— Договорились.

Шон отступает назад.

— Хочешь скрепить это поцелуем?

Я бросаю на него взгляд, но меня слегка впечатляет его хитрость. Я наклоняюсь вперед, словно собираюсь сделать именно это. Наши губы становятся все ближе и ближе, а затем я издаю небольшой смешок, в последнюю секунду поворачивая голову.

— Хорошая попытка, Эрроувуд.

Его губы касаются моей щеки, и я чувствую его улыбку.

— Ты не продержишься и четырех дней.

— Вызов принят.

Шон не выглядит ни капли обеспокоенным. Он поворачивается и начинает идти обратно в столовую, останавливается, а затем сбрасывает полотенце, открывая мне вид на свою задницу.

Я проиграю.

Шон

Хэдли подпрыгивает на месте, пока мы ждем, когда ей доставят подарок. Она уже привыкла ездить на лошади, которую Деклан получил от семьи Девни, но это та, которую мы так долго ждали.

— Папочка, можно я назову его как захочу?

Коннор вздыхает.

— Конечно, можешь.

— Я так взволнована. Я люблю свою лошадку, но у нее будет друг, и ты сможешь кататься со мной, и это будет так весело. Я придумала столько имен. Я подумала, что, если назову его в честь дяди Деклана, ему понравится. Как ты думаешь, ему понравится?

— Он точно лошадиная задница, — говорю я себе под нос.

— Это точно, — соглашается Коннор, прежде чем повернуться к Хэдли.

— Дорогая, ты можешь назвать его, как угодно.

То, что мой младший брат стал отцом, я до сих пор не могу осознать. Хэдли — его мир, и я искренне рад за него. Кажется, у него есть все. Двое замечательных детей и жизнь, в которую, как я всегда знал, он впишется. А я здесь, все еще разбираюсь в своем дерьме.

— Ты когда-нибудь задумывался, как получилось, что ты оказался в Шугарлоуф, с лошадьми и фермой?

— Ни капельки. Я точно знаю, как.

— Элли.

Он кивает.

— И я! — вклинилась Хэдли.

— Конечно, — Коннор наклоняется и берет дочь на руки.

— И твоя сестра.

Хэдли хихикает и обхватывает его за шею.

— Это был самый лучший месяц. У меня появилась сестра и новая лошадь!

— Кто тебе больше нравится? — спрашиваю я.

Она наклоняет голову в сторону.

— Думаю, лошадь. Бетанни много плачет. И у нее всегда что-то вылетает изо рта.

— Я понимаю, Плюшка. У меня два младших брата, и каждый раз, когда появлялся один из них, я мечтал о лошади.

Коннор закатывает глаза.

— Младшие братья и сестры делают жизнь интересной.

Я подхожу к ее уху и шепчу.

— Но старшие братья и сестры могут заставить их делать разные вещи.

Ее лицо загорается, и она шепчет в ответ.

— Например?

— Всевозможные обязанности, и обычно их можно обвинить в беспорядке.

Коннор хмыкает.

— Даже не думай об этом.

Я подмигиваю ей, и она ухмыляется.

— Ты мне нравишься, дядя Шон.

— Ты мне нравишься еще больше.

— Но дядя Деклан подарил мне лошадь.

Она обвела братьев Эрроувуд вокруг пальца. Отец построил ей скромное жилище, маскирующееся под домик на дереве, у нее есть лошади, которых подарил ей Деклан, и квадрокоптер, который я подарил ей на Рождество, все это ей по плечу. Господь знает, что, когда Джейкоб приедет, он захочет превзойти нас всех. Возможно, в итоге у нее будет лодка.

— Ну, он довольно крутой, но, если бы не я, у него не было бы самой лучшей лошади на свете, так что это означает, что я тоже подарил тебе лошадь.

Хэдли смотрит на Коннора, а потом снова на меня.

— Думаю, ты прав. Девни и Остин приедут?

Я киваю.

— Да, она поехала за Остином и пообщаться с твоей мамой. После того как мы поедим и лошадь немного освоится, они придут, и мы сможем покататься.

Она визжит и обнимает меня.

— Ты самый лучший.

И я одержал победу над Декланом. Вот что бывает, когда у тебя есть ребенок и ты не можешь быть здесь, когда твоя племянница получает свой подарок. Это послужит ему хорошим уроком.

— Не забудь сказать об этом дяде Деклану.

Она ухмыляется.

