– И утопленник!

– Но утопленника не распознали…

– Да и Олина неизвестно куда делась. Может, она жива? Зачем заживо хоронить-то?

– Да… По лесу ходит?

– Люди говорят, что будто видели в лесу какого-то дитя.

– Дитя? Его б сожрали волки… Не верь сплетням.

– Да видели-видели…

– А-а! Видели… А чего ж не привели?

– Не знаю.

– Олина-то, уж не ребенок вовсе. Невеста уже… была.

– Ну и что?

– Говоришь ребенка видели, а я тебе про…

– Послушай, Мартин! Хватит! Заладил свое… А разве неясно?

– Да-да, он прав, – вмешался Стен. – Неладное тут творится! И Янек не случайно сюда шел. Может в доме есть что-нибудь из того, что может навести нас на убийцу!?

Следующим заговорил Арне:

– Я знаю родителей Янека. Он из семьи мукомолов. Отец не дожил до сегодняшнего дня, может так оно и надо, чем такое горе пережить… За работой мать света белого не видела – тоже сгинула. Ради чего они растили сына? Вот привести бы их сюда. Здесь бы и положили рядом с сыном. Хорошо, не дожили до сегодняшнего дня…

…За что его убили? За что матери… – Стен не смог продолжить, от сильного волнения у него сел голос.

По толпе прокатился шепот:

– А где тетка его? Где тетка Янека? Она знает?

В это время из толпы выбрался старик Томас. Он прятал глаза, покряхтывал в кулак, бормотал о чем-то. Видно было – старик не в себе. Он заговорил скороговоркой, так, что не все и расслышали. Его попросили повторить, но он отмахнулся, внимательно всех оглядел и сказал:

– Я последний видал малыша Янека.

– Скажи про то, как священник следил за вами… – перебил его кто-то.

Но старик продолжал говорить то, что наметил: –Я попрощался с Янеком. Скажу вам – не думал, не гадал, что все так обернется, что судьба ему отпустит так мало. Вот мне старику, куда мне? Я свое отжил.

– Говори по делу, Томас. Не мусоль, – перебил старика сердитый голос Мартина.

– Я и говорю, – шепелявил старик, и все бормотал слова себе под нос, все поглаживал вылезшую на лице щетину. Будто спрашивал о чем-то самого себя, а потом поднял голову – оглядел всех и выпалил: – Кристину он искал. Когда я его провожал – он пошел к Кристине. Я подивился тогда. Да, туман был, помню. Я говорю ему: «Янек, она живет у Паулины. Нет, говорит, ее у Паулины, поэтому ищу».

– Да не слушайте деда. Вчера они с Кристиной были на празднике.

– Вот она – то Янека и отправила сюда. Она его сгубила.

– Правильно, правильно. Он погиб. А ей хоть бы что.

– Да! А где она? Тут же стояла вроде…

– Ее ж в городе приютили.

– Ну и…!

– Она отправила его за чем-то.

– Нечисто тут. Клянусь Пресвятой Богоматерью, – высказал свою догадку Ларс. – Сдается мне у священника рыльце в пушку. Жене моей голову морочил…

– Не морочил, а…

– Молчи! – оборвал Ларс насмешника. – Жене морочил, а нынче с Кристиной они это…

– Может, Янек что-нибудь выведал про них, про старуху-покойницу? А!?

– Наши ребята священника проучили разок-другой, теперь знает, как за чужой юбкой бегать, – косясь на других, похвалился Ларс, и при этом скрыл свое участие.

– Да ты ж там вроде был, Ларс? Ладно, не притворяйся.

– Язык у тебя от ящерицы, как погляжу, – заворчал Ларс.

Толпа стала разбиваться на отдельные островки из людей, которые все ждали правды. Ларс, попыхивая трубкой, отошел в сторону, пытаясь собраться с мыслями. Он затянулся по глубже, пустил из ноздрей дым, и в который раз вспомнил тайну своего ночного хождения. Он никому, даже себе уже не сознавался, как ходил в поход на священника. В последний раз Ларсу показалось, что священник может спрятаться от них – он погнался за ним – дернул за плечо – но под рукой сжалось что-то мягкое – руку пришлось отдернуть… Священник вдруг замер на месте и начал медленно разворачиваться к Ларсу. Все выглядело так неестественно, что пелена застила глаза Ларса, у него сразу началось головокружение. Он не мог сойти с места, пока не напала рвота. А в глазах все стояло свиное рыло и копыта вместо сапог. Его подельники давно рванули в лес – никого вокруг не оказалось.

