Джонатану не хотелось бы изменения этого порядка — но при всем его могуществе — некоторые вещи оставались вне пределов его возможностей.
Айса начала готовиться к подобному исходу еще пару лет назад, медленно вовлекая Джонатана в работу — но до этого момента Джонатану казалось, что он просто учится. Нечто вроде учебы в школе, или может быть в институте — без четкого осознания, что однажды ему придется оказаться один на один со своей текущей ситуаций. Но вот, Айса оказалась в больнице — и Джонатан оказался на перепутье.
Через неделю, может быть две, Айса вновь выпишется из той и вернется в строй, но это был первый тревожный звоночек, игнорировать который было нельзя. У Айсы просто больше не было времени на то, чтобы найти на замену Джонатану кого-нибудь нового — не то, чтобы у нее изначально была эта возможность — и каков бы ни был результат — Джонатану придется встать во главе как государства, так и правительства. Высшее должностное лицо, определяющее курс государства…
Монарх в самом полноправном смысле этого слова.
И поэтому даже в субботнее утро ноября, когда портящаяся погода за окном, состоящая из редкого быстро тающего снега вперемешку с дождем, призывала любого человека остаться в своей постели — он сидел в своем кабинете, продолжая рассматривать отчеты, поглядывая на лежащую рядом шариковую ручку, пачку лежащих листов и стоящий рядом компьютер, мерцающий голографическим экраном.
Отчеты о готовности армии — сводки, траты, суммы, расходы, поставки, и еще раз отчеты…
В Ремнанте армии должны были быть всегда большими и готовыми — гримм не дремали и охотников не хватало на то, чтобы полностью покрыть потребности населения в защите даже в Вейле, столице ремесла охотников, не говоря уже о Гленн, где отсутствовала собственная академия. Особенно учитывая то, что армия Гленн помимо постоянной готовности поддержать оборону совершала периодические операции по расчистке окружающей местности — и операции эти действительно напоминали по своему масштабу и размаху военные. Поэтому даже в трехмиллионном городе-государстве, Гленн, содержалась армия в две с половиной сотни тысяч человек — огромная ноша для столь небольшого государства.
Но интересовали Джонатана не отчеты о стоимости содержания подобной армии — а иной вопрос.
Суперорда в Вакуо…
Озпин поддерживал с Джонатаном связь — даже отказавшись от вступления в борьбу напрямую против Салем — они поддерживали связь, как минимум на уровне определенного общения. И потому Озпину не нужно было убеждать Джонатана — достаточно было просто сообщить ему о суперорде в Вакуо и ожидать. И хуже всего было то, что Джонатан был вынужден признать — это не было самой плохой тактикой.
Джонатан видел гримм — не только издалека, но и вплотную, изучал их и даже проводил некоторые эксперименты. Выводы его были неутешительны — но вместе с тем и ожидаемы. Да, это были меньшие духи нефанди — те, кто являлся всегда целью для всех магов, их священным врагом — те, что заставляют сплотиться даже Традиции и Технократию в те редкие моменты, когда случался открытый бой между ними.
Но Джонатан…
Нет, наверное на самом деле он даже хотел сражаться с ними — герой спасающий мир от безусловного зла, сюжет для героической книги и моральный ориентир, к которому Джонатан стремился всю свою жизнь. Но…
Потом?
Потом, когда он освоится на своей должности, когда научиться обращаться с еще парой своих способностей, когда Гленн станет сильнее, когда откроется академия охотников, когда вырастут его дочери…
Где-нибудь в том далеком будущем, где ничто не будет представлять для него опасности и он сможет действительно быть тем самым героем, уничтожающим безусловное зло.
Но при всех своих текущих способностях — мир его просьбы явно не слушал и подчинятся им не собирался.
Наверное, победить супер-орду вышло бы и у сил Вакуо, и у Атласа тем более, и у Озпина в том числе — но вопрос оставался только в тех жертвах, что придется им принести ради этой победы.
Джонатан мог практически уничтожить всю супер-орду не выходя из своего кабинета — но что бы было тогда?
