И, легко пихнув меня в грудь, Велислава скрылась с моих глаз.

Ощущение от разговора было странное, с налетом горечи и отчаяния, которое сквозило в каждом слове моей двойки. Но даже учитывая, что мне не были известны детали, я не собирался предавать сомнению переживания Вели. И раз она просила поспешить…

Я слышал подозрительные шепотки за своей спиной, но плевать мне хотелось на то, что думают о нас ацыги. Другое дело, что озлобленная тройка так и стояла у входа, и я был уверен, что просто так покинуть шатер мне никто не даст. А значит, нужно было воспользоваться ножом. Только я все равно не исключал той вероятности, что толстолобые дуралеи попытаются мне помешать. Поэтому не стал выдумывать что-то сверхъестественное, а просто едва уловимым движением резанул пространство, вытягивая при этом туман из Нави. Маленькую струйку мглы пустил по полу и нагнетал, нагнетал, нагнетал, пока ацыги не стали осматриваться по сторонам. И когда толпа окончательно взволновалась и перестала обращать на меня никакого внимания, надавил на нож сильнее и впрыгнул в портал, который вывел меня прямо за стену сооружения.

А там я впал в ступор: домов вокруг шатра оказалось предостаточно, и я совершенно не знал с чего начать поиски. Первым делом я стал обегать все возможные постройки кругом, заглядывая в окна и другие щели. Туманом прощупывал температуру внутри, но ничего прям сильно холодного не ощущал.

— Где же ты, Талэйта? Где?

Взгляд мой метался из стороны в сторону, и мне даже начало казаться, что я подведу Величку. Слишком мало времени, слишком мало информации. Ведунья не доверяла баро. Но почему? Были ли у нее основания или так работало пресловутое предчувствие ведуньи. Во всяком случае, это последнее, чем должна быть забита моя голова.

Сердце бешено стучало, пытаясь справиться с ситуацией, адреналин бил по вискам изнутри. Пока этот заряд бодрости не кончился, я бросил все силы на поиски, и в момент, когда уже хотелось окончательно опустить руки, мне на глаза попался пригорок с небольшой деревянной двустворчатой дверью. Погреб.

— До безумия холодно, — припомнил слова Велички, и туман подтвердил все мои догадки. Внутри подкопа было действительно морозно. А еще я отчетливо чувствовал жизнь под землей.

Долго не думая, я кинулся к погребу и попытался открыть двери. Да, только на них висела толстая цепь с замком.

— Неужто соленья требуют такой охраны? — хмыкнул я.

Ломать железо было полной глупостью — уйдет много времени и не факт, что дело увенчается успехом. Поэтому, прикинув толщину двери, просто открыл портал. Но, выходя из него, немного не подрассчитал: лестница, уходящая вниз, оказалась куда круче, чем я предполагал. В связи с чем, ноги мои не нашли опоры, и я кубарем полетел вниз, собирая копчиком ушибы об каменные ступени.

— Вот же божедурья бошка, — простонал я, окончив путь на полу погреба. С кряхтением встал сначала на корточки, а потом выпрямился в весь рост. Правда, голова моя тут же уперлась в низкий землянистый потолок.

Стояла кромешная тьма. Сформировав в ладони маленький шарик света, я осмотрелся по сторонам и замер в оцепенении. Талэйта нашлась. Женщина лежала на полу безжизненным кулем, связанная по рукам и ногам веревкой. А рядом с ней, на маленькой табуреточке сидел застывший в стазисе Драко.

Богдан

Я не знал, что делать: то ли бросаться к мальчику, от которого фонило магией, то ли спасать Талэйту, которая не подавала признаков жизни.

Дрожь пробежалась по всему моему телу — здесь действительно было очень холодно. Чертовски, я бы даже сказал.

Поразмыслив пару секунд, все же пришел к выводу, что Драко в данный момент ничего не угрожало, а вот его мать рисковала покинуть этот мир раньше отмеренного времени. Поэтому я кинулся к женщине на полу и стал развязывать ее путы, параллельно проверяя ее жизненную энергию. Она была словно лед наощупь, но внутри горел маленький огонек тепла. Старшая дочка баро боролась за право находиться в Яви. А значит, я мог помочь ей и ее сыну.

Маленькой струйкой стал посылать в ацыгу силу.

