Аифал?

Про него я знаю еще меньше. Ни мотивов, ни планов…

Значит, Озпин или Аифал?

Но возможно — руками Адама. Хороший инструмент не оставляют бесхозным.

Какие мы уже старые ужасные политики, называем Адама «бесхозным инструментом» — того и гляди, кресло Примуса Ордена Гермеса предложат…

Джонатан сбился со своих размышлений на мгновение — «Просто вырвалось! Я еще не настолько старик, чтобы не идти на поводу у собственных юношеских импульсов!»

Вырвалось — или выпустил на волю?

Джонатан задумался на мгновение, прежде чем услышать стук в дверь. Один из агентов, поставленных на охрану входа в его номер наверняка желал сообщить ему о происходящем в данный момент — о срочном прибытии кортежа охраны вместе с Фионой — Робин же срочно сейчас пытались спасти под контролем Джоанны, на экстренные переговоры с ним подходила только та, кто занималась экстренными переговорами во всем «Фронте Освобождения Мантла».

Если Адам решил пойти ва-банк — ситуация осложниться… Но это открывает и новые пути в том числе.

Джонатан ощутил какую-то почти издевательскую ухмылку на задней стороне его разума.

Нет человека — нет проблем. С фавнами это тоже работает.

Адама нужно было бы убрать в любом случае — раньше или позже, так или иначе. Просто пристрелить его в случае относительно мирного разрешения было бы нельзя — слишком влиятелен, слишком много последователей…

Но в случае неразберихи — кто знает, как повернется ситуация?

Джонатан проделал путь до двери, после чего открыл ту, глядя в глаза агенту.

Так произошло.

Озпин перевел взгляд на свои собственные руки, после чего на стоящую на его столе чашку с горячим шоколадом, чуть дымящимся в прохладной даже при работающей системе обогрева Атласа комнате, после чего протянул руку и сделал глоток.

Прости, старый друг.

Значит, Айронвуд мертв — не то, чтобы Озпин видел это своими глазами — но Айронвуд умрет в считанные дни. Скорее всего он поставит последнюю точку своей биографии своими руками — хотя и сбрасывать со счетов вмешательство тоже не стоит — Озпин бы скорее всего представил себе вигилантов Мантла, может быть даже Адама, что не смогли бы удержать правящие круги Робин… А может быть и действия отчаявшихся и разочарованных в своем предводителе солдат Атласа. Последнее было маловероятно, но «маловероятно» не было равнозначно «невозможно.» Кто-то бы в любом случае добрался до Джеймса — если не его собственная рука, полная горечи и обиды, то полный гнева революционер, нашедший в последнем бастионе Атласа идеальное лицо для всех пороков человеческой природы, или разочарованный и отчаянный офицер.

Страдание народа порождает самые ужасающие из идеологий и самых отчаянных идеологов…

Озпин… Знал, конечно же, что Джонатан поставит все свои деньги на Робин. Это было даже не результатом его многолетнего опыта, а результатом размышлений любого способного к тем. Джонатану был невыгоден Атлас, в то время как Робин практически ела из его рук — контроль над самыми большими залежами праха в мире, самые большие производства, огромный запас квалифицированной рабочей силы…

До этого момента Гленн и Менажери представляли из себя крупную силу на политической арене — но лишь вдвоем, совместно.

Гленн как самостоятельная единица слишком сильно зависели от Менажери — те зависели от Гленн в свою очередь самостоятельно, конечно же, но это по итогу приводило к ситуации, когда и Гленн, и Менажери не были сильны самостоятельно — Гленн не могли позволить себе слишком резких шагов, слишком сильного влияния на Менажери, опасаясь их ответа — безальтернативная зависимость друг от друга означала, что никто не мог стать однозначно «главным» в этой паре, даже если у Джонатана хватало козырных карт на руках для того, чтобы заставить Гиру плясать под его дудку.

Но вместе с Мантлом Джонатан получит на руки главное — пространство для маневра. Первая скрипка в «тройственном союзе.»

