И Джонатан замер от наконец-то добравшегося до его разума откровения.

Ну, Джонатан… Это старт. Наконец-то нам удалось выложить первую концепцию твоего миропонимания. Теперь же у нас возникает вопрос… Что делать с ней дальше?

Джонатан вздохнул и взглянул на Синдер и Нио, глядящих молчаливо на того в непонимании, не осознавая мысли, что прямо сейчас носились в его голове, после чего…

Улыбнулся.

Медленно, но без натяжки и затаенной грусти, бывшей у того.

С каким-то даже… Облегчением. Словно бы сжиравшая его изнутри проблема, годами висевшая над его душой наконец-то отступила, даруя ему свободу.

Джонатан растянул улыбку до самых своих ушей, но даже так она все равно не могла вместить все чувства, что он испытывал в данный момент и потому Джонатан рассмеялся.

Для стороннего наблюдателя реакцию Джонатана была… Безумной.

Он сидел в квартире, приготовленной на случай покушения. Напротив него сидели его две дочери. Только что ему сообщили, что покушавшийся на него ассасин был убит при задержании.

Конечно, можно было бы предположить, что существовал бы такой человек, что, узнав о том, что покушавшийся на него убийца был убит расхохотался бы злобным смехом — но в смехе Джонатана не было злобы или насмешки. Наоборот в нем было облегчение, будто бы Джонатан неожиданно стал свободен от еще одной сжимавшей его сердце цепи.

Не сдерживаясь Джонатан наклонился вперед, после чего сгреб Синдер и Нио в объятия.

Нио и даже Синдер, гордившаяся своим умением различать тончайшие тональные оттенки настроения Джонатана, не понимали реакции Джонатана, но… Он не выглядел безумным, наоборот, обе девчонки неожиданно поняли, что впервые за долгое время Джонатан выглядел… Нормальным.

В обычной жизни Джонатан выглядел… Обычно. Тот же цвет лица и тон голоса, одежда одинакова сидела на нем и даже трость, с которой он ходил стучала всегда равномерно, но… Почему-то именно сейчас Синдер и Нио поняли, что они видят Джонатана… Нормальным.

Казалось, будто бы уголки губ Джонатана поднялись вверх и даже лежавшие на его голове волосы, собранные в короткий хвост за спиной стали блестеть чуть ярче. Словно бы он немного распрямил плечи и расслабил те, впервые за долго время создавая картину того, кто был…

Счастлив.

Именно это слово подошло на ум двум девчонкам.

Впервые за… Годы, Джонатан был счастлив.

И сам Джонатан отдавал себе отчет в этом. Ментальная ошибка, внутреннее противоречие в его душе наконец-то было разрешено после долгих лет размышлений — и он был счастлив.

И было вовсе не важно то, что будет происходить дальше. Не важно было и то, что созданная им мысль была лишь базой, даже не скелетом, а лишь первым кирпичиком в фундамент его первой и полноценной личности, даже предостережение старика о самом печальном дне его жизни, все это было не важно — Джонатан был счастлив.

На секунду Джонатан ощутил даже то, кто описывали когда-то старые маги его мира.

Радость и счастье от окончания своего… Искания. Нет, даже большее чем это — радость своего… Архи-искания. Того события, что позволило им протянуть руку и впервые коснуться магии большей, чем сама магия. Чуда за пределом чудес.

Однако Джонатан лишь отогнал от себя эти мысли.

В конце концов не существовало никакой возможности для того, чтобы найти связь между этими событиями. Все же, в искании, и тем более в архи-искании должен был участвовать Аватар — другая, существующая на периферии его сознания личность его тела, ментор его души и магии, невообразимая аморфная сущность, прошедшая через тысячи его инкарнаций прошлого… Это абсолютно точно не было возможно в случае его собственного рассуждения внутри его головы.

И, в конце концов, ему было всего около двадцати лет.

И как бы не притягательно было надеяться на то, что именно он станет одним из тех невероятных исключений в этом мире, что смогут достичь Ars Magna Mundus — Джонатан знал и был уверен в том, что он не станет одним из этих исключений.

К тому же, прямо сейчас ему было это и не важно.

Впервые за долгие годы Джонатан был по-настоящему…

Счастлив.

