Последовав приказу, мужчина, не обращая внимания на возмущение отца, выдернул из его рук The Wall Street Journal* не зная, чего ожидать от явно взбешенной хранительницы магических сил. На столе перед Ксавьером, помимо чашки на блюдце и сигары в пепельнице, по обыкновению в определенном порядке были разложены Нью-Йорк Таймс, США Тудей и Вашингтон Пост. Впервые за всю историю каждое новостное издание твердило одно; на первых полосах газет крупными буквами значился приговор «DAY THE WORLD ENDED*». Признаться, поначалу Эндрю Гастмана охватила паника, из дрожащих рук посыпались свежеотпечатанные белые листы, мозг отказывался принимать быстро развивающиеся события, напоминающие скорее фильм неумелого режиссера или компьютерную игру. Живые мертвецы поднимались из могил, пожирая всех на своем пути, но Эндрю был уверен, что главной целью являлся именно он.
Ученые по всему миру отреагировали мгновенно, стараясь, как можно скорее найти источник заражения, грибок или бактерию, способную воздействовать на отмершие клетки мозга, чтобы предотвратить конец света прежде, чем будет нанесен непоправимый урон цивилизации, однако они не видели всей картины целиком. Эндрю не питал иллюзий и глупых надежд, как знал и то, что ответы имеются лишь у Лилиан Хейли, ставшей причиной творящейся катастрофы, о чем не мог прямо заявить во всеуслышание. Его сразу же сочтут сумасшедшим, а то и вовсе повесят вину на него, а сама Лилиан едва ли захочет сотрудничать. Мог ли Эндрю предотвратить случившееся, размышлять об этом можно бесконечно, но, к сожалению, время не ждет. Ксавьер Гастман смачно выругался, беря в руки следующую газету, и начал говорить что-то еще, но сын его уже не слышал. Эндрю выглянул в окно, отодвинув указательным пальцем жалюзи и вздрогнул, заметив на горизонте в яркой вспышке молнии устрашающую фигуру, показавшуюся знакомой, кроме разве что одной детали, заставившей мужчину усомниться в собственном разуме.
Голова огромного черного быка смотрела, будто прямо на него, не замечая преград. Нет, нет, нет, этого просто не может быть. Выход был только один – покинуть тонущий корабль, затаиться, обдумывая дальнейшие действия из безопасного места. Послушав голос разума и обострившиеся инстинкты, Эндрю крикнул отцу о немедленных сборах необходимого, и побежал наверх, на ходу набрасывая на голое тело первую попавшуюся черную рубашку. Достав из-под кровати сумку с парой бутылок воды, фонариками и запасом батареек, мужчина разблокировал сейф, едва попадая по кнопкам, и резким движением схватил ключи, когда услышал внизу истошный крик Ксавьера. Эндрю не мог вспомнить точно, каким образом ему удалось покинуть дом, улизнув прямо из-под носа странного существа, но сцена того, как зубы быка сомкнулись на лице его отца, перетирали мышцы и кости с громким хрустом, несмываемым оттиском отпечаталась в памяти. Ксавьер был тем еще дерьмом, но это совсем не значит, что Эндрю не станет горевать о смерти отца.
По внутренним ощущениям он добрался до штаб-квартиры за два с половиной часа, и теперь, смыв с себя грязь, пот и страх, сидел в кожаном кресле, подергивая ногой и размышляя, в левой руке мужчина держал стакан с виски, к которому он так и не прикоснулся. Если магия Лилиан не угаснет в ближайшие дни, а форсирует события и все станет совсем плохо, Эндрю не продержится долго в этом месте, каким бы прочным оно не казалось на первый взгляд. К тому же, вопрос времени, когда жуткий человек-бык найдет его, и убьет, а это совсем не входило в планы младшего Гастмана. Взгляд черных глаз упал на деревянную карту США на стене, где красными подсвеченными точками мигали территории, принадлежащие его семье. Одна из лампочек погасла, Эндрю залпом осушил стакан и, поморщившись, поднялся с места взглянуть поближе.