Глупо было считать, что он не являлся целью Салем уже — но что изменится, если он покажет, что представляет для всех ее сил настоящую огромную опасность? Озпин рассказал ему обо всех его попытках уничтожить Салем — и пока у Джонатана не хватало ума на то, чтобы изобрести иной возможный выход из ситуации, что привел бы к ее уничтожению. А если к ее уничтожению это не приведет — то он лишь спровоцирует Салем на то, чтобы перейти к иному фронту борьбы — к тому фронту, в котором способностей Джонатана могло не хватить.
Но с другой же стороны — если бы Джонатан отказался от того, чтобы продемонстрировать Салем всю глубину своей мощи, стерев всю наступающую в Вакуо супер-орду — сколько бы человек погибло ради его ложного чувства защищенности?
Он ведь уже, так или иначе, являлся для Салем целью — может быть не столь приоритетной — но все же являлся. Находить какое-то утешение в том, что он сейчас являлся целью меньшей, чем уничтожив суперорду еще раз было глупо.
Но люди всегда были существами чрезмерно склонными к глупости.
К тому же, хах… Помимо безусловного зла в мире существовало зло и условное — такое, как политические и дипломатические оппоненты.
Джонатан был тем, кто обеспечивал поставки оружия, еды, медикаментов — всего — к повстанцам Мантла — отчасти исключительно из идеалистических соображений, поддерживая несчастных рабочих, загнанных тираническим правительством — отчасти отдавая себе отчет в том, что через повстанцев он мог давить на Атлас, мешая тому пробиваться на рынок Гленн и оказывать давление уже на Менажери, с которым были заключены многочисленные соглашения.
В случае же, если революция удастся — он получил бы надежного союзника вместо глобального противника — и потому допустить усиления общего имиджа Атласа на международной арене за счет спасения Вакуо он также не мог…
Но и отправить просто так армию в Вакуо он также не мог…
Личное вмешательство? Армия? Или упустить Вакуо, принеся множество жизней в жертву и усилив международное положение Атласа?
Сколь тяжелый выбор, как много размышлений, о Король…
Раздался тихий писк коммуникатора и Джонатан вынырнул из своих мыслей, глядя на красную лампочку, горящую над кнопкой на столе, прежде чем нажать на ту, услышав голос,- Мистер Гудман, к вам Синдер Фолл и Нора Валькири. Пропустить?
— Да,- Джонатан вздохнул,- Будь добра — кофе и два какао с маршмэллоу.
— Хорошо,- раздалось на том конце провода и Джонатан отжал кнопку, прежде чем бросить взгляд на приоткрывающуюся дверь, за которой мгновенно появилась фигура черноволосой Синдер, а затем едва достающей ей до подмышек Норы.
— Я знала, что ты сегодня будешь здесь,- Синдер улыбнулась Джонатану, стоило ей только установить прямой зрительный контакт, отметив, как Джонатан мгновенно собрал кучу бумажных листов воедино и отложил их в ящик своего стола.
— Доброе утро, Ваше Величество,- Нора ответила куда более сдержанно, явно стараясь отвесить вежливый и церемонный поклон, но ввиду своего возраста смотрясь скорее комично, как ребенок подражающий взрослым. Впрочем, так это и было.
— Проходите,- Джонатан, прикрыв ящик стола, тут же указал им рукой на стол, стоящий впритык к его письменному столу, прежде чем самому подняться со своего рабочего места, и, подхватив трость, медленно выйти из-за стола.
После чего, когда Синдер сделала к тому шаг, он приобнял ее, на что сама Синдер ответила искренними объятиями, отстранившись только через пару десятков секунд.
После этого Джонатан провел рукой по волосам Норы, стоящей рядом улыбнувшись от этого, прежде чем сделать шаг к стулу, расположенному за столом рядом,- Я думал у вашего «ордена Гермеса»…
От Синдер не укрылась небольшая насмешливая пауза после произнесения названия, но Джонатан продолжил говорить, будто бы ничего и не произошло,- Сегодня сборы.
