- Я починю.

Женщина поджала губы, взяв со стола еще одну бутылку, и приложилась к ней, сделав щедрый глоток.

- Пап, а ты надолго останешься? Сколько в этот раз будет длиться отпуск? Мы успеем съездить в парк и покататься? Ты еще в прошлом году обещал научить меня ездить на велосипеде!

Лоуренс насадил на вилку кусочек картошки, макнув его в разлитый по тарелке соус, и улыбнулся, терпеливо дожидаясь, когда град вопросов закончится.

- Сначала ты должен постараться поправиться, как можно скорее, и мы обязательно все вместе посетим парк, я тебе обещаю. А чтобы выздороветь, необходимо делать то, что просит мама.

Робби с усердием кивнул, доедая с тарелки все до последней крошки, чмокнул отца в колючую щеку, и побежал наверх умываться.

- Я скоро подойду и почитаю сказку, Робби.

- Не надо! Я уже лег выздоравливать!

Донесся со второго этажа хриплый от простуды голос Роберта Рейнольдса, чем вызвал едва слышный смех родителей.

- Он очень скучал по тебе.

- И я скучал. По вам обоим.

Лоуренс забрал из рук жены грязную посуду, но попытка включить посудомойку закончилась жутким скрежетом техники.

- И ее тоже починю.

Со вздохом произнес мужчина, поставив посуду в раковину, и привлекая Кэрри для поцелуя, едва сдерживаясь, чтобы он не перерос в нечто большее прямо на кухне, но та аккуратно отстранилась, прижимаясь лбом ко лбу супруга.

- Лоуренс, мы скучаем по тебе. Как долго ты еще собираешься упрямиться? Ты не должен никому больше ничего доказывать, за все эти годы на службе, твой отец даже на небесах усвоил урок. Может пора уйти на пенсию, тебя отпустят, милый, и мы, наконец, сможем переехать поближе к родне, как хотели когда-то, помнишь?

- Я делаю это не потому, что должен, ты же знаешь. Я пошел на службу потому, что сам этого хотел, и ты меня поддержала, что изменилось?

Кэрри закрыла глаза и закусила губу, не зная, как правильно подобрать слова, чтобы не превратить долгожданное возвращение мужа в катастрофу.

- Тогда мы были молоды и безрассудны. А сейчас у нас есть Робби, который не может расти без отца.

- У него есть отец. Послушай, я обещал и сдержу слово, но потерпи еще немного, я прошу лишь еще немного времени, может быть в следующем году?

- Может быть в следующем году.

Повторяя слова мужа, Кэрри Рейнольдс смахнула одинокую слезу со щеки, дополнив ответ кивком. Лоуренс взял ее лицо в свои ладони и оставил невесомый поцелуй на лбу, вдыхая аромат лавандового мыла и какого-то крема, напомнившего ему о еще теплом печенье с кусочками шоколада, являющимся, как всем известно, самым лучшим десертом для примирения.

Обращение к главному сержанту командования в морской пехоте.

Обращение старшего к рядовому, в переводе с английского - мешковатая задница.

Американский светлый лагер, самое популярное пиво в США.

"Всегда верен!" (в пер. с лат.). Девиз Корпуса морской пехоты. Официально принят в 1883 г.

12 лет до катастрофы. 2018 год.

Маунтин-Хом, штат Айдахо.

Серо-голубой шевроле кобальт медленно выехал из-под навеса, чья крыша прохудилась настолько, что с легкостью можно было наблюдать чистое небо без единого облачка, словно через огромную лупу. Хруст гравия под колесами отдавался в ушах странно, напоминая скорее утробное рычание животного, которое вот-вот побежит следом и стоит только на миг притормозить, нагонит, поглощая ржавую железяку вместе с пассажирами.

Эдвин смотрел на свой дом, обычно тот казался мальчику безразмерным, как вечно растягивающийся батут, ведь когда стоишь в одной комнате, существует лишь она, но стоит переступить порог и становится видно коридор, кухню, лестницу наверх. Такие метаморфозы пугали семилетнего Эдвина Кларка, но он ничего не мог сделать с этим страхом, как и со всеми остальными, поджидающими за каждым углом в мире. Сейчас, сидя пристегнутым на заднем сидении автомобиля, дом значительно уменьшился в размере, сдулся в полном одиночестве, без обитателей внутри.

