- Прости, Жрица, но он далеко.
- А где Урсана?
Двое обменялись неуверенными взглядами. Второй кивнул: - Я пошлю за ней.
Уллара выпрямила спину и, вздернув подбородок, произнесла с холодком: - Благодарю.
Вернулась на трон и опустила лицо, закрывшись руками, зарыдав, дрожа от ужаса. Очень нескоро двери открылись и вошла женщина-воин Урсана. Грузно упала на колено. - Посылала за мной, Жрица?
- Да. Ты можешь остановить безумие? Прекратить нападения на армию чужаков?
Воительница медленно покачала головой. - Нет. прости. Лурис - вождь войны. Я обязана честью следовать его приказам.
Уллара с трудом удержалась, чтобы не заорать на медведицу. Лишь сжала волосатую руку. - Сделать вот что, ради меня. Будь наготове. Чтобы отступить. Взяв с собой всех, кого сумеешь. Сделаешь это ради меня? Обещай!
Воительница была весьма смущена. Кивнула, пророкотав: - Буду иметь в виду, Жрица.
Уллара не смогла бы поцеловать ее в щеки из-за разницы роста. Так что лишь крепче сжала мускулистое предплечье. - Благодарю. Жрица благодарит тебя от имени всего народа.
Урсана поклонилась и вышла.
Наедине с сумраком храма Уллара снова не смогла сдержать слез. Уронила голову на спинку трона, незрячие глаза закрыты, разум перескакивает из одних птичьих глаз в другие: видя неумолимое приближение малазанской пехоты, видя густеющий черный столб дыма над горой К"чайн Че'малле, видя, как ее бедный глупый народ готовится окружить лагерь малазан, видя новый поток, пробивший осыпи на перевале Орлиной вершины, видя...
Она чуть не упала, вскочив, задыхаясь от изумления.
- Гвинн? - крикнула она в пустоту зала.
В зале управления Горы Хесса и Турнажин чего-то ожидали.
- Ничего не чувствуешь? - снова спросила она у мага.
Тот поморщился. - Ничего. Чужие энергии разрушают мои способности. И я не смею тянуться, иначе Певец сможет меня заметить. Вероятно.
Хесса лишь покачала головой; было бы проще, если бы маг использовал свои таланты. Впрочем, еще придется. Она подняла голову, заслышав шаги.
Хайд обернул груду плит и инструментов. - Ага, - сказал он, пыхтя, - он давно ушел вниз.
Хесса резко кивнула: - Хорошо. Следи. Позови, если его увидишь.
Турнажин откашлялся. - Ты не должна делать...
- Знаю. Но, похоже, все-таки должна... не знаю сама.
Маг лишь поджал губы, опуская глаза.
Хесса повернулась и прыгнула на подъем, что вел из зала - на тот подъем, который Певец запретил исследовать. Тут все размеры были под великанов, высокие и широкие. Стены состояли из сплошного камня, сглаженного жаром. Она побежала, убеждаясь, что он ведет спиралью, как винтовая лестница.
Через несколько витков женщина остановилась, запыхавшись: она не ожидала столь долгого пути. Сказала себе: "Еще один поворот". И совершила поворот. Там всё оказалось таким же, как ниже. Только нарастала жара. Она будто дышала воздухом из кузнечного горна.
Наконец подъем стал ровной площадкой. Она побежала быстрее. Впереди был огромный зал-пещера. По сторонам ниши, альковы, каждый запечатан каким-то воском. В них виднелись большие тела К'чайн Ч'"малле, иной формы. Трудно было различить сквозь полупрозрачные барьеры, но эти существа казались более длинными и тонкими, словно змеи, и с большим числом лап.
В конце зала был альков шириной во всю стену, в нем форма еще крупнее, темная и мутная за воском. Этот материал казался несколько иным, и в нем была проделала дыра, сквозь которую можно просунуть руку - весьма большую руку.
Она встала на колени, всматриваясь сквозь дыру. Ничего кроме темноты, хотя острая вонь Че'малле здесь была сильна. Она смотрела... но не увиденное заставило ее отскочить. Звук. Долгий и хриплый вдох - или выдох.
Она повернулась и убежала.
Утомленная, едва волоча ноги, вышла к подножию лестницы. Там были Турнажин и близнецы. Все молчали, хотя Айел метнула ей значительный взгляд. Хесса ощутила, как опускаются плечи. "Проклятие".