Три-Форкс, Галлатин-Каунти, штат Монтана. Большая ферма, расположенная посреди пустошей, сельских угодий и прерий, которую пару лет назад Ксавьер продал за ненадобностью своим давним партнерам по бизнесу, забыв исключить ее из личных реестров. Это место могло бы стать идеальным укрытием, новым домом для него, его команды, по крайней мере, тех, кто останется в живых. Эндрю был уверен, что дарованные морфо силы из таро не дадут своим сосудам погибнуть, ведь теперь вместе с людьми канут в лету и арканы.
Ферма на удалении от цивилизации, повергнутой в хаос, словно здоровый орган в теле больного раком, будет островком для сильных людей, готовых на все ради выживания и создания лучшего света. Мечта Эндрю Гастмана сбудется, пусть не так, как виделось изначально, но это и не важно, главное, что Лилиан Хейли не удалось сломить нового правителя, нового бога, которого будут любить, уважать и почитать, ведь он сотворит для них чудо.
***
Сэт Бекер медленно брел по тропинке, ведущей из густого леса к их с Нелли старому дому, засунув руки в карманы джинсов. В голове было пусто, казалось мысли он оставил там же, между безымянных могил девушек, которые парень часто навещал делая все, лишь бы земляные холмики покрылись плотным слоем мха и сорняков, скрывая даже от него самого содеянное. Сэт не оборачивался, чтобы взглянуть на ряды призраков, тянущиеся следом молчаливой процессией, этого было и не нужно, парень знал, что они всегда шествуют за ним. Грязные одежды, перекошенные от гнева и страха лица с распахнутыми глазами и немыми ртами, зияющими ранами на тонких шеях.
Отчаяние, завладевшее сердцем Сэта в последние дни, делало его тщедушное тело тяжелым, неуправляемым; простые действия давались с трудом, даже переставлять ноги приходилось с особым усилием, которое с каждым шагом лишь сильнее выматывало. Никто не может любить свою жизнь все время, и это нормально, но что если ты никогда и не знал, что такое любить жизнь.
По ночам становилось хуже всего. Ужасные мысли накатывали волной, будто весь день только и ждали момента, когда в прочной дамбе самообмана образуется брешь. Сэт не раз думал о том, чтобы все закончить, ведь это так просто и легко, никто не будет горевать о нем, не вспомнит добрым словом, но только мысль о Нелли Бекер останавливала парня от необратимого. Кто позаботится о матери, если его не станет? На прошлой неделе Сэт украл с работы трос, с помощью которого можно вытянуть машину, застрявшую в вязкой грязи, обмотал вокруг ветки достаточной высоты, чтобы при его росте, натянувшаяся веревка не позволила бы ногам встать на твердую поверхность, и, связав петлю, так и простоял с ней в руках, глядя на захоронения, плача до боли в груди. Это нечестно, это чертовски нечестно! Однако если бы в жизни все происходящее случалось исключительно по справедливости, то трагедий никогда бы не существовало, как и личностного роста, а значит, психотерапевты и психологи давно умерли бы с голоду.
Сэт похлопал по карманам гавайской рубашки, и чертыхнулся, поняв, что оставил сигареты в доме. Уже собираясь подняться, он заметил, что запертая после его ухода дверь распахнута настежь, а внутри слышится возня, мало напоминающая вновь забывшую что-то Нелли, у которой вошло в привычку орать на весь дом, когда события в ее голове разворачивались иным образом, нежели реальность. Нежели снова Карлос вернулся, после стольких лет отсутствия? Что ему могло понадобиться в доме, где уже не осталось ни единого упоминания о нем?
Почувствовав, как гнев поднимается со дна пустого желудка, Сэт Бекер шумно протопал кедами по лестнице, не забыв прихватить из угла свою школьную биту. Переступив порог, он чуть не задохнулся от ударившего в ноздри запаха разложения, липким слоем окутавшего разом одежду и кожу под ней, прилипло к нёбу, словно давно забытое на складе арахисовое масло. Тот, кто стоял спиной к Сэту, слегка покачиваясь на месте, явно не был Карлосом; одежда лохмотьями висела на пепельно-сером теле незнакомца, покрытого то ли нарывами, то ли глубокими гематомами, а вместо слов из его рта вырывались полухрипы, полустоны.
- Какого хе...
Сорвалось с губ Сэта; незнакомец мгновенно обернулся на звук, издав ужасающий до мурашек визг, и направился в сторону парня от кресла, в котором сидела Нелли Бекер. Подняв биту к левому плечу, готовый защищаться, Сэт выкрикнул:
