Норе больше всего на свете хотелось сказать, что он не прав, что ее спаситель ведет их в верном направлении, она узнала эту тропку, по которой они с общиной перебирались из С-Л-С не зная отдыха, прямо как они сами сейчас, но слова застревали внутри, оплетясь лозами вокруг хрупких ребер. Парень кричал и бранился, но девушка знала не со зла, а от отчаяния и голода, которые накрывали и ее, как знала и то, что все трудности временны. Сэт спас ее, был добр к ней с самого начала, и Норе хотелось отплатить тем же. Девушка взяла бумажный ком подле своих ног, развернула, и с минуту изучала карту, а после присела рядом на корточки, тыча крохотным тонким пальцем в одно из мест. Он что-то неразборчиво шептал, уткнувшись в свои колени, большую часть лица Сэта закрывали спутанные кудри, Норе хотелось провести рукой по копне темных густых волос, но понимала, что делать этого нельзя. Ее прикосновения ядовиты, будто жало скорпиона, они тут же пустят разряды тока по просвечивающим сквозь тонкую кожу на руках венам, и парень сделает с ней то же самое, что и пастор Гарднер, что и ее отец, превращаясь из спасения в погибель.
- Чего тебе? – подал голос Сэт, почувствовав рядом с собой тепло чужого тела, и поднял голову посмотреть, что от него хочет девушка, - Храм? Считаешь, мы близко?
Нора кивнула, робко улыбнувшись, переводя взгляд с карты на своего спасителя.
- Я бы лучше в тринадцатый дом* сходил, столько слышал о нем, но теперь правда в том, что действительность самый страшный аттракцион, - сказал Сэт, усмехнувшись собственным словам.
Парень поймал себя на мысли, что ему приятно смотреть на лицо Норы. Когда ее тонкие нежные губы растянуты в улыбке, приоткрывая ряд белых верхних зубов, в глазах отражаются мириады звезд, приветственно искрясь, словно припорошенный с вечера иней, и даже уродливый шрам, неумело зашитый толстыми стежками над родинкой, тянущийся от левого уголка рта к виску, не портил ее красоты. Сэт хотел было убрать прилипший к ране светлый волос, но Нора дернулась, будто от удара, не дав себя коснуться.
- Больно? – спросил, и тут же чертыхнулся про себя. Конечно, больно, к чему задавать столь глупые вопросы, - думал парень, но девушка вновь помотала головой, закусив нижнюю губу. Сэт не знал, как ее зовут, не слышал ее голоса, это и не столь важно, только бы ей не было больно.
- Что ж, возможно, ты и права насчет церкви. Стоит проверить, - парень поднялся с холодной земли, и потер лицо, сбрасывая усталость, когда услышал ее легкий тихий смех, и даже на миг опешил, не поверив собственным ушам. Значит, говорить незнакомка умела, но не желала, - что смешного? Я выгляжу смешно, да? Должен сказать, что и ты и не лучше.
На губах девушки расцвела улыбка, как бы говорившая «да что ты, умник», и она показала Сэту место на лице, по которому он умудрился размазать грязь. Вторя движениям Норы, парень сделал лишь хуже, отчего она прыснула от смеха, мягкой поступью подходя практически вплотную. Не касаясь кожи, от которой исходило ощутимое тепло, девушка кончиком пальца провела у крыла носа Сэта и по верхней губе, очерчивая четкие линии. Он был чертовски привлекателен; от одного только взгляда с опущенными внешними уголками каре-зеленых глаз, нутро сворачивалось в узел, вынуждая желать большего, коснуться высоких скул, колючей поросли на подбородке.
Видимо, Нора разглядывала парня слишком откровенно, на мгновение забывшись, трогательные глаза неотрывно изучали ее в ответ. Изнутри словно вспыхнув от смущения, девушка отпрянула, потупив взор на свои резиновые сапоги, взятые в шкафу у матери перед уходом, покрытые толстым слоем грязи. «Она такая же сломанная, как и я. Такая же, как я» - пронеслось в голове Сэта Бекера, кивнув собственным словам, он произнес уже вслух:
- Если не хочешь говорить, можешь продолжать молчать, но я хочу, чтобы ты знала. Я понимаю. Все понимаю по твоим глазам.
