— Не говори так. Прошу… Величка, неужели ты до сих пор считаешь себя одинокой?

— А это не так?

— Глупая, — помотал он головой с тихой улыбкой на губах. — Глупая моя девочка. У тебя есть я. Всегда был. Просто ты этого не замечала.

Он ухватился ладонями за мое одеяло и подтянул к себе. Лицо к лицу. Так близко, что я слышала его дыхание, чувствовала горячий воздух на своих губах. Каждое слово вибрацией проходилось по всему моему телу, заставляя трепетать. Сердце стучало неистово, щеки разрумянились. Мы смотрели друг другу в глаза и как будто открывали новый для себя мир. Наш мир.

— Пойду-ка я на другой план, — хохотнул Бесяш, но мы на него уже не обращали никакого внимания.

Глаза парня блестели. Он смотрел на меня так нежно, с таким открытым отчаянием и неприкрытой необходимостью, что я была готова плюнуть на ситуацию. Обнять Богдана и позволить ему утешить меня любыми доступными способами. Но мы так и не переступили черты.

— Я обещаю, что найду способ помочь тебе. Чего бы мне это не стоило!

И я поверила. Поверила словам Богдана всей душой.

Уснули мы в той же позе: Богдан, стоя перед кроватью на коленях, а я, лежа лицом к его лицу. Непозволительно близко, но бесконечно далеко по меркам влюбленной девушки.

Женщина встретила нас утром в столовой, где располагался большой круглый дубовый стол, на котором красовался пузатый самовар. Я даже представить не могла, как все эти массивные вещи сюда затащили. Какое же абсурдное расточительство магической энергии. Хотя, помня о необычайных способностях старухи, я бы не удивилась тому, что она справилась с этой задачей самостоятельно.

— Присаживайтесь. Я сейчас чай подам с вертушками и тогда уж потолкуем. Есть о чем.

Ратори скрылась за стеной, и голос сразу же подал Деяр:

— Наворковались, голубки? Вур-вур-вур всю ночь, спать не давали.

— Не твое это дело, — одернул его Ждан. — Сколько можно их доставать. И спал ты без задних ног. Да храпел так, что вся изба ходуном ходила. Грех жаловаться!

Слова двойки поумерили пыл ведуна, и он поспешил оправдаться:

— Да я же шучу. Что вы все такие серьезные сегодня?

— Потому что никому не смешно, — Богдан сел возле меня, но так, чтобы мы случайно друг друга не коснулись. От его действий в груди потеплело. Мало того, что я скинула груз недосказанности, так теперь не должна была следить за каждым его движением. И это грело душу. А еще это доставляло невыносимую боль, потому что именно сейчас мне хотелось освободиться от своего недуга пуще прежнего. Чтобы иметь возможность брать Богдана за руку, убирать его непослушные отросшие волосы со лба, целовать колдуна… Да, мы не обсуждали своих чувств, но я почему-то была уверена, что они взаимны. Особенно после этой ночи, когда, несмотря на всю правду, Богдан от меня не отвернулся. Его не пугал бес, не пугали трудности. Он искренне обещал мне помочь. И впервые я видела малюсенький проблеск в своем будущем. В нашем будущем.

Вместе с аппетитным запахом и с тарелками в руках в столовую вернулась старуха.

— Кушайте, ребята. Но кота не кормите. Морду он умеет делать уж очень умилительную, только вот желудок у него бездонный. Да, Баюша?

Под столом кто-то недовольно мяукнул.

— Это он тут все это время сидел? — удивился Деяр.

— Мяу, — было ему ответом.

Тут уж рассмеялись все.

— Даже кот шутит лучше, чем ты, — не удержалась от шпильки в сторону ведуна. Но буря между нами после боя на болоте улеглась, и я больше не ощущала себя его врагом.

Парень сначала нахмурился, но, заметив мою улыбку, едва заметно дернул губами. Кажется, у нас назревали перемены в отношениях. Тем временем ватрушки моментально исчезли с тарелок, а чай все лился и лился ручейком из самовара, пока наша компания почти синхронно не откинулась на спинки стульев, потирая свои набухшие животы.

— А теперь, когда вы не сможете сбежать, — задорно хмыкнула старушка. — Давайте поговорим. Вы утверждаете, что знакомы с настоящей Ратори Грабовской?

