Пейсли понимал, что сейчас – не то время, когда нужно экономить, и внутренне потея от страха, кивнул.

- Я думаю, что леди исчезнет, а потом, через некоторое время, её обнаружат в реке неподалёку от её дома, – ежесекундно оглядываясь, прошептал Пейсли.

- Мы все будем скорбеть! – Бойд небрежно постукивал ножом по столу, развлекаясь. – Я слыхал, будто эта дамочка весьма… активна… что так не вяжется с её ангельской внешностью… и да, она вполне могла бы потеряться, где-то находиться небольшое время, а потом… пути Великого – неисповедимы!

- Я рад, я очень рад, что мы поняли друг друга, милорд, - Пейсли засуетился, кинул минсу за свою кружку лагера и поднялся со стула, - я полагаю, что больше нам видится незачем… деньги и всё остальное принесёт надёжный человек, он не будет знать ни о чём, просто передаст вам кошель.

Бойд равнодушно пожал плечами. Он никогда не слышал выражение: «Утром деньги, вечером стулья!», но интуитивно всегда ему следовал.

Пейсли вновь оглянулся и покинул столь недостойное заведение, добрался до своей кареты и визгливо крикнул кучеру: «Домой! Живее поехали домой! И так затемно вернёмся!». Кучер равнодушно пожал плечами, подстегнул лошадей, и тяжёлая карета медленно покатила обратно. Сам же Пейсли забился в угол и мучительно размышлял, насколько верно было его решение обратиться к этому мерзавцу. Что-то ему подсказывало, что у того может появиться неудержимое желание шантажировать самого господина Пейсли. Разумеется, уже после того, как бедняжка леди Айлин покинет этот бренный мир. Вот тут-то ему и стоит проявить смекалку и гораздо раньше избавиться от своего подельника, пока до этого глупого здоровяка не дошло, как он может обогатиться помимо обещанных трёх кошелей.

В том же, что касается будущего брака его дочери, то тут и раздумывать нечего – насколько понял господин Пейсли, то лорд Эндрю – человек весьма прагматический, если отвалил (по слухам) столько голденов за первый брак его старшего сына. Так почему бы вторая супруга лорда Стивена не принесла их обратно? А помимо этого, роскошный дом, не чета этому замку. Во всяком случае, сам Пейсли в своё время весьма выгодно женился, тем самым приумножив свои деньги. Нет, не на женщине с землями, на простой купчихе. И она оставила единственной дочери солидное наследство, сейчас управляемое умелой рукой её отца. Пожалуй, стоит намекнуть лорду Гордон, что Меррон – на самом деле столь обеспеченная невеста. А лесопилка… ну, что лесопилка… это приятная мелочь, за такую Гордоны спорить не станут.

Вернувшись домой столь поздно, что домочадцы уже начали волноваться, Пейсли, несмотря на огромное желание отужинать и выпить хорошего напитка, первым делом пригласил в свой кабинет свою кровиночку.

Та, присев в лёгком книксене, в предвкушении улыбалась – папенька нечасто беседовал с нею, заперев двери и имея столь сосредоточенное выражение лица. Точно! Он всё же договорился о её браке! О, великий! Да хоть бы так и было! А то, что это? Замужние подруги Меррон такие прелести рассказывают о супружеской жизни, а она? Чем она-то хуже? Разве Меррон виновата в том, что папенька всё медлит? Конечно же, Меррон слишком избирательной не была, она могла и без них… супружеских, то есть уз, кое-что познать, только вот желающих пока не нашлось.

- Дорогая! – сразу спустил дочь с небес на землю Пейсли. – У меня к тебе будет небольшое задание, точнее говоря, просьба. И я бы попросил отнестись к ней со всей серьёзностью. Дело в том, что ты должна передать одному человеку кое-что. Быть может, вам придётся встретиться с ним пару раз. Очень надеюсь на твоё понимание.