Сосновая роща поредела, открывая путникам небольшую поляну, заросшую травой, на возвышении которой расположилась туристическая база, укрытая со всех сторон пушистыми лапами деревьев. Где-то за спинами раздалась птичья трель, разбавляя стоны старых стволов, глухие стуки дятла о кору, или упавших веток. Нора прислушалась, улыбаясь не только губами, глазами, но и душой, она подпевала птицам, уносясь вместе с ними за пределы ее тела. В валежнике мелькали крохотные фиолетовые цветы вереска, словно кораллы на дне морском украсили они естественную лесную подстилку. Сэт тоже улыбался, глядя на девушку, но улыбка его растаяла мгновенно, когда перед базой обнаружились многочисленные останки и кости собак, здесь же остались непогребенными их хозяева.
- Господи, да тут будто настоящая бойня случилась. Похоже, группу любителей пеших прогулок застали врасплох, - обронил парень, проходя дальше, морщась каждый раз, когда под ботинками хрустели чужие позвонки, чем привлек внимание Норы, которая тотчас поспешила последовать за ним.
Обыск базы прошел безрезультатно. В ней не оказалось еды или воды, ничего, что могло хоть как-то помочь им. Сэт склонился над одними из останков, обшаривая карманы детского скаутского жилета, разложившегося настолько, что при малейшем прикосновении ткань превратилась в труху. Во внутреннем кармане лежал просроченный шоколадный батончик, но выбирать не приходилось. Поднявшись, парень с трудом разделил окаменелый шоколад, одну половину которого тут же принялся рассасывать во рту, а вторую часть протянул спутнице. Лицо Норы скривилось, но от предложенной еды не отказалась, поступив с ней точно так же.
- Думаешь, я ужасный, да? – спросил Сэт, кивков головы указав на разворошенные кости ребенка, но девушка вновь не ответила, с чувством помотав головой.
Взойдя на самую высокую точку склона, невдалеке путники заметили шпили церкви, ставшие самым ярким ориентиром, маяком, если будет угодно, во всем С-Л-С. Если никаких неприятностей не предвидится, то через пару часов они уже окажутся у ее подножья. Вокруг было на удивление тихо, редкие одинокие зомби проплывали мимо, будто сознательно махали рукой на истощенные фигуры мужчины и женщины. По пути Сэт набивал рюкзак всем, что попадется – кожаный ошейник, поводок, лоскуты тканей или оборванные куски бечевки, никогда не знаешь, что может пригодиться и когда. Он как раз рыскал веткой по земле у дороги, не зная, реально ли наткнуться в этих края на змею, в его родном городе ядовитый укус можно было получить от каждой лежащей криво палки, когда внимание привлекла Нора, указуя куда-то рукой. Присмотревшись, Сэт увидел табличку, воткнутую в недавно вырытую яму, нет, это был самый настоящий указатель, стрелка, нарисованная краской из баллончика, и надпись призывали найти лагерь выживших в храме мормонов.
- Ты наша спасительница! Взгляни на это, а?! Мы добрались! Еще чуть-чуть и сможем отдохнуть, черт, надеюсь, у них есть еда, я готов убить за нее, - восторженно воскликнул Сэт Бекер, казалось, какая-то деревяшка открыла в нем второе дыхание, и он на своих длинных ногах, словно на пружинах, направился прямиком к церкви.
Нора пребывала в смешанных чувствах; с одной стороны она понимала, что храм «Святых последних дней» всего лишь стены, не оно причиняло годами ей боль, не оно закрыло ее в клетке, то были люди, родные и близкие. Но с другой, ничего не могла поделать с просыпающимся в глубине души первобытным страхом при виде высоких башен, колоколов, и витражей, рисующих страшные сказки, обещающие спасение. Все это уже было в жизни Норы, и не принесло ничего хорошего, стоит ли надеяться, что теперь все изменится?
Сэт заметил, что девушка не спешит входить, замявшись у входа, заламывая собственные пальцы, не составило труда сложить дважды два, место, где он нашел ее, похожее на общину помешанных на вере людей, и храм, пред которым сейчас дрожали колени незнакомки. Неужели те, кому она доверяла, посадили ее в клетку? Но почему? Чем могла заслужить хрупкая невинная девушка подобную учесть?
- Если не хочешь, мы не обязаны входить. Можем пойти дальше, и найти собственное убежище, как было раньше, только ты и я. Выбор за тобой, - меж кустистых бровей парня пролегла глубокая морщинка. Он ничем более не выказал сожалений, что в случае иного решения, придется остаться еще какое-то время без еды и крова, но сердце Норы ёкнуло, определившись без ведома разума.
