Остров Кинерл возвышается над оливково-зелеными волнами Походного моря почти в середине кольца таких же островов. На нем есть старый дворец, из которого правили некогда короли и королевы, а также множество храмов и святилищ местных богов и богинь, полубогов и воителей, знаменитых духов и почтенных предков. Но более всего он славен библиотекой, самой большой на Фаларах и даже за пределами. Собранием, равным разве что коллекции свитков древней мудрости, что хранится, по слухам, в дальнем Даруджистане.

Когда в четвертый и последний раз жрецы Маэла прибыли в библиотеку высказать свои требования, главным попечителем и архивистом была некая Леанара из Кюраки. Окруженная свитой библиотекарей, учеников, копировщиков и архивистов-помощников, она встретила делегацию на мраморе ступеней главного здания.

День был приятным, морской бриз легким, но неослабным. Отличная погода для парусов, заметил бы любой житель Фалар. Делегаты были облачены в одеяния темно-синего цвета, как подобает слугам древнего бога морей Маэла, коего они выделяли над всеми богами и богинями вод - покровителя и хранителя самих Фаларских островов.

Леанара была в простой льняной тунике и брюках, на груди золотая цепь с длинным ключом, символом ее служения. Она поклонилась жрецу, главе делегации, тот ответил столь же вежливым поклоном. - Госпожа, - начал жрец. - Мы прибыли за свитками Старых Фалар.

- Сомневаюсь, что стоило плыть так далеко, - отвечала она. - Наша решимость неколебима, как и всегда.

Жрец улыбнулся, что было почти не заметно под умасленной завитой бородой. - Всё должно быть сделано как подобает. Вам предоставлен еще один шанс.

- Шанс?

Жрец простер руки, словно хотел обнять остров. - Подумайте о благополучии этих невинных душ.

Леанара положила ладонь на грудь, губы сурово сжались. - Да. Опять угрозы. Думаешь, угрозы смогут проложить вам путь? А я думаю, что на этих островах более не потерпят тиранов.

- Однако ложь вы терпите - и готовы далее ее распространять.

Она удивленно улыбнулась: - Пусть знание распространяется, и пусть народ взвешивает его блага, делая выбор.

Он покачал головой, выражая грусть. - Подделки. Обманы. Обдуманная кампания диффамации.

- Пусть решит народ! Пусть люди читают древние свитки! Если ложно утверждение, что твой культ, так называемый путь Джисталя - искажение и поклеп на истинную древнюю религию Маэла, тебе нечего бояться.

Жрец шагнул ближе к главе библиотекарей и прошипел, тихо и натянуто: - Одно дело изображать дерзость - и совсем иное ставить под угрозу жизни всех, кто служит твоему самолюбию, твоим алчным амбициям.

Она пораженно раскрыла глаза, вглядываясь в это лицо. - Ты не посмеешь...

Он выпрямился, оглаживая одежды. - Не испытывай нас, Библиотекарь. Даю пять дней, чтобы вручить нам свитки. - Он повернулся, сделал знак, и его спутники ушли в шелесте синих ряс.

Леанара огляделась: в глазах свиты читались лишь различные степени ужаса.

- Они ведь не станут... ведь нет, да? - пролепетал самый юный архивист-помощник.

- Нет, - заверила она юнца. Указала на колонны библиотеки. - Потерять все знания? Нет. Они заслужат всеобщее осуждение.

Однако никто не казался в том убежденным.

В следующие дни она находила улицы и рынки города необычайно пустынными. Многие дома были заколочены, многие жители срочно решили навестить родню на соседних островах или отправиться в путешествия.

Похоже, жрецы Джисталя не утаили своих намерений ни от кого.

Но как же иначе они смогли бы надавить на нее и библиотеку? И вот, хорошо знакомые ей люди ныне смотрели сквозь нее или отводили глаза, словно ее уже нет.

Нет в живых.

Она больше не выходила из залов книгохранилища. Из всего персонала осталось четверо, в том числе двое совсем юных.

Утро пятого дня она встретила на ступенях, ожидая нового визита делегации: они, без сомнения, явятся прежним церемонным порядком и с прежними требованиями. Но ее тоже грыз страх. Эти истории о... Джистале. Чудовище, громадный зверь из глубин, что крушит города и глотает целые флотилии.

Наверняка ведь просто сказки! Никто из живых не смеет хвастать встречей с таким монстром! А культ цинично использует старые предания. Не удивительно, что они так боятся разоблачения.

Двое младших архивистов - последние оставшиеся - спустились вниз и встали по бокам. - Пусто, - шепнул один, голос полон удивления. - Никого.

Ее брови озадаченно поднялись. Она явно не уделяла достаточного внимания силе страха и невежества, силе суеверий.

- Что там? - спросила вторая, та, что постарше, тряся гривой почти закрывших лицо рыжих волос. Она указывала на блестящую воду гавани внизу, что плавно переходила в открытое море.

Леанара прищурилась, глядя на мерцающие зеленоватые воды. Море казалось другим. Поднялось? Приблизилось? Там необычайно большая волна?

Рот внезапно пересох от ужаса, горло сжалось. Ее шатнуло. Дрожа, женщина поглядела на учеников. - Простите, - сказала она, - но эти люди ощутили свою силу и готовы на всё. Я недооценила глубину их эгоизма и жадности.

Архивисты обменялись быстрыми взглядами. - Что ж, госпожа, - сказала девушка, - мы приняли меры. Заперли свитки в бронзовом сундуке и залили крышку свинцом.

Она опустила руки им на плечи. - Отлично, мои юные книгочеи.

Все трое молча наблюдали (ибо уже не было времени для паники и бегства), как море вздымалось еще сильнее. Оно нависло, став выше крыш города - даже выше остроконечной крыши библиотеки. Хранительница поняла, чем был этот их Джисталь.

Не какой-то древний зверь из Бездны. Не беснующийся монстр.

Просто волна. Громадная водяная гора, высотой в лиги - как ей казалось.

Сказки о разрушительной силе оказались верными. Увы, ей не доведется записать свои наблюдения. Она повернулась к юным ученикам. - Мне очень жаль...

Ответов она не услышала - великанская волна поглотила берег, ошеломляя громом бурлящей воды. Город пропал под ее подолом, а голова была намного выше.

"Остров!" такова была последняя мысль Леанары. "Он поглотит и очистит весь остров!"

Так ли это, она не узнала.

Сквозь вихрящийся снегопад брела одинокая согбенная фигура. За спиной странника громоздился обернутый тканью тюк, размерами едва не больше его самого. Странник иногда останавливался поправить груз, прикрывал глаза от ветра рукой, чтобы всмотреться в окрестные белые просторы. Очередная остановка закончилась приступом мучительного кашля, путник согнулся еще сильней и сплюнул в снег, оставив алый цветок слизи. Но взгляд его тут же устремился далеко вперед, к одинокой скалистой горе, доминанте западного горизонта.

Много дней спустя странник добрался до подножий этого пика - полей голого битого камня под одеяниями снега. Выбрал ущелье, относительно избавленное от воющих ветров, сел на валун и вытащил из тюка свою тяжкую ношу. Лишенная оберток, она оказалась длинным музыкальным инструментом, громадным рогом из единого куска кости или какого-то бивня. Он прижал его к губам, чтобы извлечь пробные ноты; потом отставил и чуть поднял голову, словно желал слышать ответы ветра. Не уловив искомого, пожал плечами, прижал инструмент к груди и лег спать.

Так он делал и в следующие дни, неделя за неделей, месяц за месяцем. Погода не менялась; весна на смела прокрасться и усмирить буйство буранов, ибо гора высилась посреди бесчисленных лиг ледниковых полей. Ни один зверь не встречался путнику, как и ни один человек. Однако птицы пролетали высоко над головой - и он следил за ними уголком глаза, иногда безрадостная улыбка раздвигала потрескавшиеся губы, показывая большие выступающие клыки.

И он снова и снова брался за свою музыку. Что за странная то была музыка - если она вообще заслуживала такого названия. Рокочущие басы казались слишком низкими для нормального слуха, а высокие ноты стенали и визжали; все вместе смешивалось в нестройные, скачущие ритмы и фуги. Так и эдак, катясь волной, меняя высоту и скорость, иногда повторяясь...