— А как состоялась ваша помолвка?

Помолвка… Мысли возвращают меня в тот день, когда Арэн появился на пороге моего дома впервые. Солнечный летний день, каникулы в университете, я как раз собиралась идти на встречу с друзьями, когда в дверь постучали. Я уже спускалась по лестнице, когда услышала голоса: мамы и ещё чей-то, низкий, незнакомый. Прошмыгнув вниз и остановившись за стеной, я прислушалась. Они обсуждали условия моего замужества, и Арэн предлагал щедрое вознаграждение, обещая, что я ни в чём не буду нуждаться. Голос матери был тихим, но я всё равно слышала, как она уточняла: «Сколько вы предлагаете?». Так цинично и холодно, как будто бы я просто игрушка на витрине магазина. Внутри всё рухнуло… Я поднялась в свою комнату, закрыла дверь и отменила все встречи. В тот день мы не поговорили, она сделала вид, что всё нормально, и тот, кто стучал, просто ошибся домом.

Арэн пришёл через пару дней снова, уже с цветами и подарками. Такой вежливый, но холодный и страшный. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что он опасен. Смотрел на меня свысока, и по его тону было ясно: он, как и все маги, считает людей глупыми и беспомощными. Хотелось плюнуть ему в лицо, накричать, но я держалась. Правда, ровно до момента, пока он не сказал: «Послезавтра мы сыграем свадьбу». Я не стала терпеть: из уст вылетали оскорбления, такие, что мне даже стыдно было бы повторить. Мать списала всё на волнение перед заключением брака, а я решила бежать. В этот же вечер, с одной лишь сумкой, небольшими накоплениями, и было плевать куда.

Из задумчивости меня вырывает голос Арэна, когда он продолжает нашу легенду.

— Помолвка была… довольно внезапной. Мы поняли, что не можем жить друг без друга. Это было что-то вроде судьбы.

Мужчина снова смотрит на меня с теплотой, а я лишь горько улыбаюсь. Слишком большой контраст между ним тогда и сейчас. Как будто бы это два разных человека.

— Очень романтично.

Госпожа Розенкранц сухо отвечает, но её взгляд продолжает выжигать во мне дыру. Неужели она что-то подозревает?

Иладар вновь увлекает Арэна в разговор, но это не спасает меня. Почему-то волнение не отступает, то ли от недавних воспоминаний, то ли из-за общего стресса за эту неделю. Решаю сделать глоток вина и замечаю, что мужчины медленно пьянеют.

Арэн становится всё более раскованным, и это необычно. Его лицо, обычно хмурое и сосредоточенное, теперь расслаблено. Брови не сходятся в строгих линиях, взгляд более мягкий. Неужели он разрешил себе наконец отпустить контроль, или это всего лишь его тактика?

Иладар, выпив очередной бокал, начинает вспоминать прошлое. Его голос становится громче и оживлённее, а я прислушиваюсь, желая узнать как можно больше деталей.

— Ах, ты знаешь, я ведь иногда скучаю по прежним временам. Когда мы оба были на поле боя… — мужчина взмахивает рукой так, как будто бы в ней есть меч. — Стоя спина к спине, в окружении грязных… — тут он замолкает, маскируя ругательство за неловким кашлем. — Хотя, конечно, мирное время — это хорошо, но сначала одна тёмноэльфийская война, потом вторая… Страшное время… Но памятное!

Вижу, как руки ректора напрягаются и как сжимается челюсть. Взгляд на мгновение становится туманным, будто он возвращается в те далёкие дни, и это не самое приятное воспоминание. Я, поддаваясь странному порыву, незаметно опускаю руку под стол и касаюсь пальцами его ноги. Что я делаю?!

— Согласен, трудные времена, — отвечает он, но я чувствую, что слова не полностью искренни.

Иладар подзывает слугу и просит принести вторую бутылку крепкого напитка. Он продолжает напиваться и рассказывать про их подвиги, всё больше погружаясь в воспоминания. Я слушаю с неподдельным интересом, периодически сдерживая удивлённые вздохи. Все остальные воспринимают рассказ так, словно слышали его уже тысячу раз, и, возможно, так и было.

— Помню, как ты спас меня в той битве у Скалы Смерти. Если бы не ты, не сидел бы я здесь сейчас. Тот дроу был готов воткнуть меч прямо мне в шею… — старик делает глоток коньяка и продолжает уже тише, горько. — Жаль, что ты ушёл со службы. Те обвинения были просто безумны и беспочвенны, уж я-то знаю.

