Договорив это, она отошла от стола, чтобы обслужить других посетителей.

Звягинцев закончил трапезу и поднялся в номер. На этот раз он был без камина, несмотря на то, что за ночлег взяли целых три сильвена. Комната обогревалась только одиноко лежащей на полу едва теплой трубой. Стены и кровать оказались холодные, Сергей спал буквально в одежде и к утру уже дрожал от холода. О том, чтобы включить ноутбук, Звягинцев даже и не думал.

Позавтракав, Сергей снова пустился в путь. На этот раз он ехал один, и извозчик взял с него за дорогу целый сильвен, но за эти деньги он обещал довезти прямо до Марамбаша, минуя Нирувы. В Марамбаше Сергей переночевал без особых приключений и на следующий день уже прибыл в Коемертон.

Коемертон оказался поселком, с одной стороны окруженный каменной стеной, с другой деревянной. Местами деревянная стена была разобрана, и какие-то мужики в телогрейках таскали камни, чтобы построить новую часть каменной стены. Когда повозка проезжала мимо, Сергей засмотрелся на них, пытаясь понять, чем они скрепляют камни. Ему показалось, что каменщики пользуются цементным раствором, который они замешивали в большом глиняном корыте.

«Неужели в средневековье есть цемент?» — удивленно подумал он.

Внутри городской стены Сергей увидел множество различных домиков, создающих, почти как в Ренвенге, архитектурный хаос. Тут простые деревянные избы соседствовали с каменными особняками в два или даже три этажа. В центре города возвышалась красная башня и зеленый шпиль.

«Похоже, эту штуку видно из любого конца города, будет хорошим ориентиром, чтобы не заблудиться», — подумал Сергей.

Сначала Звягинцев просто гулял по городу. Затем нашел заведение с вывеской, надпись на которой читалась как «Скамьяна». Вспомнив, что по-английски «скамейка» будет «бенч», а по-французски это слово звучит как «банк», Сергей догадался, что это и есть та самая «обменная лавка», о которой говорила горничная в Марамэне.

Войдя внутрь, Звягинцев увидел большую металлическую решетку, делящую помещение на две части. По одну сторону стоял столик и несколько стульев, на одной из них сидел мужчина в красном кафтане, его палью висело рядом на вешалке. Еще в комнате находилось два охранника, стоящие по стойке «смирно». Они были одеты в кольчуги и вооружены мечами. Их ладони лежали на рукоятках. Всем своим видом стражники показывали, что в случае опасности непременно пустят оружие в ход.

По другую сторону за столиком сидел служащий в синем сюртуке с золотистыми пуговицами и отсчитывал монеты. Перед ним были ящики с деньгами, какие-то свитки. Еще по другую сторону решетки были полки, на которых тоже стояли ящики и лежали свитки.

«Интересно, если на банк нападут бандиты, справятся ли эти два охранника?» — подумал Звягинцев, присаживаясь на свободный стул.

Он еще раз пробежал глазами решетку, охранников, кассира, посетителя. Потом представил, как банда, числом превосходящая охрану, врывается в банк, убивает этих двух стражников, возможно, среди них есть лучник, который убьет служащего: стрелы элементарно пройдут сквозь дырки в решетке, очень уж они большие. Но вот человек в них не пролезет. Чем можно выломать решетку? Стенобойным оружием? Большим бревном? Может быть. Подмогу кассир вряд ли сможет вызвать: ни сотовой связи, ни рации в средневековье нет.

«Хотя, может быть, у них есть какая-нибудь магическая связь? В любом случае, хорошая идея продать банку рекомендации по усилению безопасности. Осталось только каким-то образом познакомиться с хозяином банка».

В помещении было тепло. Можно даже сказать, жарко. Настолько жарко, что Звягинцев разделся, повесив пальто на крючок. Сергей не понимал, как обогревается банк. Он не видел тут ни печки, ни труб с тепловой водой, которые отходят от печного котла.

«Может, магия? — предположил Звягинцев. — Вроде бы тут есть какие-то маги огня».

Наконец, господин в красном кафтане получил свои монеты и ушел.

— Можно разменять голдены? — спросил Сергей.

