Окошко с лязгом захлопнулось.

Глайниф ударилась о дверь, вопя: - Это был Маллик, говорю тебе! Маллик! Он виновен! Схватите его!

Всё, что она услышала - затихающие шаги.

Жрица прижала лоб к мокрой двери. Затряслась от смеха, все более визгливого - пока не подавила себя. Тревога нарастала. Ему был нужен кто-то. Кто-то, на кого можно возложить вину. И это не жалкий, бормочущий чепуху Ородрин. Ему стали бы сочувствовать. Очевидная невменяемость! Она захихикала, смеясь над собой. Нет, Маллику нужен некто хитрый и амбициозный. Нужна та, что строила планы и плела интриги - но оказалась недостаточно жестокой!

Она плюхнулась в солому. Вот в чем она промахнулась, да. Не была достаточно жестокой и подлой. В отличие от дружка Маллика. Верила, что он будет верен соглашению? Как она могла быть столь наивной!

Она смеялась без передышки, снова и снова. Потом хохот стал рыданием. Она качалась, сжимая плечи руками. Качалась и качалась. Во тьме, совсем одна.

Эндест Силанн терпеливо ожидал, стоя в темноте приемной Владыки. Гибель прибыла на Отродье Луны раньше него, но настояла, чтобы они вместе изложили Аномандеру свои открытия.

Не скоро настал день, когда Гибель сказалась готовой. Он ждал, сложив руки за стеной, восхищаясь картинами на стенах - картинами, которые он отлично знал, но они истинно заслуживали восхищения. Наконец, послышался топот каблуков Гибели.

Он обернулся и заметил, что она пошила новый костюм и сделала новую прическу. Понятно, ведь из той схватки она вышла обгоревшей и обожженной. Сейчас полночные волосы были коротко острижены и уложены так, чтобы не напоминать о прежней длине и красоте.

Он чуть склонил голову, бормоча: - Гибель... ты выглядишь... великолепно.

Не глянув и не ответив, она прошла в тяжелые двери.

Он чуть поджал губы, но затем незаметно пожал плечами. Гибель есть Гибель.

И шагнул вслед, чуть позади нее.

Владыка оказался в боковой комнате, за вытесанным из черного камня крепости столом. Услышав их, он поднял голову над картами и приветливо кивнул.

- Мой Лорд, - пробормотал Эндест, отводя взгляд от сгустка мрака рядом с владыкой.

Гибель молча кивнула.

- Мой Лорд, мы вернулись после изучения гнезда К'чайн Че'малле...

- Которому помешали назойливые смертные, - бросила Гибель.

Аномандер посмотрел на нее. - Гибель. Рад видеть тебя. Мы так давно не... встречались.

Она сделала легкий жест рукой, словно недовольная любезностью.

- Я решился вовлечь ее в мои поиски, - пояснил Эндест.

Аномандер кивнул. - Этого я не предвидел. Но вовсе не возражаю.

- Лорд Аномандер, - начала Гибель, - как понимаю, Эндест уже сообщил вам о наглеце, маге из числа людей, что нашел доступ в Куральд Эмурланн и ухитрился покорить Гончих Тени.

- Это я и сам ощутил.

- А то, что выскочка - маг сумел подчинить себе самих Т'лан Имассов?

Аонмандер воздел руку. - Во-первых, благодарю за то, что ты помогла Эндесту в его расследованиях. И должен оспорить слово "подчинить". Вряд ли кто-то способен подчинить такие могущественные силы, как Гончие или Т'лан Имассы.

- Как кажется, они служат его воле. Недостаточно?

Сын Тьмы склонил голову, вроде бы признавая ее правоту. - Хорошо.

- Я поняла, то люди пытаются узнать тайны Гнезда и самих К'чайн Че'малле. Едва я помешала им, они напали.

- Один из них оказался необычайно одаренным магом, - добавил Эндест. - Чистота и глубина заклинаний явили в нем Адепта. Он столкнулся с Гибелью и выжил.

Аномандер с явным удивлением посмотрел на нее. - Неужели?

Скривив зубы, женщина косо глянула на Эндеста. - Я была захвачена врасплох, не ожидая такой мощи. Однако отныне мы осведомлены.

Сын Тьмы молча размышлял, отведя взгляд. - А улей, или гнездо?

Эндест отозвался: - Как я ощущаю, он вновь затих.

- Похоже, они оказались сильнее, - предположил Аномандер.

- Или, не сумев их покорить, просто уничтожили.

Сын Тьмы сложил ладони и оперся о спинку кресла. - Похоже, ты куда-то клонишь.

Гибель вежливо кивнула. - О да. Мы собрали множество сведений о выскочке, этом Императоре Малазан, - бросила она злобно. - Манипуляции Эмурланном, покорение Гончих, Т'лан Имассов, а теперь и связи с К'чайн Че'малле - рисунок ясен.

- То есть?

Гибель подняла голову. - Война и погром против всех Старших, в том числе нас.

- Ну, Гибель... - начал Эндест, однако она взмахнула рукой, останавливая его.

Аномандер поджал губы. Глаза были опущены. Вскоре он сказал: - Серьезное обвинение, Гибель.

- Рисунок ясен.

- Краска может принять любую форму, - пробормотал он.

- Ваш долг - защитить наш народ против любой угрозы. Действуйте же.

Кажется, Сын Тьмы вздрогнул. - Война... - прошептал он, качая головой.

Гибель смотрела на него осторожно, готовая говорить. Но пока она молчала и ждала, оценивая.

Эндест глядел на обоих, почему-то испуганный.

- Хорошо же, Гибель, - произнес Аномандер. - Твои аргументы сильны. И ты права, это мой долг - защищать народ. Я буду следить за твоими малазанами.

Плечи Гибели расслабились, она склонила голову. - Превосходно, милорд.

Аномандер смотрел на Эндеста. - Благодарю за службу. Знаю, такие странствия небе не по сердцу.

Он поклонился. - Польщен, милорд.

Гибель тоже склонила голову. - Это честь, милорд.

- Ты же не покинешь нас столь быстро? - воскликнул Аномандер уже ей в спину.

Она оглянулась. - Боюсь, придется. У меня есть иные... дела.

- Что ж, возвращайся, когда пожелаешь. Всегда будем рады.

Она поклонилась уже на так низко. - Благодарю милорд. - И вышла, распахнув створки дверей.

И, пока новые сапоги звонко стучали по гладкому полу, н губах показалась натянутая улыбка, скорее походившая на звериный оскал.

Эндест остался. Владыка встал, объятый думами, опустив глаза. По лбу пробежала морщинка.

После долгого молчания - Эндест уже подумал, что лорд забыл о его присутствии - он решился сказать: - Но... война?

Аномандарис моргнул, словно отметая иные видения, иные мысли, и всмотрелся в россыпь карт на столе. - Увидим, Эндест, - сказал он. - Увидим...

Рыбачью шаланду перехватили на изрядном расстоянии от гавани Арена. Матросы-семиградцы спрыгнули на палубу, угрожая ножами, загнали шестерых фаларийцев на корму.

- Фаларийские псы! - зарычал один. - Чего здесь забыли? Рыбки хочется?

- С гостями обращайся вежливо, - сказал еще один человек, сидевший на носу и никем не замеченный.

Матрос повернулся, поднимая нож. - Иди сюда, нечисть! Эта лодка отныне собственность святого града Арена!

Человек встал, явив костюм семиградского покроя, на поясе висели клинки в роговых ножнах, также местного фасона.

Матрос уже наскакивал на него. - Что тут у нас? Предатель? Да ты дурак! Ты знал цену изгнания! В цепи его.

Человек протянул руки. - Давай же, попробуй меня коснуться.

Матрос вытянул нож, но стал двигаться осторожнее. - Да катись к рыбам. Я...- Он помолчал, морщась, кривой клинок опустился. - Но ты... - Он пал на колени, нож зазвенел, упав в трюм. - Ради всех Семерых! Это вы!

- Хакал, - крикнул другой матрос. - с ума сошел?

Хакал развернулся и зарычал: - На колени, идиоты! Это сам Иманай Д'Шрен! Святой Поборник вернулся!

- Взаправду? - спросил у гостя матрос.

- Я Иманай, - отозвался тот.

Все семиградцы опустились на колени. Хакал рыдал, доставая нож и пряча в ножнах. - Слава Семерым! - выкрикнул он в небо.

Вход в гавань Арена был возвещен ревом огромных труб со стены. Тысячи облепили укрепления, крича и махая руками, вместо стрел и камней на палубу летели лепестки цветов и шелковые ленты.

Фаларийцы, рыбаки с острова Война, подмигивали друг другу. Они были в восхищении. И как же разинули они рты, когда узрели саму Водную Стену! Полукруг за полукругом, валы вздымались выше, гораздо выше стен Кебила или Ударного. Фаларийцы не верили своим глазам.