Мужики божились, что увидели они тогда ведьму, сущую ведьму. Никто, кроме Ларса, не заметил странностей в поведении священника. Но до сих пор свидетели того происшествия боялись обмолвиться об этом.

Ларс отошел еще дальше в лес и присел на корточки – из под него вспорхнула крупная жирная птица, но он не испугался.

– Глухарь? – подумал он, и стал искать ее глазами, но птица растворилась в зелени ближайших кустарников, – Говорят, знак нехороший. Но мне уже все равно. Еще этих бабок слушать…

Теперь со сном его приключилась беда. Часто с той поры бродил он ночами, страдая бессонницей. И приходил кто-то к его постели – бежал Ларс в страхе на улицу. Сидел там до утра. А утром покурит – приляжет, опять покурит, а сон все не идет. Лишь днем удавалось вздремнуть. Но дневной сон приносил с собой один и тот же кошмар: ОПЯТЬ ДОГОНЯЛ ЛАРС СВЯЩЕННИКА И ВСЕ ТЯНУЛСЯ РУКОЙ СХВАТИТЬ ЕГО. Но рука покрывалась кровью, и свиное рыло смотрело на него: то в упор, то из окна его дома. И не мог Ларс убежать – бежать было некуда. Вся нечисть выползала из своих нор… и его Марта ползла к нему…. и среди всего этого мракобесия он увидел, как Марта тянет к нему руки и душит…

Недавно Ларсу привиделась она во сне. Стояла в отдалении. Безмолвно манила его указательным пальцем, а кто-то ходил по его дому – он прокрался – заглянул – из окна торчало рыло свиное. Он побежал и в темноте опять стояла Марта – присмотрелся – кажется уже не Марта, а старуха. Куда б он не прятался – она тянула свои костлявые пальцы к его шее. И просыпался он на взмокшей подушке и сидел подолгу с выпученными глазами.

– Ларс? Да ты спишь на ходу, – возмутился Яан, который все это время не умолкал. – Мало всыпали вы тогда священнику. Берем тебя с собой, на поиски. Хватит гадать – выгадывать. Священника и девку эту надо вытащить на суд людской – он подошел к Ларсу: – Сыпни табачку.

– Она ж здесь где-то…

– Кто?

– Да девка эта! Ты о ней говоришь?

– Да я знаю, – Яан внимательно посмотрел на Ларса: –А что у тебя с лицом?

– Да не выспался…

– А! понимаю… Так где ты ее видел?

– Я не видел. Рассказывают – она бежала, пока не столкнулась с Андресом. Тот шел помечать деревья для сегодняшней рубки. Да вон он с кем-то разговаривает.

– Андрес, где Кристина?

– А я почем знаю. Что мне теперь за каждого отвечать, кто в лес пойдет?

Тут вмешалась толстушка Ингер:

– Чего вы наговариваете на девчонку, плохо ей стало, не видели – она в обморок падала…, – и обернувшись к женщинам, спросила: – Вы отвели ее?

– Да, пошли с ней, не переживай.

Сколько стояли здесь люди – столько моросил холодный дождь. Толпа начинала расходиться. К Ларсу придвинулся угрюмый Отто:

– Ларс, я видел ее, ведьму, когда вы этого повалили. Но у меня язык не повернулся окликнуть вас. Я запомнил ее…

– Да хватит уже!

– Не знаю как тебе, а со мной что-то не то… я до сих пор в себя прийти не могу… все мерещится… а тут и в церковь не сходишь. Я гоню прочь это из памяти. Не дай Бог кому такое…

– Да-а, – отозвался Ларс.

– Ты знаешь, Ларс, мне показалось, что она в сутане священника была…

– Да-а, тревожно все это. Может и не за священником надо охотиться…

– Ты о чем? – неохотно спросил Ларс.

– Говорю, может и не он, – повторил Отто. – Вот взбудоражил ты нас с этим священником…

– Да-а… я виноват… Я вот это натворил.

– А она может в городе? И не померла?

– Кто?

– Кто-кто… Ведьма, – недовольно проворчал Отто.

– Давай смекнем – как нам быть. Может, скажем Яану?

– Погоди, не говори никому. Как бы нам не обернулось.

– Скажем – не видали ничего. А? Отто?

Отто отмахнулся в ответ и, сжав губы, придвинулся послушать разговор Яана.

Но уже раздавался конский топот – нагрянули стражники Бургомистра и принялись разгонять людей. К дому ведьмы привезли доски, и заколотили все входы и окна. Оставшихся зевак разгоняли плетьми. Власть боялась народных возмущений.