— Боги мои, ты что так кричишь? — удивленно спросила Роуз.

— Не до «Риксона», — выдохнула Джет, сбавляя скорость и тревожно глядя на Рикки. — Мы рожаем.

— Что? — после секундной паузы спросила Роуз. — Кто это «мы»? Ты накурилась там, что ли?

— Рикки. Рикки, сестра Леты. Рикки рожает, Роуз, я не знаю, что делать, впереди пробка, и я просто в панике, Роуз!

— Рикки?.. Какого хрена… Так, стоп, ладно, дыши, Джо, спокойно. Будь спокойна. Ты за рулём?

— Ага, — закивала Джет и затормозила в считанных дюймах от бампера какого-то засранного «Фиата».

— Ладно, значит, ты на громкой связи. Рикки, слышишь меня?

— Да, — прорычала она, явно силясь не плакать.

Джой словно в один момент телепортировалась в дурдом для детей и сама стала пациенткой. Голова отказывалась соображать. Хотя, нахрен, что она могла соображать? Джой за все свои тридцать два года интересовалась чем угодно, но родов в списке ее интересов никогда не было. Она смутно помнила школьные уроки, им проводили специальный курс, но это было слишком, слишком давно…

— Хорошо, это отлично, — голос сестры действовал точно как анестетик для нервов. Она была непреклонной и холодной, и это правда помогало первые пятнадцать минут. Джой не особо верила в Бога, но в тот момент, когда Роуз говорила с Рикки, Джет благодарила Его за то, что она позвонила именно сейчас.

— Дыши глубоко. Медленно вдыхай через нос и выдыхай через рот. Тебе станет легче. Воды отошли или нет? Какой интервал между схватками?

— Что?! — рявкнула Джой. — Нам ещё и интервал надо считать?

— Джо, следи за дорогой, — ответила Роуз. — Я разговариваю с Рикки. Эй, милая?

— Я слышу, — на выдохе вытолкнула она, — я дышу. Воды отошли. Не знаю, интервал… Может, минута… Полторы…

— Минута-полторы? — тон Роуз Джо совсем не понравился, и она почувствовала, как внутри все буквально покрывается льдом. — Рикки. Это у тебя первый ребенок? Когда начало тянуть живот?

— Да, первая, мне тянуло его еще ночью, но такое бывало и раньше, — срывающимся тоном говорила Рикки; она так сильно вжималась в сиденье, что Джой казалось, что ей тоже больно. — Я думала, ещё рано…

— Твою мать, — выдала Джой, проигнорировав дикое желание хлопнуть себя по лицу. Надо было спросить у нее об этом утром и взять с собой гребаного врача!

— Ничего, все будет хорошо, — сказала Роуз, но так, будто бы ничего не хорошо. — Джо, ты должна ехать быстрее, иначе она родит в твоём «БМВ». Поищи окольные пути, может, можно объехать. Пробки есть?

— Да нахрен, Роуз, тут нет никаких путей, мы в центре и мы в ебаной пробке! — в абсолютном отчаянии закричала Джой и затормозила перед знаком «<20»^[2]. Она посмотрела на Рикки. Она вся была если не зелёной, то жёлтоватой. Вены на ее шее вздулись, а сама она, казалось, едва оставалась в сознании. — Рикки! Роуз, что ей делать?

— Дышать, — выдала Роуз. — И, видимо, тужиться…

— Ну уж нет, — нервно хохотнула Джой, представив, что… нет, она не хочет этого видеть… — Господи, прости, — как перед прыжком с высоты прошептала она и резко вывернула руль на обочину, сигналя, как сумасшедшая. Рикки качнуло в сторону и ее тоже.

Людей на аллее почти не было, а те, кто был, разбегались от ора сигналки, как крысы, завидев кошачью морду. Она ехала относительно медленно, учитывая, что тут вообще нельзя ехать; скрипя зубами и игнорируя льющийся на глаза пот она выглядывала людей, чтобы ненароком не задавить кого-нибудь… Пожилая женщина проорала что-то матом. Люди смотрели на охеревшую черную «БМВ», как на смерч, и все это напоминало ей какой-то долбаный триллер.

В голове стучало и шумело. Когда она выехала, наконец, на дорогу, миновав короткий участок для пешеходов, с плеч будто камень свалился: она никого не задавила, и уже хорошо. Этот поворот, если верить навигатору, быстро доставит их в больницу. Не было времени думать.

— Джо, что только что произошло? — напряжённо спросила Роуз, все это время висящая на линии.

— Грубое нарушение ПДД, — сказала она, невольно задержав дыхание вместе с Рикки. Пара сотен метров… Пожалуйста, ещё немного… Она прибавила скорости. Безумно колотящееся сердце будто бы выстукивало азбуку Морзе. Говорило: «Это не к добру».

— Ясно. Все живы? Рикки, ты как?

— Все живы, — буркнула Джо, со всей дури въезжая на парковочное место какого-то мирного парня на «Мерседесе» перед ней. Он едва успел остановиться, а она — не врезаться в бордюр.

— Она меня сейчас разорвет, — захныкала Рикки.

Когда Джой вылетела из авто, не обращая внимания на вылупившегося на нее водителя «Мерседеса» и на гул полицейской машины, неотвратимо приближающийся к ним, у Рикки по лицу текли пот и слезы. Она очень старалась не кричать. Джой не слышала в этот момент ничего, кроме хныканья Рикки и собственного крика растерянной охране на входе. Они махали кому-то руками. Джет вытаскивала Рикки из машины. Реальность плыла перед ней медленным и расплывчатым смогом, и, пожалуй, единственное, что она очень четко запомнила на всю жизнь с того сумасшедшего момента на парковке «Маунт Синай» — это измученный взгляд Рикки, а в следующую секунду — слабая, искренняя улыбка, и то, как она сжимает ей руку.

***

Джой не выпила ни единой таблетки с того дня, как должна была впервые разговаривать с Рикки в Рио, но она прожила следующие два часа, как в тумане. Ребята из дорожного патруля хоть и выписали ей нехилый штраф, оказались довольно понимающими и, обойдясь, собственно, штрафом и парой автографов, пообещали, что кадры с камер не будут афишироваться, а она просто сменит машину. Спасибо тонированным стёклам Джой не сказала, но определенно сказала бы, будь она хоть на чуточку менее впечатленной.

Она сидела в коридоре под палатой, где над Рикки хлопотали врачи, и гипнотизировала стену, ощущая себя ужасно вымотанной. Сердце ощутимо билось где-то посреди горла. Какой-то из главных докторов уже несколько раз уверял Джой, что все идёт отлично и даже что ребенок родился почти сразу после их приезда сюда, но она не собиралась уходить, не убедившись в этом собственными глазами. Время для нее тянулось медленно и в то же время быстро; истеричный «тик-так» на запястье вносил лепту стабильности в эти странные часы ожидания.