Мантл сильнее Гленн — он будет сильнее Гленн… Был бы, если бы он был в своей полной силе.

Гленн были собственным государством — сильным — но это все равно был лишь город-государство — последнее что слышал Озпин это то, что Гленн только начинали разрабатывать планы для создания городов-сателлитов — для того, чтобы превратиться из важного игрока — в полноценное государство.

Да, Гленн могли нивелировать большую часть своих слабостей благодаря своим неожиданным силам — но это в лучшем случае означало только то, что они были «одними из.» Уйдут годы, возможно даже несколько десятков лет экстенсивного и экспансивного развития на то, чтобы действительно стать новым гегемоном Ремнанта, заняв нишу, что ранее занимал Атлас.

О, они станут, Озпин не сомневался в этом — если дать им палец — Гленн откусит по локоть… Но это требует время. Время, которое им никто не хотел давать.

И если ты не можешь победить в одиночку — найди союзников. Это правда пришла к людям на самой заре человечества как такового — объединяйся. Ищи возможность прикрыть свою слабость — и акцентировать свою силу.

Если Гленн, Джонатан, используют возможность в данный момент — они смогут не просто получить союзника, но получить старт, что им так необходим. Прах, производства, люди — и десятки лет отчаянного наверстывания упущенного смогут быть сокращены до всего нескольких годов… Если Джонатан сможет действовать резко и жестко.

Робин верила в Джонатана и однозначно была только рада «помочь» Гленн, но она все же была в первую очередь революционером Мантла, а не фанаткой Джонатана — даже если Джонатан и был причиной, почему она стала революционеркой изначально, своеобразной точкой отсчета. Чтобы воспользоваться шансом и быстрым шагом преодолеть разделяющую Гленн и все остальные государства дистанцию ему потребуется либо довериться шансу и политике, попытаться убедить Робин — не сложно, но сбрасывать Робин со счетов не стоило, пусть и не политик — но она не была слишком глупа чтобы не заметить действий Джонатана в ее вотчине… Либо действовать жестко, опасаясь реакции Робин и возможного разлада в отношения Гленн и Мантла.

Озпин даже не был бы удивлен, если бы узнал, что Робин решила неожиданно оставить свой пост после революции и посвятить свое время своему хобби, выращиванию петуний в саду или что-то подобное — чтобы Джонатан привел на место вдохновленной революционерки кого-то куда более мягкого, податливого — но при этом способного удержать в узде народ Мантла — Фиона, может быть?

Точнее, Озпин уже не был бы удивлен.

Джонатан был добрым человеком. Светлым. Когда-то.

Долгие размышления о природе добра приводят только к пониманию эфемерности самого понятия.

Но реальность этого мира… Сломала его. Точнее даже, изъела ржавчиной до тех пор, пока не осталось ничего, кроме остова — и в конце концов Джонатан пришел к своему выводу — о том, что добро не было всеобъемлющей постоянной, не было универсально и чисто для всех, прежде чем решить, что добро все же оправдывало зло — так или иначе…

Интересно, все ли маги похожи в этом смысле?

Озпин не улыбнулся этой мысли, сделав еще глоток из чашки, прежде чем его взгляд заметил медленно поднимающийся вдалеке черный дым, заставив Озпина нахмурить совсем чуть-чуть свои брови.

Это… Интересно.

Озпин поднялся со своего месте, проделав путь до окна — хотя он и использовал свою трость в качестве оружия или аксессуара — та не требовалась ему для ежедневного хождения… В отличии от ситуации Джонатана, так что он мог позволить себе действовать не имея трости при себе, глядя в ночную тишину, мгновение спустя сменившуюся воем сирен.

Судя по виду — нечто небольшое, самодельная взрывчатка — дым скорее всего даже не от пожара, а от низкокачественной взрывчатки… Но в текущей ситуации — любая искра может взорвать эту пороховую бочку.