Наковальню соорудили из больших камней. В горне снова развели огонь, раздувая его мехами. Образцы нагревали и извлекали из огня длинными палками, которые предварительно обмазали глиной и обожгли, получив такие вот импровизированные керамические щипцы.

Пришел вождь, чтобы посмотреть на процесс. Он некоторое время с любопытством наблюдал, потом сказал:

— И что получится в итоге?

— Я планирую для начала изготовить нож. Нужно выковать его, стуча по каленому металлу камнями, потом придется наточить. Тоже, судя по всему, камнями.

— Может, тебе дать магов в помощь?

— А они умеют по железу?

— Нет. Но по камням могут.

— Ладно. Тогда пригодятся, чтобы улучшить каменные инструменты. Мы пока делаем пробный… продукт, — последнее слово Сергей сказал по-русски, но Уун-йор-битар-октав понял, что тот имеет в виду.

— Потом я посмотрю, где можно улучить… техпроцесс.

Звягинцеву показалось, что вождь снова понял его.

«Еще немного, и он заговорит по-русски» — усмехнувшись про себя, подумал Звягинцев.

В присутствии вождя дикари были более смиренными, работали пошустрее и точнее исполняли распоряжения Сергея. Из кусочка красного железа, пышущего жаром, получался длинный острый предмет.

— Принесите воду, холодную воду, — велел Звягинцев аборигенам, которые временно были без работы и тупо глазели на процесс ковки.

Вскоре рядом появился кувшин с водой. Опущенная в него заготовка вызвала громкое шипение и всплеск пара. Кувшин лопнул, разбрызгивая кипяток и осколки. Одному из дикарей слегка задело лицо, отчего на щеке образовался кровавый ожог. На удивление он стерпел боль молча, просто стиснув зубы.

— Отведите его к знахарке, пусть полечит, — распорядился Сергей.

— А ты, вижу, уже чувствуешь себя вождем? — недобро усмехнувшись, сказал Уун-йор-битар-октав.

— Извини, если обидел тебя. Но человеку же явно требуется помощь. Не знаю, почему он сам не догадался…

— Он проявил свое мужество, — ответил вождь, — мужчина не должен демонстрировать слабость.

Тут нарисовался Ййор. Он тоже, вместе с вождем, принялся смотреть на процесс изготовления металлического лезвия, которое, в данный момент, точили с помощь камней. Потом позвали магов, умеющих работать с древесиной. Они довольно быстро изготовили для него рукоятку и соединили ее с лезвием.

— Неплохо, очень неплохо, — оценил вождь, рассматривая свежевыпущенный клинок.

Он подошел к лесу и довольно легко срезал одну из веток с дерева.

— Я бы сказал, это очень хорошая штука, — сделал свое заключение Уун-йор-битар-октав.

Потом продукт испробовал Ййор, затем остальные дикари — все были в восторге.

Два одетых в медицинские халаты санитара закрылись у себя коморке. Они достали палку колбасы, буханку хлеба, нарезали бутерброды. Потом на столе появилась бутылка водки.

— Ну что, Иваныч, с устатку, как говорится, — сказал один из них, разливая пойло по рюмашкам.

Выпили, закусили.

— Любопытную мне тут историю рассказали, — решил поделиться Иваныч, — нашли в лесу какого-то мужика. Одетого, как средневековый рыцарь: в кольчугу, в доспехи, со шлемом на голове, при холодном оружии. Здоровенный такой мужик. При задержании двух полицейских положил, еле скрутили. Если честно, в него даже стреляли, но повезло мужику: доспехи, во-первых, частично задержали пулю, а во-вторых, ранение оказалось не смертельное.

— Дай угадаю, — встрепенулся второй санитар, — это оказался слетевший с катушек любитель разыгрывать исторические боевики?

— Сначала так же думали. Но есть несколько странностей. Во-первых, меч у него был заточен, как боевой. Эти исторические любители дерутся, как правило, тупыми, а то и вовсе деревянными мечами. Во-вторых, тот чувак говорил на каком-то странном языке и по-русски не понимал. Провели судебно-психиатрическую экспертизу. Его доспехи, кстати, тоже на экспертизу отправили. А потом ко всем сотрудникам, которые хоть как-то касались этого дела, пришли сотрудники ФСБ и взяли подписку о неразглашении государственной тайны.