Эдвин приложил потную ладонь к грязному стеклу, прощаясь с обшарпанными серыми стенами, пустыми окнами-глазницами, темно-красной от пыли и забившегося по осени мусора крышей, второй ступенькой, которая, как он знал, всегда скрипела, если перенести на нее вес своего тщедушного тельца.

Родителям показалось хорошей идеей потратить целый выходной на посещение картофельного музея в городке Блэкфут, провести время всем вместе, развеяться, по словам отца, но Эдвин не разделял их энтузиазма. Дорога в более чем двести миль* внутри мгновенно нагревающейся железной коробки ощущалась все равно, что в запертом гробу на колесах посреди пустыни, но даже это пережить было легче, чем бесконечные ссоры отца и матери.

Пока Брендан Кларк, постоянно водружая на переносицу сползающие очки, закрывал машину, чтобы оставить ее на свободном парковочном месте близ музея, Мелани Кларк проверяла, все ли необходимое имелось с собой в сумке. Весьма бесполезное решение теперь, когда они так далеко от дома, подумал Эдвин, присев на корточки, и рассматривая собственное отражение в луже.

- Эдвин, смотри какая огромная картофелина! Было бы здорово съесть ее всем вместе на ужин, как считаешь?

Безуспешно пыталась заинтересовать сына Мелани, поддерживая сумку коленом, но все равно роняя на землю ключи и упаковку влажных салфеток. Ее короткие каштановые волосы, заправленные за уши, беспрестанно выбивались, закрывая видимость, женщина с раздражением поправляла их, пока не осознала, что это не имеет смысла.

Родители всегда спорят о том, как называть Эдвина. Мелани настаивает на словах «особенный ребенок», а отец, по обыкновению, с ней не согласен, просто у мальчика такой характер. Какой именно у него характер Эдвин Кларк был понять не в силах, но и особенным он себя не ощущал. Совершенно обыкновенный, даже непримечательный, но абсолютно точно не особенный. Короткостриженые темные волосы торчали на макушке ежиком от того, что на заднем сидении мальчик постоянно ерзал на месте, мучаясь от жары и жажды, маленькое узкое лицо на котором несуразно смотрелись раскосые карие глаза и два передних по-беличьи выпирающих зуба виднелись из приоткрытых губ. Руки-палки и ноги-ходули шли в комплекте, так что у Эдвина не было возможности задуматься подходят ли они ко всему остальному. Он не хотел быть особенным, достаточно просто быть «нормальным» в той самой степени, что подразумевает каждый родитель, говоря об этом, однако получалось плохо.

Позади себя в отражении мутной лужи мальчик увидел нависающий над ним клубень, размером с настоящую машину, на который указывала Мелани Кларк. Но цвет картофеля не совпадал с реальным овощем и напоминал скорее громадную какашку, политую сверху чем-то белым с воткнутым металлическим треугольником, по видимому имитирующим сыр. Эдвин на сто процентов был уверен, что не хотел бы съесть ее.

Наконец семья Кларк миновала регистрацию, продираясь сквозь снующих туристов во время рассказа экскурсии, касающейся истории корнеплода и его популярности в США. Женщина-экскурсовод указала рукой на сельскохозяйственную технику, которая до сих пор используется или использовалась для сбора урожая и обработки земли, а после подошла к одному из экспонатов представляющих собой стену из толкушек и пестиков разных времен, которые применялись домохозяйками для приготовления пюре. Единственное, что хоть и ненадолго, но привлекло внимание Эдвина, был самый крупный в мире чипс Pringles* диаметром примерно двадцать пять дюймов*, что был изготовлен в тысяча девятьсот девяносто первом году.

- Эй, Эдвин, проголодался? Оказывается, здесь даже есть кафе, где подают особенные блюда, угадай из чего они, сынок? Ну же!

Спросил воодушевленный Брендан Кларк, растянув тонкие губы в широкой улыбке. Эдвину не нравилась суета, которая волнами исходила от отца, мальчик почти физически ощущал, как его сбивает с ног, еще пару взмахов руками, и несгибаемая сила давления прибьет Эдвина к полу, потому он смотрел себе под ноги, рассматривая кроссовки на липучке и ждал, когда эмоции поутихнут. Так происходило каждый раз, когда Эдвин не оправдывал ожиданий родителей.