Сергей с опаской смотрел на поток розовой светящейся субстанции, которая соединяла его лоб и странный кристалл, который тот тут же окрестил «магическим».

Человек в мантии задал вопрос, обращаясь к Сергею:

— Кто ты? — как будто кто-то мысленно перевел фразу на русский язык.

Звягинцев даже вздрогнул от неожиданности.

— Сергей Звягинцев, — ответил тот, — пришелец из другого мира, как вы наверняка уже поняли.

— Зачем ты здесь?

— Сам не знаю. Это был эксперимент. Не думал, что действительно смогу преодолеть границу между мирами.

— Как ты сюда попал?

— Не знаю. Должно быть, все дело в запуске адронного коллайдера NICA.

— Что такое адронный коллайдер NICA?

— Хм… боюсь, придется объяснять очень долго.

— Если не можешь словами, попробуй образами, — сказал человек в мантии, снова проникая в мозг Сергею.

Тот начал вспоминать уравнения из квантовой механики, положения из ядерной физики, чем ввел дознавателя в еще большее замешательство. Тогда человек в черном решил немного изменить тактику допроса. Он указал на банку тушенки и спросил:

— Что это?

— Еда.

Сергей представил, как открывает банку консервным ножом, высыпает мясо на тарелку и с аппетитом ест. Дознаватель хмыкнул, разыскал в рюкзаке открывашку, вилку, затем все это положил на стол и сказал:

— Ешь.

Сергей в ответ продемонстрировал связанные руки. Юноша в сюртуке достал нож и хотел было уже перерезать веревки, но дознаватель остановил его:

— Не порти казенное имущество, просто развяжи.

Когда руки оказались свободны, Звягинцев открыл банку и стал жадно поедать тушенку, вспомнив, что он уже сутки, наверное, ничего не ел, кроме той безвкусной каши.

— Зачем запечатывать мясо в железную банку? — спросил человек в мантии.

— Так она может храниться очень долго, годами. Можно делать запасы на случай голода, можно брать с собой в поход. Удобно.

— Что еще в вашем мире есть интересное? Какая магия?

— Магия? — переспросил Сергей. — У нас в мире нет никакой магии.

— Тогда как вы изготавливаете такие чудесные банки?

— Технология.

— Не понимаю. Объясни образами.

Дознаватель вновь полез Сергею в мозг. Тот представил карьер, машины, добывающие руду; грузовики, везущие ее на завод; доменные печи, бегущий по желобу расплавленный металл, заводы, цеха, работающие станки.

— Странный у вас мир. Удивительный, — покачал головой человек в мантии.

— Кстати, — спохватился вдруг Звягинцев, — а я сам-то с кем имею честь беседовать?

— Это неважно. Можешь просто считать, что я придворный маг. Не будем отвлекаться. Поехали дальше. Какое у вас есть оружие?

Сергей ответил образом. Он представил вторую мировую войну. Танки, рвущиеся снаряды. Стрельбу из автоматов. Множество людей падают замертво. По лицу мага было видно, что он весьма впечатлен.

— Это еще не все, — усмехнулся Звягинцев,рисуя в своем воображении картины самолетов, кидающих бомбы.

Затем представил крылатую ракету. Она летит и точно поражает цель за тысячи километров.

— А вот сейчас ты увидишь настоящее оружие, — сказал Сергей, представив атомную бомбу.

Яркая вспышка. Тысячи людей сгорают заживо. Над городом огромный гриб. Ударная волна в одно мгновение рушит небоскребы. Она сметает всё на своем пути: дома, деревья, автобусные остановки. Если на пути будет замок, то и замок снесет за одно мгновение. Руины за многие километры вокруг взрыва.

— Тогда почему ваш мир до сих пор цел? — недоверчиво спросил дознаватель.

— Это больше для устрашения, чем для войны. Если такое оружие есть у одного государства, то оно становится самым сильным государством. До тех пор, пока другое государство не сделает такую же бомбу. В итоге все друг друга пугают бомбами, но никто их не применяет.

— Тогда откуда люди знают, что это сработает?

— Вообще-то, один раз применяли, — ответил Сергей, вспоминая про Хиросиму и Нагасаки, — но только один раз.

— Ты можешь сделать такую бомбу? — спросил маг.

— В условиях вашего мира вряд ли. Но, если подождать пару сотен лет, ускорить у вас технологический прогресс, построить заводы, другую инфраструктуру, то, может быть, дело дойдет и до атомной бомбы.

— Тогда ты для нас бесполезен. Мы отрубим тебе голову.

— Подождите, — испуганно проговорил Сергей, — в этой штуке заложены огромные знания, — он кивнул на ноутбук. — Без меня вы не сможете расшифровать их.

— Ладно, подумаем.

Маг взмахнул рукой, выключив магический кристалл. И тотчас же Сергей перестал понимать местный язык. Человек в мантии что-то говорит юноше в сюртуке, но Сергей слышал лишь лающие звуки. А потом пришел стражник, связал Звягинцеву руки и отвел обратно в камеру.

Пока Сергей сидел в камере, у него было время поразмыслить над создавшимся положением. Для начала он вспомнил все факты об этом мире, которые наблюдал лично, и попытался свести их воедино. Общая картина выходила такая: это мир средневековья, технологии не развиты, но присутствует магия. Только вот что за штука такая — эта магия? Звягинцев предположил, что это какие-то инопланетные технологии, которые каким-то образом достались людям после посещения гостей из космоса. Люди научились пользоваться этими технологиями, но ничего в них не понимают и воспроизводить не могут. Могут только пользоваться.

Слишком шаткая, надо сказать, гипотеза, ибо она создает больше вопросов, чем дает ответов. Во-первых, куда делись сами инопланетяне? Во-вторых, как так вышло, что отсталое средневековое общество смогло вообще воспользоваться этими технологиями? В-третьих, а зачем инопланетяне вообще дали людям свои технологии? Случайно? Нет, слишком неправдоподобное объяснение. Может быть, это остатки технологии древней и более развитой цивилизации, которая погибла в какой-нибудь катастрофе? Те же вопросы. Но иного объяснения происходящему Сергей пока не видел.

Следующий вопрос: а что, собственно, делать? Тут виделся только один ответ. Попытаться впечатлить технологиями своего мира придворного мага, ведущего допрос, и уговорить воплотить их в жизнь. Собственно, это Сергей и попытался сделать на первом допросе. Дознаватель обещал подумать. Звягинцев не сомневался, что маг согласится. Только вот что дальше? Какие технологии XXI-ого века можно воспроизвести в средневековье?

Череду размышлений прервал стук. Это охранник принес еду.

— Эй, друг, — подал голос Сергей, — скажи что-нибудь.

Тот действительно сказал что-то на своем языке. Звягинцев, конечно, ничего не понял. Но ответил:

— Эх, друг, знал бы ты, как тоскливо тут сидеть. Я знаю, ты не понимаешь меня. Но, послушай. Мне бы действительно не помешало обрести сейчас друга, пусть даже в лице надсмотрщика. А еще я хотел бы выучить ваш язык. Не поможешь?

Охранник не уходил. Он стоял и слушал. Потом что-то сказал и все-таки ушел.

Сергей поел. Через некоторое время охранник вернулся, чтобы забрать тарелку.

— Послушай, — сказал Звягинцев, — а может, действительно научишь меня своему языку? Вот, смотри, — он указал на тарелку, — это тарелка. А как она называется у вас?

На этот раз охранник ничего не ответил, молча забрал тарелку и ушел.

Когда тюремщик принес очередную порцию каши, Сергей решил продемонстрировать, что он знает хотя бы одно слово местного языка и радостно воскликнул:

— Ишти!

— Ишти, ишти, — ехидно проговорил тот, захлопнув окошко.

Сергей пытался и дальше наладить с охранником контакт. Он пробовал поговорить с ним, когда тот забирал тарелку, и когда приносил еду в следующий раз. Но тот больше не разговаривал и не слушал его.

Монотонно тянулись дни. Сергей уже стал терять счет времени. Он вспомнил, что в одном фильме заключенный каждый день делал на стенах зарубки, чтобы посчитать, сколько времени он провел в тюрьме. Правда, Сергею зарубки делать было нечем: в камере нет никаких острых предметов, даже острых камушков.