Арэн напрягается ещё больше, его лицо становится суровым. Моя рука уже полностью легла на его колено, и тут он неожиданно опускает свою, накрывая мою сверху.

— Не стоит ворошить прошлое, Иладар. Хоть я и благодарен тебе и твоей семье за поддержку.

Но старый маг, не обращая внимания на слова Арэна, продолжает.

— Я-то тебе верю и знаю, как всё было на самом деле. Ты всегда был честным и умнее остальных, и точно не стал бы отдавать душу тёмным. Да умер бы скорее, чем позволил сущностям завладеть тобой! — бывший военачальник эмоционально опускает кулак на стол, заставляя посуду звенеть.

Пиония издаёт тихий испуганный вздох, и это приводит мужчину в чувства. Он тяжело дышит, пытаясь успокоиться после неожиданно накатившего гнева. Я поворачиваюсь к Арэну, который смотрит перед собой, кажется, не видя ничего. Мои пальцы медленно переплетаются с его, в надежде, что мой маленький жест сможет немного успокоить.

И кажется, это помогает, ведь он поворачивается. Его глаза застилает мутная дымка, то ли от алкоголя, то ли от воспоминаний. Я поджимаю губы, сжимая его руку чуть сильнее. Не знаю почему, но в этот момент мне не хочется ничего говорить, ничего спрашивать. Многое остаётся непонятным, но сейчас не подходящее время и место. Может быть, чуть позже я рискну и заведу эту тему, но пока…

— Ладно, что было, то прошло, — голос старого мага нарушает напряжённую тишину. — С тех пор время никого не пощадило, хотя… ты всё так же молод и свеж.

Арэн поднимает голову, и лукаво улыбается, так словно напряжённой темы и вовсе не было. Он тянется за бокалом и делает довольно большой глоток спиртного.

— Сколько лет прошло с последней войны? Около двадцати? Хоть бы один седой волос на твоей голове, эх!

— Наследственность, друг мой. Долго выгляжу молодо, хоть и пожил своё.

Иладар разразился хохотом, держась за живот, но я не вижу в этом ничего смешного. Свеж и молод спустя двадцать лет? Конечно, маги живут дольше, чем люди, но на сколько? Я хмурюсь, кидая взгляд то на одного, то на другого. Внешне, ректор выглядит около 35, но не мог же он воевать в 15 лет, и уж тем более две войны подряд…

Беседа медленно перетекает в более приятные темы, и наконец наступает время десерта. На тарелке передо мной очередной шедевр, который не ясно как есть. В небольшой чаше на длинной ножке покоится прозрачная сфера, заполненная голубой дымкой внутри. Сферу потребовалось разбить чайной ложкой, но так, чтобы карамельные осколки не разлетелись по всему столу.

Внутри оказывается густой мусс из ягод, который я с удовольствием уплетаю. И по правде говоря, я ждала десерта больше всего на свете. Так как ужин получился напряжённым, и я банально устала сидеть ровно, без возможности вздохнуть или развернуться так, как хочется мне.

Доедая, я вдруг слышу весёлый голос Иладара:

— Что насчёт охоты завтра, а? Ты, я, как в старые добрые времена! — лицо мага раскраснелось от выпивки, а голос стал куда громче.

— О, не-е-ет! — тянет в ответ Арэн и откидывается на спинку стула.

И только сейчас я замечаю, насколько он на самом деле пьян. Я была так сильно сосредоточена на этикете, ровной спине, что даже не заметила, как мужчины выпили уже и третью бутылку драконьего коньяка. О Пресвятые…

Щёки Арэна обрели лёгкий розовый оттенок, верхние пуговицы белоснежной рубашки расстегнуты, на губах играет довольная ухмылка. Его движения замедлились, и голос потерял ту самую стальную нотку, превращаясь в тихое низкое мурчание.

В горле как-то сразу пересохло: он никогда не был таким, никогда. И что он может сделать сейчас — остаётся для меня загадкой.

— Да, да! Мы отправимся с самого утра, как раз в горах идёт гон, и будет много дичи. О, Деван, как я скучал!

Голос господина Розенкранца наполняется энтузиазмом, когда он вновь подливает им выпить. Тут к игре подключается Пиония: