Человек в черном балахоне с накинутым на голову просторным капюшоном, скрывающим, к тому же, пол-лица, толкнул тяжелые, немного обшарпанные и изрезанные временем деревянные двери. Их материал, несмотря на неказистый внешний вид, был все еще весьма прочен.

Раздался приглушенный скрип. Внутри царил полумрак. Тонкий солнечный луч проникал сквозь несколько маленьких окошек наверху, освещая столбы взвешенной в воздухе пыли. Несколько воинов в кожаных куртках сидели за деревянными столами, покрытыми причудливой резьбой и гравировкой. Их доспехи лежали рядом, а сами воины пили пиво из жестяных кружек. Светильники, украшенные железными цепями, бросали мягкие тени на предметы, столы, стулья, пьющих пиво воинов, а также на стоящие в качестве украшения на одной из полок тяжелые каменные кружки, антикварные реликвии и кожаные кубки. Аромат дубовых бочек и свежего хлеба наполнял воздух, обещая удовольствие на каждом вздохе.

Один из посетителей заведения бросил недобрый взгляд на пришельца, но тут же отвернулся, чего-то испугавшись. Воины продолжили пить и вести весьма громкую беседу, щедро разбавляя ее бранными словами. Стоящий за грубеньким прилавком трактирщик встрепенулся, поправил фартук. Человек в черном бросил на деревянную поверхность звонкую монету, трактирщик проворно поймал ее и вынес гостю большую кружку пива и кусок сушеного мяса. Гость занял место в углу, куда пробивалось мало света, и где он был незаметен.

Человека в черном звали Годфрей. Не так давно он являлся богатым придворным магом в замке Ренвенг, но сейчас вынужден скитаться. Демонов, идущих из Логова Зверя, становится все больше и больше. Последний раз их было так много, что даже такой мощный маг-менталист, как Годфрей, едва ли мог справиться с ними. Что стало с замком? Магу это доподлинно неизвестно, вести еще не докатились до этих мест. Но чувство опасности, исходящее с запада, исчезло. Это могло означать только одно — демоны побеждены.

«Эх, — думал Годфрей, — жаль, что я не захватил тот ящик со знаниями. Хотя… без пришельца из того мира он для меня будет бесполезен. А я, к сожалению, самого пришельца не мог захватить с собой».

Маг сидел в своем уголке, тихонько пил пиво, размышлял и наблюдал за посетителями. Иногда он читал мысли людей, но они не думали ни о чем интересном. В голове воинов были только выпивка, секс и драка. Они жаждали напиться и пойти в публичный дом, а потом опять напиться, забыться, а после отправиться на войну убивать врагов, чтобы потом напиться и хвастаться друг перед другом своими подвигами. Трактирщик просто скучал и его разум был девственно чист, как у медитирующего монаха: ни одной мысли, чистый поток сознания.

Когда в кружке кончилось пиво, трактирщик подумал о звонкой монете и посмотрел прямо на Годфрея. Тот едва заметно кивнул, после чего работник заведения наполнил чашу, получив свой вожделенный кусок металла. Маг продолжал потреблять напиток, прислушиваясь к мыслям пьянствующих воинов уже не так тщательно. И вдруг что-то привлекло его внимание. В голове одного из посетителей мелькнуло и тут же пропало желание поделиться с собутыльниками слухами. Маг проник в его разум, некоторое время блуждал в воспоминаниях, пока не наткнулся на разговор с каким-то оборванцем, который рассказывал о странных устройствах, способных метать большие стрелы.

— Клянусь сиськами Богини Иштар, сам видел, как гигантская стрела, словно копье, проткнула демона, и он сдох. Ей богу, сдох.

— Ну, этим ты никого не удивишь, все знают, что демона можно убить копьем.

— Да, только надо попасть издалека, потому что если подойдешь к демону, то умрешь сам, — ухмыльнулся оборванец, — но тут, благодаря этим штукам, демонов просто перестреляли с городской стены, как тупых ирду, прущих напролом с луками и стрелами.

— Да, занятная байка. Похоже, медяк ты заработал.

— А я тебе еще не все рассказал. Говорят, там придворный маг сбежал, как толпу демонов почуял.

— Да ладно… неужели правда?

— Клянусь сиськами Иштар!

Тут воин вдруг что-то почувствовал и нанес магу ментальный удар. Удар вышел, конечно, слабенький, но от него Годфрей впал в некоторое замешательство, и поймал на себе недобрый взгляд воина, заподозрившего в нем мага. А тот удивленно подумал: «Надо же, тоже менталист. Может, в ученики его взять?»

Тем временем у воинов кончилось пиво, и трактирщик поспешил принести им следующий бочонок. Тот, кто так неожиданно спалил вмешательство Годфрея в свой разум, уже забыл об инциденте, продолжая пьянствовать.

Поначалу язык ирду казался очень сложным. Но Сергей быстро понял, что сложность — кажущаяся, из-за непривычного звучания. На самом деле грамматика языка очень простая: существительные не склоняются, глаголы не спрягаются, в предложении четкий порядок слов. Уже через пару дней Звягинцев мог перекинуться парой слов со своими новыми «соотечественниками».

Потом Сергей и Айриэль строили новый дом. На этот раз им помогали несколько местных. Работали они, надо сказать, весьма странно. Никаких столярных инструментов в племени не было. Дерево здесь обрабатывали при помощи магии. Выглядело это так. Абориген держал в одной руке доску, другой рукой делал различные пассы. Между его ладонью и древесиной вспыхивали зеленые искры. Деревяшка могла гнуться, искривляться, ломаться. Таким вот образом маги древесину резали или обтесывали. Когда надо было соединить две деревяшки, другой абориген пускал из ладоней розовые молнии, а в том месте, куда они попадали, дерево становилось мягким, как пластилин, но потом быстро застывало. И, если таким образом размягчить две деревяшки, а потом сложить их вместе, то они приклеивались. Вот так вот, только магией и без единого гвоздя, они строили дом. А куда деваться — гвоздей тут не было.

Когда строительство завершилось, Айриэль сообщила, что теперь начнется церемония, и что Сергей должен делать все, что ему скажут. Сама она куда-то ушла, а Звягинцева позвали за собой те два мага, которые при помощи магии помогали строить дом. Они привели его к небольшому холмику в лесу, в холмике был вход в пещеру, откуда доносились странные звуки, можно даже сказать, весьма жуткие.

— Ты должен войти туда, — сказал один из аборигенов.

— Э… там, надеюсь, безопасно?

— Ты мужчина или жалкий трус? — усмехнулся второй провожатый, брезгливо сплюнув.

Не желая позориться, Сергей осторожно зашел в пещеру. Под ногами хлюпала грязь. Впереди жуткая тьма и странные звуки. Какое-то хлюпанье, рычание, чавканье. Звягинцев сделал несколько неуверенных шагов.

— Иди, иди, — донеслось сзади, — не будь тряпкой.

По мере углубления в пещеру становилось все страшнее. Звуки стали громче. Вокруг темнота. Кто-то коснулся плеча Сергея. Тот закричал, бросившись наутек. Но выход из пещеры ему перегородили смеющиеся дикари.

— Трус! — сказал один из них. — Ты не сможешь жениться и стать одним из нас.

Пристыженный, парень повернул обратно, навстречу жуткой тьме. На этот раз он зашел чуть дальше, и уже не пугался так, когда его кто-то касался. Конечно, неприятно, но не смертельно. Иногда прикосновения были мягкими, иногда как будто царапали чьи-то коготки. Где-то захлопали крылья. Птицы? Откуда в пещере птицы.

«Нет, это летучие мыши, — подумал Сергей. — Как же я сразу не догадался, — он продолжал так стоять и думать: — Летучие мыши не рычат и не чавкают. Значит, в пещере есть и другие существа». Сергею снова стало страшно. Он осторожно попятился назад. Когда вышел, аборигены уже не так сильно смеялись. Но все равно они поглядывали на парня явно без особого уважения.

— Что, я мало продержался? — спросил он.

— Да.

— Хорошо. Пойду дальше.

И Сергей опять углубился в пещеру. Осторожно двигаясь мелкими шагами, он продвигался все дальше и дальше. Пока не уперся в стену. Постоял так немного. Доносящиеся со всех сторон звуки все еще пугали его, хотя же не так сильно.