— Да ладно врать-то! А сам-то ты почему рассказываешь?

— Ну, во-первых, я никакую подписку не давал. А во-вторых, мне самому эту историю коллега рассказал. Может, конечно, слухи… но, сам понимаешь, дыма без огня не бывает.

Уун-йор-битар-октав, Ййор-таун-тик-вир и Сергей сидели за столом в доме вождя, ели куски отборного жареного мяса, запивая соком перебродивших ягод, в котором чувствовались слабые нотки алкоголя, в то время как их жены собрались в доме Сергея и общались о чем-то своем, о женском. Мужчины же говорили о делах.

— Ты очень хорошо придумал делать железные ножи, — молвил вождь, — но есть одна проблема: скоро зима, нужно заготавливать шкуры животных, чтобы утеплять жилища и нашу одежду. А еще надо запасаться сушеным мясом и прочими припасами, зимой труднее охотиться. У меня каждая пара рабочих рук на счету. А ты отвлекаешь на твое это… строительство светлого будущего наиболее способных и сильных мужчин.

— Разве изготовленные ножи не помогают в заготовлении шкур, или еще в чем-то?

— Твои ножи хорошие. Но их слишком долго делать. А еще ими никто не умеет пользоваться. Все привыкли работать заостренными камнями, или звать на помощь магов. Придется немного приостановить этот процесс. До весны. Надеюсь, это не вызовет гнев Богини Уийрат?

— Нет, не вызовет, все нормально, — ответил Ййор, прежде чем Сергей открыл рот, чтобы хоть что-то сказать.

Сергей с неудовольствием глянул на аборигена, но тот дружески похлопал его по плечу и произнес:

— Я твой пророк, правильно же все сказал?

— Угу, — Звягинцев был вынужден согласиться.

«В конец концов, он лучше знает местные нравы», — мысленно констатировал Сергей.

— Да. Надо отложить внедрение добычи железа. Но не думайте, что Богиня разрешит прохлаждаться. Мы будем учиться, учиться и еще раз учиться.

— Чему именно учиться? — спросил вождь.

— Я буду рассказывать всем знания из коробки. Думаю, к весне вы освоите нужные науки.

— Ладно. Но ты же помнишь наш уговор, что сначала все рассказываешь мне?

— Конечно, помню. Первый урок я проведу с вами двоими.

Для урока Звягинцеву требовалась школьная доска. Он понимал, что в тех условиях каменного века, в которых живут дикари, достать ее невозможно. Но он воспользовался знаниям древних технологий, и изготовили несколько глиняных табличек, на которых писал острой палочкой. После чего собрал учеников в довольно просторном доме, принадлежащем одному из приближенных вождя. Среди них был сам хозяин дома, Арун-увур-мун, его жена Йцуринна, вождь, его жена Вируинна,Ййор-таун-тик-вир, и Айриэль.

— Итак, — рассказывал Сергей, — я знаю, что многие наши сородичи, в том числе и вы, умеют считать до семи. А теперь, как вы думаете, а какое число идет после семи?

— Много! — ответил Уун-йор-битар-октав.

— Ладно. Вот смотрите.

Сергей нарисовал на доске восемь палочек, и чуть ниже девять.

— Сосчитайте, сколько их?

— Один, два… — начали считать ученики, — шесть, семь, много.

— А ниже?

— Один, два… шесть, семь, много.

— Вот, — сказал Звягинцев, указывая сначала не верхний ряд черточек, потом на нижний, — и тут, и тут палочек много. Они расставлены друг под другом. И они по-разному длины. Выходит, «много» бывает разным.

Ученики переглянулись. Ййор задумчиво чесал голову, как будто пытался что-то сообразить.

— Выходит, да, — сказал вождь.

Ййор тем временем продолжал делать задумчивый вид. На его лице отражалась напряженная работа мысли.

— Ты, наверное, хочешь что-то сказать? — заметил Сергей.

— Нет-нет, — отрицательно помотал головой тот, — продолжай.

— Так вот, что я вам скажу, — произнес Звягинцев, — первое «много» — это семь плюс один. А второе — семь плюс два.

— Но так нельзя, — возразила Айриэль, — к семи ничего нельзя прибавить, потому что получится «много».