А потом постепенно он погрузился в забытье.

Выспавшись, Сергей заметил, что дрова в печи догорели, и стало довольно прохладно: изба быстро остывала. Звягинцев вновь разжег огонь и, заметив, что дров осталось не так много, взял топор и пошел в лес. Аделаида при этом лежала на полу и что-то бредила. Когда Сергей вернулся, он весело спросил, подбрасывая в печь дрова:

— Ну, как чувствует себя миледи?

Та лишь что-то буркнула в ответ. Звягинцев потрогал ее лоб. Он был горячий, как батарея центрального отопления.

«Плохо дело, — думал Звягинцев, еще раз осматривая ее рану, — если сепсис продолжится, она может умереть. Срочно нужны антибиотики. Только где их взять в условиях средневековья? — и тут он вспомнил про плесень. Но стал сомневаться: — А что если это не тот грибок? Я же не могу проверить, действительно ли там содержится пенициллин? А как быть с токсинами, которые содержатся в плесени? Не усугубит ли это ее состояние?»

Аделаиде становилось все хуже и хуже. Ее бил озноб.

«Нет, нужно рискнуть», — решил парень.

Он достал из рюкзака сосуд, задумчиво повертел его в руках. Высыпал содержимое на рану, а остаток велел девушке съесть. Та уже ничего не соображала и покорно проглотила «лекарство».

Девушка сначала забылась беспокойным сном, что-то бредила. Жар не спадал. Затем она очнулась. Аделаида испуганно озиралась по сторонам, бормотала:

— Где? Что происходит?

Сергей же просто сидел на полу, иногда помешивая дрова кочергой. Он старался не смотреть на девушку, с ужасом ожидая результата лечения.

Внезапно Аделаиду вырвало.

— Ты чем меня накормил? — сухо спросила она, вытирая рот рукавом.

— О! — улыбнулся Сергей. — Кажется, миледи приходит в себя.

— Не называй меня миледи… просто Аделаида. Так это было какой-то зелье?

— Нет. Обычная плесень.

— Что? Ты накормил меня плесенью⁈ — ее голос дрожал от возмущения.

— В ней содержится пенициллин… антибиотик… лекарство, короче. Это последний шанс. Честно, я не был уверен, что подействует. Но иначе бы ты умерла. Не пытайся повторить!

— Ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делать. Давай-ка отметим мое выздоровление.

Они вновь ели сушеное мясо, запивая его шарапом. А потом послышалось ржание лошадей.

— Надеюсь, это твой отец, — обронил Сергей.

— Ну конечно! Кто же еще может преодолеть магический барьер.

В избушку заглянул какой-то человек в шлеме и кольчуге. Он недобро уставился на Звягинцева.

— Это друг, он меня спас, все нормально, — сказала ему Аделаида.

Но Сергея почему-то все равно грубо выволокли из избушки и поставили на колени перед спешившимся всадником, на котором, в отличие от остальных воинов, была еще и красная накидка.

— Что ты делаешь в нашем схроне? — спросил он.

— Да ничего особенного. Просто топил печку, чтобы ваша дочь не замерзла.

— Ты хоть понимаешь, что ее обесчестил?

Воин угрожающе поднял меч над головой Сергей.

— Нет-нет-нет, я не трогал ее, — отчаянно замотал головой попаданец.

— Ладно. Разберемся… Отвезите его в Коемертон.

— Можно я заберу свои вещи? — робко спросил Сергей, когда его посадили на лошадь позади всадника и стали привязывать к стремени.

— С твоими вещами следственные маги будут разбираться… — сурово пообещал отец Аделаиды.

В Коемертоне Сергея бросили в темницу. Она была точно такая же, как и в замке Ренвенг: камера с высоко расположенным окном, закрытым решеткой и канавой для слива нечистот. А еще тут царил сильный холод: видимо, отопление тюрем в средневековье не предусмотрено.

«Ну все, теперь я точно сгину в этом проклятом мире», — грустно подумал попаданец, лежа на каменном полу и свернувшись калачиком, как котенок.

Вдруг гнетущую тишину нарушил громко скрипнувший засов. Сергей вздрогнул. В камеру вошли два стражника и женщина, одетая в синее пальто и меховую шапку.

