Джейкоб потирает руки перед камином.

— Парень, о котором мне говорила Элли? Это сын Люка?

— Один в один, — подтверждает Дек.

Оказывается, младший сын Бренны, Себастьян — большой поклонник Джейкоба. Его единственное желание — встретиться с ним, и мы все помогаем ему в этом, но у Джейкоба большое сердце и он хочет сделать больше.

— Вау. Я и не знал. Коннор, ты служил с ним?

Коннор качает головой.

— Я не знал, что он служил во флоте. Очевидно, он был летчиком-истребителем, и его самолет упал во время тренировочного полета.

— С ума сойти, — говорю я, чувствуя, как настроение немного портится.

— Да, я сочувствую парню. Я надеюсь, провести с ним некоторое время и немного облегчить ему жизнь.

— Нет ничего лучше, чем иметь фальшивого супергероя в качестве своего нового лучшего друга, — говорит Деклан и поднимает бокал.

— Вместо старого придурка с комплексом героя? — возражает Джейкоб.

Это быстро превратится в безобразие. Но я не из тех, кто вмешивается в происходящее, поэтому я откидываюсь на спинку стула, позволяя огню согревать меня, пока они обмениваются колкостями. Сегодня вечером мы пили пиво, шутили над женщинами, владеющими нашими жизнями, подшучивали над Джейкобом за то, что он последний одинокий брат, и вообще проводили время в общении. Знаете, чья это была идея? Женщин, которые владеют нашими жизнями. Они считают, что нам нужно больше времени проводить в кругу семьи, поскольку последние девять лет были сплошным дерьмом.

— Как скоро Деклан его ударит? — спросил Коннор, наклонившись.

— Может, еще пять оскорблений.

— Двадцать баксов на то, что он сделает это после десяти.

Я ухмыляюсь брату.

— Я в деле.

— Так, когда ты собираешься задать вопрос Девни?

Моя голова дергается, потому что я никому не сказал о кольце, которое купил сегодня утром.

— Как ты узнал?

Он ухмыляется, пожимая плечами.

— Я догадался. Но сделай себе одолжение и не жди. Наслаждайся каждым мгновением, которое можешь провести с ней. В последнее время я часто думаю об отце. Думаю, он растратил свое время, думая, что она всегда будет рядом, и поэтому сорвался.

Мне плевать, почему он сорвался, но единственное, что мы никогда не могли сказать об этом ублюдке, это то, что он не любил нашу мать. Когда она умерла, его тоже не стало. И это впервые за свою взрослую жизнь, когда я могу сопереживать его потере. Я был бы сломлен. Деклан поднимается на ноги и надувает грудь. Коннор наклоняется, и я делаю то же самое.

— Я выиграю, — бормочу я.

Он насмехается.

— Еще один, Дек. .

Ну же, Джейкоб, давай, вцепись в яремную вену.

— Ты просто завидуешь, что мама любила меня больше, что я лучше выгляжу и что я не провел восемь лет, мечтая о девушке, к которой я боялся вернуться, потому что я был слишком большим слабаком! — кричит Джейкоб, тыча пальцем в грудь Деклана. И тут… Деклан огрызается, и я протягиваю руку за своими двадцатью баксами.

Нет ничего лучше, чем время, проведенное в компании Эрроувудов.

Девни

— Куда ты меня везешь? — спрашиваю я Шона, сидя в его машине с повязкой на глазах.

— Увидишь, когда приедем. Никаких подглядываний!

Завтра должен был наступить день, когда Шон вернется во Флориду. Я не могу не думать об этом и не задаваться вопросом, как бы я себя чувствовала, если бы он действительно уехал. Я благодарна, что он этого не сделал.

— Мне просто нужен намек.

Он берет мою руку в свою и улыбается.

— Нас не будет одиннадцать дней.

— Одиннадцать дней? — кричу я, сбрасывая повязку с глаз.

— Девни!

— Что? Ты ничего не говорил о днях! Ты сказал так, будто мы идем на свидание!

Он стонет под нос.

— Вот тебе и сюрприз.

— А как же Остин?

— Остин? Что? Он не может сам себя прокормить?

Я смотрю на него, но он игнорирует меня.

— Я серьезно.

— Поверь мне, женщина. Я подбросил его до дома твоих родителей, которые точно знают, куда мы едем. Остин тоже в курсе, так что успокойся.

Я откинулась на спинку кресла, возмущаясь тем, что мне действительно не из-за чего расстраиваться. Он обо всем подумал — как обычно.

— Я спокойна.

— И ты испортила сюрприз.

— Мы сейчас там, где мы будем одиннадцать дней?

Он надулся.

— Нет.

— Тогда я ничего не испортила, ведь даже с повязкой на глазах я знала, что нахожусь в машине.

