Я представила, как Шейн в одиночку сражается сразу с тремя усопшими ведьмами, попутно пытаясь вычислить, какое проклятье лежит на каждой из них, а потом ещё и разрушает тёмные чары. Принцип избавления от проклятий мне был неизвестен, но я была готова поспорить, что одним перекидыванием соли через плечо там не обойтись.

— Так почему меня спровадил? Может я могла чем-то помочь.

— Без обид, ведьмочка, но я не командный игрок. Я привык работать один. К тому же ты меня отвлекала…

— Что? Чем же это, интересно? — насупилась я, складывая руки на груди.

— Ты так вопила, когда появилась вторая мара, — парень беззлобно засмеялся, сверкая ямочками на щеках, — что я никак не мог сконцентрироваться на заклинаниях.

— Хм, вот как? — Я сощурила глаза. — А мне показалось, что твоя концентрация пострадала из-за чьих-то зубов на твоей руке. — Я многозначительно посмотрела на его предплечье, где виднелся глубокий след от укуса. Шейн же всем своим видом пытался показать, что это пустяки и никак не связано.

— Мне было проще вычислять проклятья, не переживая за твою жизнь, — наконец признался парень.

Я победно улыбнулась.

— Виктор наверняка устроил бы тебе хорошую встряску, если бы со мной что-то случилось. — Я ехидно хохотнула. — А может и вовсе уволил.

На этот раз рассмеялся Шейн.

— Готов спорить на чешую дракона, что не уволил бы.

— Почему так уверен в этом?

— Потому что я не работаю на твоего отца, ведьмочка.

— Как это? — не поверила я. — Зачем тогда согласился сопроводить меня в академию?

— В счёт старого долга.

Что-то мне подсказывало, что речь совсем не о деньгах, поэтому ждала разъяснений. Однако Шейн продолжать не стал и, судя по всему, не горел желанием делиться подробностями. Допытываться я тоже не стала, решив: если захочет, потом сам расскажет.

Некоторое время мы молчали. Я смотрела на огонь, наслаждаясь его теплом, и не могла поверить во всё, что приключилось сегодня со мной. Надежда, что получится вернуться к прежней жизни, медленно меркла.

Шейн устало откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Я заметила, что царапины на его шее и укус на руке приобрели нездоровый чёрный оттенок. Это беспокоило и настораживало. Хотелось верить, что маг не отдаст Богу душу, и мы сможем выбраться отсюда.

Я прекрасно понимала: Шейн потратил много сил, сражаясь с марами, но не уточнить не могла. Вопрос вертелся на языке с самого появления мага в хижине.

Сев вполоборота к парню, я молча уставилась на него, думая, как деликатнее задать свой вопрос.

— Ну? Что ещё? — нетерпеливо спросил Шейн, не открывая глаза. Мне вдруг стало неловко, будто поймали за подглядыванием в замочную скважину. И вот как он только понял, что я смотрю на него? Почувствовал, что ли?

— Ты по-прежнему не можешь переместить нас, да?

Шейн открыл глаза и посмотрел на меня.

— Да, — спокойно ответил он. — Для прыжка из аномальной зоны всегда требуется больше сил.

— Аномальной? Что это значит? Нет, я, конечно, знаю, что значит «аномальная», но не в конкретном случае, — быстро затараторила я, словно оправдываясь.

— Это сложно объяснить на словах. — Шейн повернулся вполоборота, подогнув одну ногу под себя, и теперь мы сидели лицом друг к другу. — Давай попробую так. — Он взял мою руку, развернул ладонью вверх и накрыл её пледом. Затем не спеша провёл пальцами по моей ладони. — Так мы чувствуем магию в аномальной зоне, — сказал он, после отбросил плед и прикоснулся снова.

Словно электрический разряд пробежал по телу, когда подушечки пальцев мягко опустились на мою ладонь. Шейн медленно скользил пальцами по коже, оставляя пылающие дорожки. Это было обжигающе и щекотно, а ещё… приятно.

— Чувствуешь разницу? — спросил парень, останавливая движение, но не убирая пальцев от моей руки.

— Чувствую, — медленно произнесла я; в горле как-то враз пересохло, отчего я тяжело сглотнула. Я поймала себя на мысли, что не могу оторвать взгляда от зелёных глаз, в которых сейчас плясали огоньки. А может, в них просто отражалось пламя камина.