— Верно, — стала я гласом среди ребят. — Она вела у меня защитные науки. И вы верно ее описали. Белые курчавые волосы и миловидное лицо…

В голове сразу возникло воспоминание того, как магистр кричала, когда ей Лала разорвала нить. Не было в этой картине ничего умилительного.

— Вот же паршивка окаянная.

— Не говорите так! Ратори не стало…

— Да и не было! — женщина стукнула кулаком по столу. — Ведьма нагло украла мою личность.

— Но…

— Она приходила ко мне, лебезила, расспрашивала о способностях, о силе… А потом попыталась разорвать мою нить. По правде говоря, она решила, что смогла убить меня своей черной магией. И если бы не кобники…

— Шаманы? — фыркнул Деяр. — Их же не существует…

Но парень быстро замолчал, пригвожденный взглядом старухи.

— Им выгодно, чтобы все так думали. Но я с ними хорошо знакома. И именно это знакомство спасло мне жизнь. Кобники исцелили мою нить. Силу вернули. Но за это время чертовка успела претвориться мной. И ведь все просчитала, чертовка… Забрала с собой мое приглашение от прошлого ректора академии, которое я отклонила.

Верилось в слова женщины с трудом. Но одна маленькая деталь осколком впилась мне в душу.

— А ведь Лала говорила, что в ней злой дух. Помните?

Богдан кивнул. Он был первым, кто заметил странное поведение ацыги.

— Думаешь, Лала не сошла с ума? — колдун внимательно посмотрел на меня. Я слышала в его голосе надежду.

— Мы не можем этого знать, — подал неуверенный голос Ждан.

— Но если допустить хотя бы крошечную вероятность, что ее поведение было вызвано темной сутью ведьмы, то все как будто становится на свои места, — произнесла я задумчиво.

— Ацыга вела себя странно? Что именно она делала не так?

Хотелось сказать, что все. Только вот это не помогло бы обрисовать ситуацию.

— В ней как будто поселился другой человек, — сказал за меня Богдан. — А ведь она пыталась донести это до меня…

— Плохи дела, — цокнула старуха. — Ведьма с такой силой, скорее всего, использовала не самые приятные методы воздействия.

— О чем вы говорите?

— Про личины.

Холодок пробежал по моей спине, и я вспомнила лекцию у магистра Бериславы Руткевич. О том, как Алмас Мруз проделывал это со своими жертвами. Неужели в Бедрусе появился кто-то столь же сильный? Отрицать это было глупо.

— Бедная Лала, — я прикрыла руками свои губы.

— Нужно срочно сообщить об этом Говену! Пусть свяжется с Бартошем пока не состоялся суд над ацыгой. Возможно, девушка разорвала нить ведьмы не просто так, — Богдан подскочил со стула, и мы все последовали его примеру.

— Это хорошая идея, — поддержал друга Ждан, но я почувствовала в его тоне некий скрытый подтекст. И предчувствия меня не обманули. — Только есть одна проблема…

Мы дружно посмотрели на Уминского.

— Сэнда состоится уже сегодня. И если я не ошибаюсь, то через пару часов. Мы просто не успеваем добраться до академии.

Нам пришлось разделиться: Деяр со Жданом отправились в академию, а мы с Богданом — в феод. Ратори же отказалась участвовать в этом балагане. Учитывая, что она чуть не погибла из-за действий неизвестной ведьмы, взявшей ее имя как прикрытие, мы не смели настаивать. Тем не менее, она перед нашим уходом вручила мне змеевик-камень.

— Не знаю, что вас ждет в феоде, но чувствую, что это лишним не будет.

Поблагодарив старуху за помощь с болотниками и за магический камень, ночной кров и пищу, мы разлетелись в разные стороны.

И хоть весь наш путь через Болото вновь проходил в тревожном молчании, вызвано оно теперь было не нашими разногласиями, а переживанием за жизнь сокурсницы.

Но, несмотря на это, Богдан постоянно оборачивался ко мне, смотрел через плечо так… Я даже описать не могла чувств, которые испытывала. От мурашек по коже до дрожи в коленях. Меня даже не пугал риск свалиться с ножа, я просто таяла в своих мыслях, откидывая тот факт, что парень не мог ко мне даже прикоснуться. Он обещал помочь, и только это имело значение.