибо тете Джо. Это будет мистер Енот, тебе нравится? — она спрашивала это на полном серьезе, интересно?.. В любом случае, «мистера Енота» пришлось отложить в сторону, потому что малышке он, видимо, не сильно понравился. Девочка капризно вывернулась, и Рикки, вздохнув, отстегнула кнопку на своей рубашке; все ещё придерживая светлую ткань, она посмотрела на Джой: — Мне нужно покормить ее, ничего, если?..

— Да, конечно, мне выйти?

— Нет, если тебя это не смущает, — ответила она и, не дождавшись ответа, опустила специальный вырез на рубашке вниз, оголяя налившуюся грудь. Джой лишь мельком заметила розовые полоски на ней и со стиснувшей ее скованностью отвела взгляд. — Знаешь, мою грудь уже видели все врачи, твоя Роуз, мама по видеосвязи и куча медсестер с медбратьями, так что я, кажется, теперь тоже считаю ее просто едой… — засмеялась Рикки.

Джой дернула уголком губ. Уж вряд ли в процессе кормления грудью ребенка можно увидеть хоть сколько-нибудь сексуальный подтекст, но она не стала озвучивать эту мысль. Где-то Джой слышала, что женщины после родов очень уязвимы к любым словам о своем теле, и она вовсе этому не удивлялась. Наоборот, Рикки, по ее мнению, держалась даже чересчур стойко и оптимистично. Джой бы не пережила всего этого. При одной мысли о растущем животе с ребенком внутри и уж тем более о родах ее бросало в нервную дрожь. А о молоке в груди вообще думать не хотелось. Это же наверняка ощущается как что-то инородное, и при этом ребенок тянет это из тебя… Бр-р.

Джой заставила себя переключиться обратно на цель визита, и удалось ей это не без труда. Черт, как же легко здесь было забыть обо всем, что не касалось детей и малоприятных нюансов их появления. Царство пелёнок и подгузников имело на нее дурное влияние.

— На самом деле я приехала поговорить с тобой кое о чем, — собрав всю свою мягкость в эту фразу, сказала Джой. — Вас завтра выписывают, ты же знаешь?

— Уже завтра? Нет, мне не говорили.

— Ну вот, теперь ты знаешь, — медленно, словно у нее в лёгких осколки стекла, выдохнула Джет. — Рикки. Я приеду завтра и заберу вас. Я отвезу вас с малышкой к себе домой. Я там сейчас не живу. Думаю, тебе будет гораздо комфортнее в доме, — говорила она, и Рикки слушала ее, внимательно глядя в глаза. Джой тщательно подбирала каждое слово, надеясь, что она звучит не как наглая сука, которая уже всё решила за нее, хотя, отбросив всякие сентиментальные штучки, так оно и было. — Туда привезут всё, что нужно. Там тихий район и много пространства возле дома, вы сможете гулять и… В общем, я к тому, что… Не стоит вам никуда улетать прямо сейчас.

— Спасибо, — с благодарной улыбкой ответила Рикки и коснулась ее руки, чуть наклонившись вперед. — Это очень ценно, Джой. Даже не представляю, чем я заслужила такую трепетную заботу, но я безмерно тебе обязана. Когда я летела сюда, я даже не думала, что… Правда, я полагала, что успею вернуться домой до родов…

— Погоди, Рикки, — также аккуратно перебила ее Джой. Ее ладонь накрыла ладонь Рикки, и в этом жесте скопилась вся ее способность просить. А Джет не привыкла просить. — Я сказала «сейчас», но, если честно, это просьба остаться насовсем.

— Я не очень понимаю…

— Я бы хотела, чтобы ты с Летой осталась в Лос-Анджелесе. Жила здесь. Здесь, не в Рио, — зачем-то еще раз уточнила Джой. — Я могла бы заботиться о ней и, если ты позволишь, видеть ее иногда… Мне это важно. Правда, очень.

— Я хотела переехать в Штаты, — ровно сказала Рикки, и Джет сжала простынь с той стороны, где она не могла видеть. — Здесь на самом деле больше возможностей и для меня, и для Лети, но сейчас я не знаю… Джой. Ты много делаешь для нас, я очень ценю это и благодарю тебя, но так не может продолжаться вечно. Ты ничем не обязана мне, а я не хочу зависеть от тебя. Я обеспечу свою дочь сама, дома, но не в Лос-Анджелесе. Пойми меня правильно.