В следующее мгновение, не сговариваясь, мы одновременно одёрнули руки, словно от огня, и принялись изучать пространство вокруг, лишь бы не смотреть друг на друга.

— А чья это хижина? — решила я спросить, чтобы хоть как-то сгладить возникшую неловкость.

Шейн посмотрел на меня. Долго и задумчиво. Словно решая, стоит мне рассказывать или нет. Имелась у него несвойственная людям привычка: сначала думать, а потом говорить.

— Когда-то эта хижина принадлежала одной сильной и доброй ведьме, — наконец сказал парень. — Но она пропала много лет назад…

— Она была среди тех ведьм, на болотах? — обеспокоенно спросила я. Отчего-то эта мысль безумно взволновала меня.

— Нет. — Шейн отрицательно покачал головой, а после добавил: — Надеюсь, что нет.

И снова этот долгий взгляд. Над чем же он так усердно раздумывает? Ощущение, что он о чём-то не договаривает, меня не покидало.

— Не представляю, как по собственной воле можно жить в таком опасном месте, — призналась я.

— Когда я был ребёнком, здесь было всё иначе. — На лице Шейна проступила грустная улыбка, и он погрузился в воспоминания. — На месте болот было красивое озеро с прозрачной водой, хижину окружали зелёные луга с целебными травами и пахучими цветами.

— И что же произошло?

— Ведьма решила помочь одной семье, — совсем невесело хмыкнул Шейн. — Она исцелила ребёнка от проклятия, переложив его хворь на это место. Всё вокруг начало увядать, а нечисть тянуть, как магнитом. Как говорится: подобное притягивает подобное.

Я было открыла рот, чтобы задать новый вопрос, но шатен меня перебил.

— Нет, — он отрицательно покачал головой, — моя очередь задавать вопросы.

— И что же тебя интересует? — Я изогнула бровь в удивлении.

— Почему ты так категорично не хочешь учиться в академии? Ты же ведьма, магия у тебя в крови.

— После случившегося ты ещё спрашиваешь? — прыснула я. — В этом мире полно опасностей!

— В любом мире полно опасностей, — не согласился Шейн. — Ты же ездишь на авто, хотя можешь попасть в аварию.

— Железный аргумент, — не удержалась я от подколки.

— Я видел коробку с зельями у тебя дома. — Шейн серьёзно посмотрел на меня. — Ты практикуешься в зельеделии, и рано или поздно это может выйти из-под контроля. Любое самостоятельное освоение ведьмовства опасно. В академии у тебя будут лучшие наставники…

— Мне это неинтересно, — перебила я его.

— Об этом можешь соврать своему отцу. Я видел, как ты смотрела, когда я колдовал…

— И как же я смотрела?

— Как ребёнок смотрит на конфету. Большими глазищами, полными восторга.

— Я так не смотрела! — возразила я, чувствуя, как краснею. Хорошо, что при таком освещении это не так заметно.

Возможно, Шейн оказался куда проницательнее, и пока я лукавила перед самой собой, не желая признавать своё влечение к магии, он раскусил меня в два счёта.

— И всё же? — Шейн выжидающе смотрел, и я поняла — не отстанет.

— Мне было шестнадцать, когда Виктор рассказал о том, что я ведьма. Тогда же я впервые посетила Мальфгард через стационарный портал. Разумеется, никаких чудовищ в столице я не встретила и не могла дождаться, когда же меня начнут обучать магии. Я радовалась как ребёнок от мысли, что смогу творить волшебство. Впрочем, я и была ребёнком. Глупым и наивным. Вскоре отец сказал, что ни о какой учёбе речи и быть не может, что рассказал мне обо всём лишь потому, что дар в любом случае начал бы проявляться. Я тогда неделю с ним не разговаривала. А потом решила, что так или иначе буду учиться колдовать, с его разрешения или нет.

Шейн слушал внимательно, не перебивая.

— Виктор до сих пор хранит мамины книги. Из них я узнавала о Королевстве Мальфгард, зельях и других вещах. И чем больше я читала, тем лучше осознавала, что Мальфгард далеко не сказочный мир, махать волшебной палочкой и кататься на единороге по радуге не придётся. Со временем интерес начал угасать. А затем, когда мне исполнилось восемнадцать, отец вновь поднял эту тему и предложил поступить в магический колледж.