— Обязательно! А где же твой друг? Я так взволнована.

Зак Хеннингтон позвонил минут двадцать назад, чтобы сообщить, что он близко. Я не видел его почти пятнадцать лет. Я был в летнем лагере, и ребята из колледжа приехали туда в качестве наставников. Зака определили в мою группу, и мы сразу же нашли общий язык. Несмотря на то, что он был на шесть лет старше, мы подружились, а когда лагерь закончился, мы с Заком продолжали общаться. Когда пришло время выбирать колледж, он помог мне выбрать лучший, который даст мне шанс попасть в основной состав. А когда его позвали в команду, я болел за него. После того как травма плеча разрушила его карьеру, он вернулся домой, но, кажется, счастлив.

— Он должен быть здесь с минуты на минуту.

Хэдли следит за дорогой и визжит, когда что-то видит.

— Можно мне пойти за ограду?

Коннор кивает.

Когда она убегает, мы лениво направляемся туда же.

— Как дела у Элли?

— Хорошо. Она измучена, но все хорошо. Я благодарен Девни за то, что она поехала туда, чтобы я мог быть здесь с Хэдли.

Я улыбаюсь.

— Уверен, она счастлива быть там.

— Что это за ухмылка?

— Я рад за тебя, Коннор. Ты живешь мечтой! У тебя есть дом, дети, жена и все такое. Плюс, ты начинаешь охранный бизнес, то есть, все это хорошо.

Когда я приехал сюда два месяца назад, мой брат позвонил и спросил, не хочу ли я вложить деньги в компанию, которую он собирается открыть. Один из его друзей владеет охранной компанией и хотел заняться техническим обеспечением безопасности, чем Коннор и занимался, когда был «морским котиком». Таким образом, он сможет работать дома, быть с женой и детьми и уже заключил контракт. Деклан, Джейкоб и я вложили деньги и являемся молчаливыми партнерами. Хотя, возможно, между нами, четырьмя не будет большого молчания.

— Да, за последний год произошло много изменений. Я делаю все, что могу, но бывают дни, когда мне кажется, что я не успеваю.

Я смотрю на Хэдли, которая стоит на заборе и машет нам рукой.

— Но она того стоит, правда?

Коннор смеется.

— Ты даже не представляешь. Хэдли и Бетанни — они все для меня.

— Знаешь, мне нравится, что ты назвал ее в честь мамы.

— Ну, это только в некотором роде. Это и для мамы Элли, и для нашей. Я рад, что мы смогли почтить их обеих, — он испускает долгий вздох, и я понимаю, о чем он думает.

— Ты знаешь, что они бы гордились. Особенно мама. Ей бы понравилось видеть тебя в той жизни, которую ты здесь устроил. И мама Элли, думаю, тоже. Ты делаешь ее дочь по-настоящему счастливой.

— Спасибо, чувак. Когда-нибудь это чувство вины уйдет. Я просто продолжаю ждать, когда это случится. Элли не винит никого из нас, но какая-то часть меня задается вопросом, не думает ли она о том, что ее семью забрала авария, которую устроил отец.

Я знаю, что он имеет в виду. Мне очень интересно, воспринимает ли Элли нас как напоминание о смерти своих родителей. Надеюсь, что нет.

— Не знаю, пройдет ли когда-нибудь чувство вины, но мы найдем способ жить с этим.

Коннор кивает.

— А пока мы просто продолжаем жить. Кстати, как у вас с Девни дела? Я слышал одну историю…

Я останавливаюсь и бросаю на него взгляд.

— Какую историю?

— О том, что ты постоянно засовываешь свой язык ей в рот.

Это правда.

— Я бы хотел засунуть еще больше.

Он смеется, и мы снова начинаем идти.

— Ты должен сказать ей о своих чувствах.

— Я уже сказал.

— И что ты ей сказал?

Я вздыхаю.

— Я сказал ей, что хочу большего, а она не хочет.

— Почему? — спрашивает он, как будто я догадываюсь.

— Я не знаю, чувак. Она говорит, что это изменит нас, и так оно и будет. Она говорит, что не хочет меня потерять, а она не потеряет.

Он поднимает руку.

— Ты не можешь этого обещать. Если у вас все плохо закончится, есть такой шанс.

Он прав. Если я позволю себе полюбить ее, а потом у нас все закончится, я не знаю, как мы вернемся к тому, кем всегда были.