Шон продолжает ехать по шоссе, ничего не отвечая. Мы въезжаем в небольшой аэропорт, и меня охватывает волнение. Куда бы мы ни направлялись, нам предстоит еще одно путешествие на частном самолете. Если он и дальше будет продолжать в том же духе, мне будет очень трудно летать коммерческими самолетами.

Я ломаю голову, пытаясь понять, упоминала ли я когда-нибудь о том, куда хотела бы поехать, но между нами было так много общих мечтаний. Например, я знаю, что одно из мест в его списке желаний — поехать в Ирландию, чтобы увидеть, где родилась его бабушка. И Мальдивы, которые практически у всех в списке желаний. Я знаю, что мы не сможем сделать ни то, ни другое из-за времени перелета, так что это должно быть что-то разумное.

Открыв багажник, он направляется к моей стороне машины, открывает мою дверь и протягивает руку.

— Моя любовь.

Я улыбаюсь и вкладываю свою ладонь в его.

— Любезный сэр.

Когда я поднимаюсь на ноги, он сладко целует меня.

— Ты сможешь называть меня сэром позже.

— Если заслужишь.

— О, думаю, я это более чем заслужу.

— Да? — поддразниваю я.

— О, да.

Я касаюсь его носа и подмигиваю.

— Посмотрим.

Мы садимся в самолет и поднимаемся в воздух, так и не узнав, куда мы летим. Какая-то часть меня не волнуется, потому что мы отправляемся в путешествие — одни. Мне было бы наплевать, если бы мы просто кружили в небе. Шон тянет меня к дивану так, что моя спина оказывается у него на груди, а его руки прижимают меня к себе. Он молчит, кажется, погрузившись в свои мысли.

Мы оба не разговариваем, просто наслаждаемся тишиной. Это одна из тех вещей, которые я люблю больше всего в нас. Нам не нужно заполнять пустоту, потому что нам просто комфортно вместе. Один из пилотов выходит из кабины и направляется в нашу сторону, и я улыбаюсь, узнав его с того момента, когда в последний раз летела на этом самолете.

— Мы пойдем на снижение примерно через тридцать минут.

— Отлично, Сэм, спасибо.

— С большим удовольствием.

— Сэм? — окликаю я.

— Да, мисс Максвелл?

— Куда именно мы прибываем?

Он улыбается, и смотрит на Шона, а потом пожимает плечами.

— Я не уверен, мэм, я всего лишь старший помощник.

— Предатель.

Шон смеется.

— Дорогая, я знал, что ты попытаешься расспросить экипаж, поэтому дал им чаевые, чтобы тебя держали в неведении.

Я ворчу себе под нос, ненавидя то, что сейчас ночь и я не могу выглянуть в окно и попытаться угадать, где мы находимся. Еще несколько минут, и я пойму это. Мы приземляемся, и, когда мы выходим из самолета, теплый воздух обдает меня улыбкой.

— Здесь жарко.

Он кивает.

— Да.

— И я чувствую запах океана.

— Ничто не проходит мимо тебя.

Я шлепаю его по груди.

— Придурок.

Шон негромко смеется, беря меня за руку.

— Пойдем.

Мы начинаем идти к тому месту, где нас ждет лимузин. Я слышу колыхание пальм на теплом ветру. Это рай, и я начинаю понимать, куда он меня привез. Моя рука цепляется за бицепс Шона, и я борюсь с желанием зажмуриться. Не могу поверить, что он увез меня на остров без моего ведома.

— Знаешь, это довольно экстравагантный подарок перед Днем святого Валентина.

Он хихикает.

— Это не подарок.

— Нет? А как бы ты это назвал?

Губы Шона прижимаются к моей макушке.

— Я бы назвал это началом.

Я понятия не имею, что именно это значит, но начало определенно хорошее. Если все начала начинаются именно так, то я в деле. Но потом я думаю о том, как развивались наши отношения, и понимаю, что так было всегда. Когда мы были маленькими, мы сразу стали лучшими друзьями. Не имело значения, что я была глупой девочкой, а он — глупым мальчиком, мы были просто Шоном и Девни. Когда мы выросли, мы не позволяли другим людям вмешиваться в наши отношения, он был моим номером один, а я — его. Если он встречался с кем-то, кого я ненавидела, он бросал ее. Я никогда не встречалась с кем-то из-за его чрезмерной опеки, но в глубине души я знаю, что поступила бы так же. Мы с Шоном никогда не боролись. Мы оба авантюристы, любим посмеяться и не терпим оговорок в отношении друг друга. Возможно, именно поэтому я боролась с тем, чтобы не полюбить его больше, чем друга. Я знала, что мы будем вместе. Мы так сильно, так быстро, так глубоко влюбимся, что пути назад уже не будет. И вот мы здесь… на острове — вместе. Мы подходим к водителю, который открывает нам дверь.