— Если на сильвены, то размен будет стоить один сильвен.Если на эльдринские дархамы, то два сильвена.

— Хорошо.

Звягинцев протянул кассиру золотую монету. В ответ тот отсчитал целую горсть серебра.

— Что-то еще?

— А сильвен на купраны можете разменять?

— Конечно. Один к девяносто.

— Хорошо, — глухо сказал Сергей, внутреннее негодуя от такого грабительского курса: комиссия составила целых десять процентов.

Вся эта «мелочь» не поместилась в кошелек– часть монет пришлось положить в карманы, довольно ощутимо их утяжелив. Ходить так оказалось очень неудобно, поэтому Сергей отправился в лавку, чтобы приобрести какую-нибудь поясную сумку.

Звягинцев остановился в трактире со странным названием «Бухой гнолл»– именно так переводилась висевшая на заведении вывеска. Первое слово обозначало состояние алкогольного опьянения, но это слово считалось жаргонным, поэтому русский аналог «бухой» подходило к нему больше, чем «пьяный». Второе слово читалось как «гнолл», но кто такой гнолл Сергей не знал.

Заведение практически ничем не отличалось от других трактиров, в которых Сергею доводилось ночевать ранее: та же харчевня внизу, те же коридоры с номерами на двух этажах. Единственное отличие– в сутки тут брали целых пять сильвенов за весьма посредственный номер: без камина и довольно тесный. Правда, тут проходила нагретая труба, она толще и горячее, чем в гостинце в деревне Аймартур, поэтому в комнате было несколько теплее. Да и замок на двери выглядел чуть солиднее, поэтому Сергей первый раз рискнул более чем на несколько минут покинуть номер.

Звягинцев вспомнил совет устроиться писарем в монастырь.

«Это даст мне возможность изучить этот мир, может быть, даже магию, ибо, переписывая книги, я невольно прочитаю их, — думал он. — Вот где „халявный“ источник знаний. Правда, с чистописанием у меня проблемы. Ненавижу писать от руки! В век компьютерных технологий, когда любой текст можно распечатать на компьютере… Тут, правда, вовсе не компьютерный век и придется писать пером, макая его в чернильницу. Бумага тут дорогая, поэтому кляксы ставить недопустимо. Придется привыкать. Тренироваться».

С этими мыслями Сергей шагал по улицам Коемертона и зашел в лавку, где увидел восковую табличку.

«Пожалуй, это мне пригодится», — решил попаданец.

— Скажите, а где здесь ближайший монастырь? — спросил Сергей, отсчитывая монеты продавцу в бежевом сюртуке.

Тот удивленно поднял брови.

— Понятие не имею, — пожал плечами продавец.

Звягинцев вернулся в трактир. Оставив покупку в номере, он спустился в харчевню, чтобы немного подкрепиться. Еда здесь, нужно заметить, была более разнообразной: помимо привычного ему жаркого, тут подавали пюре с котлетами или курицей, квашенную капусту, салат из моркови, и даже пироги: с мясом, с картошкой и с яйцом. Правда, и стоил обед здесь в два-три раза дороже, чем в тех трактирах, где Сергей бывал ранее.

— Вы остаетесь на завтра? — спросил трактирщик, когда принес заказ.

— Да, до завтра еще остаюсь, — не очень уверенно сказал Звягинцев, осознавая, насколько сильно его «душит жаба» за эти пять сильвенов.

«Но пока я не нашел другое жилье, придется оставаться здесь», — грустно подумал он.

После обеда Сергей продолжил изучать город. Он ходил по улицам, заглядывал во всевозможные лавки и заведения. Иногда спрашивал, где можно снять жилье. Но обычно его направляли в тот трактир, где парень уже жил.

Сергей отчаялся найти квартиру, как вдруг его догнала какая-то старушка. Она хоть и выглядела старой, но была довольно бойкой. Одета в синее пальто и нелепую шапочку, связанную из какой-то грубой пряжи, лицо покрыто морщинами. Старушка опиралась на клюку, но ковыляла она довольно быстро, можно сказать, со скоростью бегуна.

— Это вы, молодой господин, ищите, где жить?

— Да, я, — ответил Звягинцев.

— Для себя?

— Да. Конечно. Для кого же еще?