Адам Таурус в отличии от двух прибывших девушек не обладал никаким постом — может быть только самоприсвоенный пост «личного телохранителя Робин». Поэтому его присутствие среди вошедших могло вызвать некоторые вопросы у стороннего наблюдателя — но вместе с тем его верность идеалам Фронта не была подвержена сомнениям — как и его боевые навыки — и скверный характер, который заставлял его пробираться к Робин даже не имея на то официальной причины, игнорируя любые предупреждения и попытки его задержать.

Спустя мгновение трое вошедших смогли протиснуться через проход — после чего перед их глазами предстал небольшой столик и пара диванов рядом, на которых те тут же расположились, явно давая понять, что никто из присутствующих не присутствовал в личном кабинете Робин в первый раз и не был смущен обстановкой вокруг.

Робин сама, поднявшись из своего кресла чуть потянулась, прежде чем, обойдя свой стол, упасть в единственной оставшееся свободным креслом, замыкая четвертую сторону стола обсуждений.

Единственный, кому на самом деле не стоило бы здесь присутствовать был Адам — однако обладая непомерной силой и юношеским рвением выгнать его прочь, как и убедить того, что он не являлся личным телохранителем Робин — особенно после того, как та спасла его из-под пуль Атласа — было не так то просто.

А даже если кому-то и удастся выгнать его прочь — скорее всего тот просто вернется, если надо — бесцеремонно войдя через закрытую дверь, воспользовавшись своей аурой и физической силой, или, что могло быть даже хуже, придумал бы себе другое занятие.

Один раз он попытался устроить тренировку для новобранцев Фронта — и большая часть из них отправилась в больницу с травмами различной степени тяжести.

Другого новичка с подобными манерами, скорее всего, давно бы выгнали из Фронта, если не осудили вовсе, но Робин просто не хотела выгонять сироту, которого она сама и спасла — к тому же, как ни крути, а Адам был силен, верен идеалам революции, и своим крайне наглым поведением заслужил определенную репутацию среди молодых и впечатлительных новичков Фронта — особенно тех, кто разделял его ненависть к Атласу.

Поэтому Робин постаралась сделать вид, что и в данный момент Адам присутствовал здесь не вопреки, а ради какой-то необходимости, прежде чем взглянуть на двух своих подручных, появившихся с важной информацией.

На пару секунд установилась пауза — особенно в момент, когда Джоанна окинула взглядом Адама, словно бы пытаясь взглядом заставить его покинуть комнату — но Адам остался на месте, Робин не дала никаких комментариев, и Джоанна все же открыла рот,- Сегодня было почти двадцать происшествий — но никто не открыл огонь. Пока Атлас выдерживает условия перемирия.

На эти слова Робин отрывисто кивнула.

Перемирие появилось почти две недели назад, после того, как предложение саммита было впервые озвучено как отчаянная попытка удержать Мантл и Атлас от впадения в пучину гражданской войны — и с тех пор Джоанна появлялась каждый день ради отчета — сообщая о новых и новых конфликтах и происшествиях — и о том, что несмотря на постоянные трения и некоторые места, где солдаты Фронта и солдаты Атласа, держа оружие наготове, располагались так близко, что могли достать друг друга рукой, начала гражданской войны еще не произошло.

— Генерал может быть ублюдком, но по крайней мере он выдерживает условия… — Джоанна вздохнула с голосом, выражающим такую усталость, что слушателю могло показаться, будто бы кто-то провел наждачкой по наждачке.

— Им нельзя доверять — только расслабишься — и они пойдут в атаку,- Адам ответил с нескрываемой злобой и подозрением в голосе, заставив Джоанну бросит на него неприязненный взгляд, прежде чем развернуться к Робин с немым вопросом «какого гримм он тут вообще забыл⁈»

— Это правда, — Робин вздохнула, — Как ни посмотри — они не смогут держать текущее перемирие вечно. Если все пойдет удачно — то саммит определит судьбу противостояния. Если нет…

Робин мрачно взглянула на Джоанну, — Мне необходимо, чтобы войска были готовы — в любую минуту дня и ночи.