В глазах Меррон зажегся азарт, она с усердием закивала, сообщив, что непременно сделает всё так, как говорит отец, и не станет рассказывать о его просьбе кому бы то ни было. Да уж! Самые настоящие секреты! Да это получше вероятного замужества, пожалуй! Интереснее, так уж точно! Девушка умчалась к себе, наверх, оставив родителя наедине со своими мыслями. Тот вздохнул, полез в секретер и достал оттуда оговоренную сумму денег, положив в маленькую шкатулочку, после чего перевязал лентой. Он подозревал, что его ребёнок может засунуть нос и узнать о содержимом шкатулочки, но другого выхода не было, да и дочь, всё-таки, как ни крути, это не тот человек, который может предать родного отца.

Подумав так, лендер решил, что его день был и так полон неприятных сюрпризов и неожиданностей, и принял за лучшее просто отправиться почивать. Глядишь, а там уж всё и сладится…

***

- Да ты тащи, тащи сильнее! Ей, бабе-то этой, хуже уже не будет! Гляди, она уже только до пояса осталась, – услышала я вопли откуда-то снизу.

- Так она и была до пояса слеплена! – возразили первому скульптору, спорщики на минутку умолкли, после чего раздался грохот, словно разбилось что-то тяжёлое, и огорчённый вопль. – А всё едино, красивая баба была. Каменная… нет, и видать, не шибко и надо была. Давай, ты с этой стороны штукатурку лепи, я с той. Потом печь новую поставим, с трубами, как на том листке писано…

Так, судя по всему, огромного мраморного камина внизу у нас больше нет. Возможно, станет немного тише, и я смогу разобраться в том чертеже, который предоставила мне Полина. Это то, что называется самопряхами. По её словам, они гораздо эффективнее обычных прялок. Что же, возможно, это и так. Ну, попробовать, во всяком случае, стоит. Нужно отдать рисунок плотникам, с моими пояснениями, конечно же, пусть сделают несколько штук для пробы. Думаю, что они будут не слишком сложны в использовании, да и для нас главное – результат.

Берни оказался очень толковым парнем, и вместе с козами особой пуховой породы, приехали люди, которые понимают толк в уходе и вычёсывании тех самых коз. Загоны для скота были отремонтированы, так тут переживать нечего, а у нас, в долине, в нашем довольно мягком климате можно вычёсывать их постоянно. Оказалось, что и в этом деле полно своих нюансов. Впрочем, у нас и местным работы тоже нашлось, слухами земля полнится, а мы ещё, послушав совета кузины, прикрепили дощечку на большом тракте с надписью, что берём работников, можно и с семьями, возьмём и не местных даже. Главное, чтоб рачителен был да пользу приносил всяческую. Последнюю приписку сделали по требованию дедушки, который очень нервно относился к работникам, если он считал, что те недостаточно быстро улавливают его желания и мысли. В результате недостатка в работниках не имели, а они могли не переживать за своё будущее.

Старый замок ожил, он перестраивался, изменялся. Быть может, не столь кардинально, как того хотела бы моя свекровь, но теперь у нас будет «центральное отопление». Проще говоря, большая часть каминов будет упразднена, установлены печи, которые с помощью особой системы труб будут обогревать комнаты и залы нашего дома. Принцип действия мне был не до конца понятен, одно я знала точно – с помощью подобных устройств значительно снизятся затраты на отопление этого монстра, которые были весьма значительны. После распила древесины оставшимся в качестве отходов можно будет попробовать сделать пробные топки, да вот, хотя бы, на кухне. Там и посмотреть, насколько эти нововведения будут эффективны.

Лорд Маркас с неохотой покинул наш дом, мотивируя это тем, что ему хотя бы иногда стоит появляться на заседаниях Палаты Лордов, иначе эти «недалёкие кретины», то есть, члены Палаты, могут решить, что милорд всё же умер. А он не может доставить подобную радость своим коллегам, поскольку среди их «недалёкого сборища» не было достойной кандидатуры в качестве его преемника. «Так и помру в середине обсуждения о том, есть ли необходимость в содержании домов призрения!» - возмущался милорд и тут же ехидно добавлял: «Небось, они скопом (испугаются)! Вот смеху-то будет!».

И теперь мне даже казалось странным просыпаться от того, что меня будит по утрам кормилица, а не душевные переживания дедушки Маркаса. Впрочем, Полина тоже уехала с леди Кейтлин куда-то на Север. Как сама кузина со смехом говорила, они едут со свекровью смотреть, как там, на Севере, устроился Ричард.