Певец отошел от стены. Сложил руки на груди. - Итак... всё, как ты подозревала?
- Да.
Он пожал плечами. - Это ничего не меняет. - Позвал всех за собой. - Идемте. Посмотрим, сумеем ли повысить энергетический уровень.
Турнажин пошел на шаг за ней. - Матрона? - прошептал он.
- Да. Кажется, спит.
Маг кивнул: - Спячка. Как и должно быть. Джагут просто...
- Хватит шептаться, мышки, - сказал Певец.
Хесса пошевелила губами: "Позже".
Они пересекли широкую комнату, похожую на лабиринт из-за количества перегородок, шестерен и цепей. Хесса с удивлением ощутила вонь Че'малле, такую же, как в верхнем зале. Поднесла пальца к носу. "Это от меня".
И вспомнила, когда еще чувствовала такой запах - когда была рядом с Певцом.
Блю лежал в мокром снегу и грязи, продрогший до костей руки онемели, и пытался заметить разведчиков-малазан, которые угрожали им все утро.
- Это глупо, - прошипел он Черному. - Мы слишком далеко!
- Приходится. Вы с Гвинном двигаетесь как косматые бхедрины.
Блю оглянулся на Гвинна и Гиацинту, прятавшихся в пещерке. - Ха. Смешно.
Они осторожничали, потому что же дважды натыкались на группы легко вооруженных малазан, охотников или разведчиков - тела буквально порваны по суставам, разодраны глотки и животы. Черный решил, что тут поработали стаи зверей, которых напускают на захватчиков те или то, что таится на севере.
Блю снова поглядел на волнистую пустошь, куда ушел малазанский отряд. Разведчики то ли зарылись под землю, то ли шли слишком быстро. Он хотел пожаловаться Черному, но замолчал: воин напряженно застыл, словно замороженный. Маг и сам ощутил: они не одни.
Гвардеец поднял руку, сигнализируя. Они медленно и осторожно перебрались в пещерку. Блю, Черный и Гиацинта встали перед входом, заслонив Гвинна.
Гости сходились со всех сторон. Даже с севера. Блю рассердился, ибо он только что внимательно следил за равниной и никого не увидел. Они казались тощими, одни жилистые волосатые конечности. Двигались низко, иногда становясь на четвереньки.
- Оборотни! Солтейкены! - предостерег Гвинн. - Настоящие зверолюди из давних историй.
Гости сошлись словно стая на охоте: один подскочит и отступит, привлекая внимание, а второй бросается с противоположной стороны. Однако они втроем крепко держали оружие, ожидая настоящего нападения.
После нескольких ложных выпадов вся стая бросилась на них. Блю отражал режущие выпады когтистых лап, бил в разинутые пасти, избегал подскоков снизу с целью вырвать кишки. Одна из звероженщин схватилась за руку, и даже сквозь кожаный наруч он ощутил нечеловеческую силу. Острые ногти впились глубоко. Он повернул посох, сломав твари кости.
И все затихло. Черный и Гиацинта стояли над мертвецами, украденные у малазан клинки все в крови.
- Всё отдала бы за старый длинный меч, - пожаловалась Гиацинта, вытирая мечи о густую шерсть зверей.
- Они были сильны, - уважительно сказал Черный.
- И быстры. Обычная пехота не имела бы ни шанса.
- Нужно уходить, - заметил Гвинн. Гиацинта хмыкнула, соглашаясь, и вложила мечи в ножны. Все потрусили на северо-восток, следуя ложбинам меж низких холмов.
Через миг белое пятно мелькнуло над истоптанной грязью входа в пещеру. Длинное, гибкое белоснежное тело. Существо встало на лапы, понюхало воздух розовым носом и размылось. Тут же на месте зверя появилась молода женщина в простой одежде, штаны и куртка, с дикой гривой белых волос. Стоя меж мертвецов, она осмотрела раны и отпечатки, выдавшие историю стычки; поглядела на северо-восток, с задумчивым выражением на бледном овальном лице.
Обитатели Глубокой Бухты на Войне были глубоко обеспокоены. Едва успели они привыкнуть к присутствию чужака - жителя самого Семиградья! - как на наемной лодке прибыли еще пять чужеземцев, взошли по ступеням единственной таверны и сели за ближайший столик.