— Это не сложно приказать, но постоянная готовность и нервное напряжение выматывает не хуже сражения, — Джоанна вздохнула, после чего бросила Адаму взгляд, чтобы заставить того замолчать и не отпускать никаких комментариев вроде «если бы только их тренировал я!», прежде чем покачать головой, возвращаясь к Робин, — Коридоры для проезда на саммит и на отправку в Атлас также были установлены — на всякий случай мы сосредоточили группы для мгновенного ответа, стоит чему-то пойти не по плану…

Адам на эти слова только скривил губы, явно желая сказать нечто вроде «конечно же все пойдет не по плану, это же псы Атласа!» — но красноречивый взгляд Джоанны заставил его скривить губы и отвести взгляд, делая вид, будто бы он абсолютно точно не хотел влезать в разговор.

— Завтра на одной маленькой площади соберется множество самых важных фигур международной политики, — Джоанна медленно перевела взгляд на Робин, — Атлас официально согласился на присутствие наших сил для обеспечения безопасности — но в текущей ситуации случится может все, что угодно. Береги себя.

— Не переживай, я буду под защитой Адама, — Робин улыбнулась, прежде чем перевести взгляд на Адама, однако ее улыбка была пуста — никакой уверенности внутри Робин не было.

Текущий саммит был лучшим местом для совершения самого серьезного теракта или массового убийства в истории. Всего одна взорванная бомба или один опытный наемный убийца внутри могли ввергнуть мир в пучину хаоса даже большую, чем гражданская война Атласа и Мантла.

Для всех врагов это было золотой возможностью, что выпадает только один раз в жизни — и врагов у каждого посетителя было много. Просто потому, что ни один из мировых лидеров не мог прожить свою жизнь не заимев себе множество врагов.

Должны были быть приняты самые строгие меры безопасности для присутствия мировых лидеров — организованные работой нескольких государственных агентств — просто из-за того, что ни одна сторона не могла доверять другой полностью. Иными словами строжайшие принятые меры были полностью заслужены — и Хилл не думала, что окажется в большей безопасности на этом саммите относительно солдат, стоявших на улице в это время, наблюдая врага в прицел.

Помотав головой и отгоняя от себя эту мрачную мысль, Робин повернулась к Фионе, — Фиона? Что насчет народной поддержки?

— Полная, — Фиона только покачала головой, — В Мантле, чтобы не случилось, тебя поддержат — армия и народ. Число людей, что хочет мирного разрешения вопроса немного больше — я скажу, что разбиение шестьдесят на сорок, но ситуация сложнее, если не забывать о тех, кто согласен на оба варианта. В Мантле, и тем более в самом Фронте люди верят в тебя — пять из десяти готовы вступить в борьбу, четыре готовы не мешать, и только один из десяти может пойти против.

— В армии и Атласе ситуация, конечно же, намного сложнее, — Фиона помотала головой.

Робин представляла из себя идеальную мечту, идеальный символ для народа Мантла — бедная рабочая, из бедной семьи рабочих, ставшая лидером революции и голосом угнетенного простого народа, обещая им социальные гарантии, приемлемую зарплату и восстановление «старого порядка» — идеализированной версии Мантла времен до Великой Войны, когда все было лучше, Мантл был великой державой, и Атлас был просто академией…

Не сложно было представить что народ Мантла, уставший от постоянного давления Атласа, пошел бы за Робин — но Атлас, для которого Робин и сам Мантл представлял экзистенциальную угрозу, и армия, созданная для служения Атласу?

— Армия разбита на три неравные части, двадцать процентов или около того скорее всего смогут перейти на нашу сторону, — Фиона покачала головой, — Еще, может быть треть, удастся убедить отступить или заставить бежать в другие города… Оставшиеся будут сражаться.

Адам на эти слова лишь хмыкнул, явно показывая, что именно он думал о боевых возможностях Атласа, но взгляд Джоанны был куда более серьезен.