— Мерзавцы! — прикрикнула она на стражу. — Это так вы обращаетесь со спасителем Аделаиды?

— Но миледи… — робко возразил один из них, — Рэймон сказал…

— Да неважно, что сказал Рэймон… пока он на войне, здесь я командую! Немедленно вымойте пленника, оденьте, накормите и приведите ко мне. Целого и невредимого.

— Э… спасибо, — поблагодарил ее Сергей.

— Да не за что, — бросила она.

Стражники, не дожидаясь, когда Звягинцев встанет, довольно грубо подняли его и повели, держа за руки.

— Пустите, я сам пойду, — буркнул попаданец.

Его вели по улицам Коемертон, по направлению к той самой чугунной ограде, за которой находились добротные каменные дома и шпиль с башней. Ворота открыли такие же стражники, обменявшись с коллегами парой слов.

Небольшое деревянное строение. Как выяснилось, это баня. Самая обычная русская баня, с печкой и березовыми вениками, где Сергея от души попарил бородатый банщик в белой набедренной повязке. Разомлевший, он лежал на полке, весь красный, как рак, и расслабленно думал: «Кажется, жизнь налаживается».

Правда, кайфовать Сергею долго не позволили. Ему дали новую одежду: какую-то белую рубаху-оверсайз и широкие штаны, но верхнюю одежду оставили старую. Потом пленника повели дальше, прямо туда, где находились башня и шпиль. Все это оказалось миниатюрным дворцом. Там его заперли в небольшой комнате с кроватью и резной мебелью. Тут было довольно уютно, но выйти не разрешалось: за дверью Сергея сторожил хмурый стражник.

Первым делом Звягинцев проверил, на месте ли кошелек с деньгами. Оказалось, что ничего украли — золотые монеты на месте, а серебряные он пересчитывать не стал, лишь облегченно вздохнул и сунул кошелек обратно во внутренний карман пальто.

Чуть позже служанка в оранжевом платье принесла еду: печеную картошку, куски нежнейшего мяса, какие-то салаты из овощей и целый кувшин вина. Звягинцев буквально набросился на угощение, так как за все это время успел сильно проголодаться. А потом он лег на кровать и быстро заснул.

Вскоре пленника разбудил стражник, сообщив:

— Пойдете, миледи ждет вас.

Сергея привели в довольно просторный зал с множеством разнообразной мебели: шкафы, комоды, столы, стулья. Правда, почти вся мебель, за исключением большого деревянного кресла с продолговатой спинкой, располагалась возле стен, а в тех местах, где деревянные изделия не загораживали стену, висели картины. Было тут и окно, как ни странно, сделанное из стекла. Это Сергей определил сразу, так как сквозь него очень хорошо просматривалось, что делается снаружи. А снаружи виднелся зеленый шпиль и каменные дома. Пленка, которой покрывают окна менее богатых домов, не бывает здесь столь прозрачной.

В том большом кресле, что стояло посередине зала, восседала сама спасительница Сергея, одетая в длинное желтое платье, очень пышное, со всякими ленточками и рюшечками. В общем, ее одежда чем-то напоминала старинные платья из исторических фильмов. Волосы у миледи заплетены в диковинную прическу, также перевязанные всевозможными ленточками. Лицо покрывали морщины, но, тем не менее, оно очень напоминало лицо Аделаиды.

— Оставьте нас, — велела женщина стражникам.

Звягинцев тем временем огляделся. На одном из столов он увидел свой ноутбук, книгу и всякие склянки, которые использовал для экспериментов.

— Для начала, давайте познакомимся. Я Агнесса Грейс, мать Аделаиды. Вы, если я не ошибаюсь… Сергей?

Тот кивнул.

— Ваше? — кивнула в сторону изъятых вещей.

— Да, — не стал отпираться Звягинцев.

— Вообще-то, за занятие магией без лицензии, а ровно за незаконное хранение магических артефактов, у нас полагается смертная казнь… Я ни в коем случае не желаю вам зла… но если вдруг… я не смогу вас спасти.

— В этих вещах нет магии.

— Откуда это у вас?

Попаданец замялся, не зная, говорить ли про то, что он из другого мира или придерживаться легенды.

— Да вы присядьте, Сергей. Вон, тут полно стульев.