Жак Шни, богатейший человек Ремнанта и, по собственному мнению, величайший бизнесмен Ремнанта, возможно за всю его историю, раздраженно болтал бокал коньяка в своей руке, позволяя его содержимому вертеться свободно. Несколько капель, уже вылившихся таким образом из его бокала упали на его белоснежные одежды, по его личному мнению отлично сочетающимися с его внешностью, или пролились на дорогой ковер из Вакуо на полу, значительно портя его вид и уменьшая его ценность — но в отличии от иной ситуации, в которой Жак бы рассвирепел от подобных обстоятельств — именно сейчас разум Жака даже не регистрировал произошедшего, полностью сфокусировав все свои возможности на восприятие информации, вливающийся через глаза и уши с висевшего перед ним огромного экрана.

— … на данный момент личность вчерашнего нападавшего была установлена — ассасин был определен как Маркус Блек…- Жак пребывал в настолько скверном расположении духа, что даже желания пить алкоголь прямо сейчас у него не возникало, и он продолжал вертеть бокал в руках, словно бы таким образом пытаясь снять стресс,— … мотив и заказчик на данный момент отрабатываются…

Гриммов Маркус Блек… Гримм задери этого недоассасина…

Маркус Блек… Жак потратил годы на то, чтобы выйти на этот круг общения — бесчисленные суммы на то, чтобы найти лучшего — и он нашел. Маркус Блек, пожалуй, самый знаменитый и успешный ассасин Ремнанта… Политики, активисты, бизнесмены… Почти две сотни подтвержденных убийств.

Он брал огромные цены, но эта цена всегда того стоила. Самый параноидальные, самые защищенные, самые влиятельные. В своих тайных убежищах, в закрытым комнатах, за десятком кордонов охраны — никто не мог от него спастись. Ходили слухи, идеи, почему Маркус Блек мог это провернуть — но тот крепко держал при себе любую информацию о себе. Кто-то говорил, что он был охотником, грешили на его проявление, были предположения о том, что за личиной Маркуса Блека скрывалось несколько десятков различных профессионалов, а кто-то вообще думал, что Маркус Блек был очередной пустышкой, придуманной Аифалом — но одно было известно точно.

Маркус Блек всегда выполнял свой заказ.

Не всегда безупречно — Маркус не брал никаких дополнительных указаний о том, как именно должна была быть устранена цель — он работал только на своих условиях — и потому иногда заказчика его работы можно было отследить или найти без особых проблем — но сам Маркус, его работа и его результаты не подвергались сомнению. Маркус был силен и всегда убивал свою цель.

Жаку пришлось потратить много времени и денег на то, чтобы в конце концов выйти на него, но в конце концов ему удалось это. Ради убийства Осмонда он был готов даже на такие траты.

Нет, Жак не был безумным маньяком, который нанимал элитных наемных убийц для устранения всех тех, кто перешел ему дорогу. Жак Шни умел, если не что-либо другое, то точно экономить деньги. Если бы он лично занимался убийством каждого вора, когда-либо задумавшего воровать что-либо из его магазинов — он быстро бы разорился. И, к тому же, зачем еще ему была нужна внутренняя охрана, как не для решения подобных вопросов?

Но Джонатан — Осмонд Вейл Третий — был иным случаем.

Телепортер, ограбивший банк Жака на миллионы льен. Он был опасен в любом случае, но что было даже важнее — он перешел черту.

Шни была его личной корпорацией, его личным проектом. Годами он развивал ту, позволял той расти, вытаскивал ее из той грязи, в которую ее загнал Николас и Виллоу — благодаря нему из «еще одного богача» Жак Шни стал «тем самым Шни». Богатейший и влиятельнейший человек Ремнанта.

Он давил своих конкурентов, шел на самые практические сделки в самых темных уголках Ремнанта, лез по головам и через головы своих оппонентов — бывших, текущих, будущих. В конце концов всего три года назад его компания, этот многомиллионный, миллиардный колосс на глиняных ногах возвысился вновь. Все знали — Жак Шни это величина, которую нельзя преуменьшить или игнорировать. И во всем мире было известно — если тебе нужен прах — ты идешь к Шни.