— Давай же, — капля за каплей. Я слабел, а женщина не приходила в себя. На меня нахлынуло отчаяние, но я всячески отбрасывал дурные мысли в сторону. Не время расслабляться. Вот в момент, когда кажется, что пора отступить, ресницы Талэйты дернулись и она распахнула глаза.

Я, конечно, не ждал слов благодарности, но когда Талэйта подскочила и, пихнув, меня кинулась к Драко, опешил.

— Талэйта, это я… Богдан. Мы виделись, когда вы приезжали к Лале в академию…

— Не тронь его!

— Я и не собирался, — подняв руки ладонями вперед, сделал аккуратный шаг в их сторону. — Не представляю, что тут происходит, но нам нужно забирать Драко и бежать.

Женщина смотрела на меня затравленным зверем. Зверем, во взгляде которого горела неистовая решимость во что бы то ни стало защитить собственное чадо. И я ее понимал. Сопереживал ей. Но время текло быстрее горной реки, и неизвестно, сколь долго Величка сможет отвлекать Бартоша. Тем более после моей выходки с толпой.

— Он делал с ним такое, — прохрипела Талэйта.

— Кто?

Наши взгляды встретились, и в темноте подполья, освещенном лишь небольшим пульсаром света, она казалась безумной и дикой. Но кто знал, через что им пришлось пройти. Ацыга с силой прикусила себе нижнюю губу, словно боролась с внутренним голосом, который не позволял ей признаться.

— Он. Это все сделал он! — начала она шепотом, а закончила криком, наполненным болью и безысходностью.

— Бартош? — не знаю почему именно имя баро возникло в моей голове, но, сложив все исходные данные, смог прийти только к такому выводу. Родня ацыга лежала в погребе, и ее никто не искал… А еще он так рьяно желал судить младшую дочь. Здесь точно что-то не вязалось. Но я пока не понимал, что именно.

— Это не Бартош! Разве ты не понимаешь?

— Другой ацыг?

— Нет! — Талэйта разъяренно помотала головой, рыча на меня. — Внутри. Внутри не он…

Ацыга была одержима некой мыслью. И казалось, я был близок к разгадке. Только вот внутри меня ходуном заходила нить. Очень странное ощущение, незнакомое и пугающее.

— Как бы там ни было, — я подошел к Драко и закинул замершее тело мальчика себе н плечо. Разрезал пространство ножом и, ухватив Талэйту за кисть руки, вывел ее на дорогу, ведущую прямо к шатру.

— Нам нельзя! Нельзя туда! — дернув на себя своего сына, женщина умудрилась отобрать тело и стала пятиться назад, потому что именно в этот момент из главного сооружения феода выбежала взволнованная Величка, а следом за ней и озверевшая толпа ацыг во главе с Бартошем.

— Уходи, Богдан! — кричала ведунья. — Уходи!

Но разве я мог оставить свою двойку на растерзание этому скопищу людей.

Я создал портал и стал ждать. Успеет. Она точно успеет. Я правда в это верил, пока не заметил плотный туман под ногами баро. Бартош стал стремительно приближаться. Глаза его горели неизвестным огнем ненависти, он словно проклинал Велиславу своим взглядом, а зная о пресловутых способностях ацыг, я не мог откинуть мысль, что у него получится.

В какой-то момент Величка находилась на равном расстоянии от меня и от баро. Пару шагов. Последний рывок и… Рука мужчины касается спины девушки. Неуловимое, едва заметное движение и ведунья влетела в мои руки. Вспышка боли разорвала грудь, словно выворачивая и раздвигая ребра в стороны, но я еще не верил в то, что произошло. Не мог даже мысли допустить.

— Вели… Величка… Птичка! — но девушка уже не отвечала мне.

— Поздно, — равнодушным голосом произнес Бартош. — Лгунья должна была поплатиться за свои слова. Никто не имеет права порочить честь ацыгов.

Я ничего не понимал. Мысли мои путались. Но точно знал, что внутри меня формируется комок ярости. Я был готов на все что угодно, лишь бы отомстить за свою Велиславу. Даже убить баро.

Но тут что-то пронеслось мимо меня и врезалось в грудь Бартоша. Талэйта, как дикая кошка, вцепилась в глаза собственного отца, истошно крича: