Но, самое главное, насчет того, как работает магия. В пространстве вокруг нас много маны. Маги могут улавливать ее и использовать. Благодаря мане как раз магия и работает. Но как — никто не знает. Это как моряки используют силу ветра, чтобы перемещаться по воде. Они не знают, откуда берется ветер, просто он есть, и они его используют, подставляя паруса. Точно так же и маги. Они используют ману для того, чтобы их магические способности работали. Следующий вопрос?

— Зачем мы едем в Кудрэллу?

— Потому что этот город находится не в королевстве Клезон, а в Эльдринии. Там нас никто не будет искать. Точнее, не найдут, даже если и захотят.

— Э… то есть между Клезоном и Эльдринией нет договора об экстрадиции?

Последнее слово Сергей сказал по-русски, но Годфрей, кажется, догадался о его значении.

— Да, между ними нет… договора об экстрадиции. Ты можешь натворить дел в одной стране и сбежать в другую. И там тебе уже никто ничего не предъявит, если только ты уже там чего-нибудь не натворишь.

— Понятно. Теперь твоя очередь?

— Да. Я хоть и рылся в твоих мозгах, но кое-что проще спросить, чем разбираться в неясных образах и ощущениях. Первое: кто обучил тебя клезонскому языку и грамоте?

— Клезонскому меня научила Айриэль. А читать я научился сам. Когда мне в руки попала книга, я использовал научный метод, чтобы расшифровать вашу письменность. Если кратко, то я посчитал, сколько раз встречается в тексте та или иная буква, потом сравнил с неким рассказом, который рассказала мне Айриэль. Только там я считал звуки. Ну и я сопоставил частоты.

— Гениально! — воскликнул маг. — Я не ошибся в тебе.

— Ну, это не я придумал, — скромно ответил на это Звягинцев, — в нашем мире ученые примерно таким же образом расшифровывают древние письмена.

— Неважно. Главное, что от твоих знаний есть польза. Значит, ты поможешь мне и в общении с эльдринцами.

— Что⁈ — удивился Сергей.

— Я не знаю эльдринский. К счастью, некоторые эльдринцы понимают клезонский, и можно воспользоваться услугами толмачей. Но, рано или поздно, учить язык придется.

— Нормально… Ладно, давай следующий вопрос.

— Каковы истинные причины твоего путешествия в наш мир? Насколько я понимаю, ты не случайный попаданец.

— Это был эксперимент. Я знал, что рвется ткань пространства. И решил проверить, действительно ли я могу попасть в другой мир.

— Ты что, псих⁈

— Возможно. В нашем мире многие ученые не от мира сего. Иногда даже было так, что кто-нибудь из ученых, рискуя жизнью, ставил на себе эксперименты. Но это не главная причина. У меня есть основания полагать, что я зачем-то должен попасть в ваш мир.

И Сергей рассказал про цыганку и странную женщину с эзотерического форума. Годфрей задумчиво слушал.

— Если это правда, то что говорили те женщины, — наконец, сказал он, — то в нашем мире грядут перемены. Это сильно осложняет дело. С другой стороны, сулит и больше возможности. А теперь давай кратко и сжато: какие в вашем мире существуют технологии, как вы смогли развить их без магии?

— Кратко… — Звягинцев задумчиво почесал затылок, — когда-то наш мир был похож на ваш, только без магии. Если точнее… дай-ка вспомню… когда же кончилось средневековье? В шестнадцатом веке? Короче, пятьсот лет назад. Потом началась эпоха Ренессанса, изобрели паровой двигатель, телескопы — такие приборы, чтобы смотреть на звезды и видеть их как бы увеличенными. Ученые изучали природу вещей, накапливали знания. Это выглядело буквально как магия. Они смешивали одни вещества и получали другие. Все это скрупулезно записывали, систематизировали. Использовали научный метод, выдвигали гипотезы.

Изобретатели, пользуясь этими знаниями, создавали новые вещи. Мы научились добывать больше угля, быстрее выплавлять железо, усовершенствовали ткацкие станки. Наука помогала во всех сферах жизни. Чем больше знаний создали ученые, тем быстрее менялась жизнь людей. Электричество, телеграф, телефон. Люди научились общаться, находясь друг от друга на расстоянии в тысячи километров. А что насчет технологий… я бы обратил особое внимание на химию: это когда смешивают вещества и получают другие вещества. Это можно использовать уже в вашем мире.

— В нашем мире тоже смешивают разные вещества, — заметил маг. — Только у нас это называется алхимия.

— Да, но мы опередили вас на пятьсот лет. Уверен, что в моей «коробке со знаниями» есть много чего, что вы еще не открыли, но откроете в ближайшее время. Мы можем быть первые. Еще я бы обратил внимание на металлургию. Уверен, мы сможем улучшить производство металлов. Сделать металл лучшего качества, увеличить производительность. Хм… что еще сказать, чтобы было кратко? Наверно, тебя интересует, что такое электричество? Но, боюсь, это будет трудно объяснить.

В вашем мире есть ли такая наука, как… хм… на нашем языке она называется «физика». Это как раз наука об окружающем мире, о том, как устроены разные предметы, как они взаимодействуют между собой. Физики открыли, что вещество состоит из мельчайших частиц — атомов. Те, в свою очередь, из еще более мелких частиц, которые мы называем «электроны», «протоны», «нейтроны». Там вот, когда из атомов вылетают электроны и летают по веществу, это и есть электричество. Это если очень кратко и хм… упрощенно объяснить. Мой компьютер как раз, кстати, работает на электричестве.

— Ладно, я не совсем понял, что такое электричество, но пока условно буду считать его разновидностью магии. Теперь снова твоя очередь задавать три вопроса.

Сергей немного растерялся. Он очень много хотел спросить, но затруднялся определить, что самое важное, с чего начать. Наконец, собрался с мыслями, создав в головне некую структуру, куда намеревался укомплектовать полученные знания. Годфрей терпеливо ждал.

Звягинцев принялся выведывать информацию. Они разговаривали до глубокой ночи, и Сергей узнал, что королевство Клезон имеет продолговатую форму — тянется такой своеобразной полосой с юга на север. Границы, правда, условные, они не обозначены на карте, на них не стоят пограничники, не считая замков и небольших фортификационных сооружений со сторожевыми вышками. Собственно, замки, чаще всего наиболее удаленные от столицы королевства, которая называется Клезбург, и образуют условную границу. Замок Ренвенг как раз и является таким вот пограничным замком. Именно замки принимают на себя набеги диких племен, в том числе ирду, а также атаки демонов, идущих с запада. Никто толком не знает, откуда идут демоны, но предполагают, что с Логова Зверя, которое расположено примерно в трехстах километрах к западу от Ренвенга.

За Клезоном примерно такой же полосой тянется Эльдриния. Она немного поменьше, и ей правит не король, а несколько князей (равное количеству городов), которые периодически собираются на съезд, чтобы принимать управленческие решения. Далее на восток несколько мелких княжеств, а потом идут земли, населенные дикими варварами.

География, правда, интересовала Сергея не так сильно, как магия, и особенно магических артефактов. Очень подробно Звягинцев спрашивал о том странном кристалле, при помощи которого они разговаривали во время своей первой встречи. Но тут Годфрей дал очень мало информации. Он утверждал, что сам не знает, как устроен этот артефакт, и каковы его возможности, кроме как переводчика. Так же маг не знал, откуда он появился, так как сам украл кристалл у гномов, прежде чем стал придворным магом.

Наутро сообщники снова пустились в путь.

«Разумно ли я поступаю, доверяясь этому мошеннику? — думал Сергей под мерный стук копыт. — С другой стороны, а что я могу сделать? Сбежать? Куда? Куда я побегу в незнакомом мире? Вернуться к ирду, к Айриэль? Да я ее в жизни не найду!»

Воспоминания о жене повергли Звягинцева в грусть. Всплыло в памяти ее милое личико, голос, тепло ее тела. Сергей подумал о своем ребенке, которого она носит в своем чреве. Хотелось разрыдаться, но попаданец как мог сдерживал себя.