Я с тоской смотрела в узкое окно собственных покоев в замке лордов Маккармейг за тем, как небольшая кавалькада наших новобрачных исчезает на за холмом. Большую часть своего времени я проводила в замке дяди, тем более что отцу было некогда заниматься моим воспитанием, а тут, всё же, и людей больше, да и вообще… Однако, в те редкие моменты, когда отец – младший брат лорда Маккармейг, не находился в очередном рейде в горах или приграничном патруле, то мы с удовольствием возвращались в свой дом. Вот и сейчас я уговорила отца вернуться хотя бы ненадолго в нашу крепость на границе владений лордов Маккармейг. Крепость эта была построена лет тридцать тому назад для того, чтобы защитить Равнины Дейтона от вылазок нортманнов, которые нет-нет, да и проверяют нас «на вшивость», по меткому определению моего папеньки.

Даже несмотря на то, что о нападениях нортманнов уже давненько ничего не было слышно, лорды Гор не считали укрепления чем-то лишним и регулярно проводили ремонт и реконструкцию оборонительных сооружений. Хотя, о чём это я? Совсем недавно малая группа нортманнов проникла на территорию Дейтона, благо, что хоженых троп через перевалы было множество, и несколько людей вполне могло пройти незаметно, чем и воспользовались разбойники, напав на бедную кузину.

Как вспомню это, до сих пор мурашки по телу – бедняжка Полина едва выжила, получив сильный удар по голове и потеряв сознание. Если бы не её жених, который волею случая оказался неподалёку, даже не знаю, чем бы это всё закончилось.

- Айлин, радость моя, поздорову ли ты? Я уж и так к тебе, и этак! А ты всё в оконце смотришь, да вздыхаешь. А может, ну его, это возвращение домой? Останешься в замке у дядюшки, что дома-то делать? Никого и нет, окромя гарнизона папенькиного.

- Всё в порядке, кормилица – заверила я заботливую женщину – просто вспомнилось мне о том, как пострадала кузина Полина во время её возвращения с континента.

- Это да, просто ужас, хорошо, что всё закончилось, только вот… не нашли тех нортлингов, которые напали на леди – покачала головой пожилая кормилица Брина – ординарец твоего дядюшки Ангайда – Родерик, шепнул мне по секрету, что миледи очень уж бушевала, когда пришла в себя. Мол, не успела она очнуться и немного отойти от ран, как велела найти лиходеев и покарать страшно! Повесить на суку без суда и следствия! Оно и верно, конечно! На то она и дочь лорда Гор, в своём праве. Как же можно такое спускать? Никак нельзя! Я вот помню ещё, маленькая ты была, так… Ох, да что это я? Айлин, птичка моя, твои вещи я уже сложила, вот только, изволь выбрать, в каком платьице отправишься в путь?

Да, кстати… вечно у меня мысли скачут, как блохи на дворовом псе! Как можно понять, меня зовут Айлин. А если совсем точно, то Айлин Эмилия Гиллан, член клана Маккармейг из Дейтона. Да, соглашусь, что это не самое популярное женское имя в Горах Дейтона, но моя мать была из центральной Энландии, и именно она настояла на моём имени. Боюсь, что это всё, что мне известно об этой, вне всякого сомнения, достойной женщине. Отец говорит о своей супруге крайне неохотно и редко, отделываясь общими фразами, кузен Роб младше меня на целый год, поэтому никогда её не видел, кормилица каждый раз, когда речь заходит о матери, начинает страдать удивительной глухотой, у дяди и вовсе не спросишь… поэтому я, когда-то давно решив для себя, что имя – не так уж и мало для вклада матери в жизнь дочери, больше глупых вопросов не задавала. А сейчас я, не отрывая глаз от окна, бросила:

- В розовом!

Собственно говоря, наряды были одинаково «не очень», как сказала бы моя кузина Полли, но в розовом было меньше оборок, чем в голубом, поэтому я именно на нём и остановила свой выбор. Кормилица просияла и заявила, что «мы это запросто, мы это разом»! Так что я с неохотой встала возле зеркала и стала «облачаться» в «платьишко для путешествия». Безжалостное зеркало показывало мне хрупкую девицу с большими глазами удивительной синевы и русыми, слегка вьющимися локонами, которые были уложены в лёгкую, соответствующую раннему времени, причёску. Маленький вздёрнутый носик и губки бантиком довершали жуткий образ хорошей девочки.

Не то, что я горела желанием, чтобы окружающие придерживались обо мне именно такого мнения, но для меня это было выгодно, поэтому я была совершенно не против, когда мой отец, вздохнув, говорил, что мол, у меня одни только наряды и украшения на уме, нет, чтобы взять пример с кузины! И всегда добавлял, что вот, где настоящая дочь своего отца, не то, что я – тихий ангел.

Я сокрушалась вместе с папенькой, но делать ничего с этим не собиралась. И сейчас медленно, как и подобает прилично воспитанной молодой леди, спускалась в малую столовую, где проходил завтрак. На лестнице я заметила кузена Роба, который тоже брёл вниз, напевая что-то по пути. «Сквозняки, сквозняки, сквозняки мою душу водили к закату…» расслышала я и окликнула кузена.

Тот обернулся и смущённо замолк, а я сделала вид, будто никогда не слышала этот странный репертуар. Хотя я была готова дать руку на отсечение и даже поклясться честью рода, что нечто похожее доносилось вчера, в первую свадебную ночь, из спальни моей кузины. Причем, судя по слёзным запевам, исполненным пьяным голосом кузины Полли, это было не чем иным, как лирической польской песней. Полина воспитывалась дедушкой и бабушкой на континенте, домой она вернулась совсем недавно, и то по приказу дяди Ангайда, который решил выдать её замуж за наследника одного из кланов Равнин. Возможно, потому что большая часть её жизни прошла на континенте, многое казалось мне странным. Взять хотя бы новые блюда польской кухни? Да и кое-что другое, если честно…

А теперь, судя по тому, как изменился репертуар Роба, пьяные вопли Полины слышала не только я. Насколько я поняла, первая свадебная ночь Полины прошла феерично, во всяком случае, иногда к срывающемуся голосу Полины присоединялся сочный баритон Якоба, и повторное исполнение одной и той же песни приобретало новые, душевные краски.

- Дорогая кузина! Подобру ли ты себя чувствуешь сегодня? – вежливо поинтересовался мальчишка и подал мне руку, желая быть моим кавалером.

Я промычала что-то нечленораздельное и с готовностью опёрлась на руку младшего родственника. Тот воспринял это стоически, как и подобает будущему главе клана, и даже ничуть не поморщился, когда буксировал меня до столовой.

Как и следовало предполагать, все разговоры были только о свадьбе Полины и наследника клана Гленарван, Якоба Лейтона. Мне понравился этот немногословный парень, от него веяло каким-то спокойствием и уверенностью, и я в который раз мысленно пожелала Полине счастья. Хотя, когда она вчера спускалась вниз, к завтраку, было сложно с уверенностью сказать, что у ребят «счастье пёрло через край», как выразилась сама новобрачная.

- С этой вашей польской кухней можно с голоду ноги протянуть! – ворвался в мои мысли голос дяди Ангайда.

Он как раз накладывал себе в тарелку горку жареного бекона и добавил небольшой кусочек яичницы, как дань той самой «польской моде». Я же считала, что она вовсе недурна, и поэтому грызла поджаренный на сливочном масле хлеб, который Полина называла гренками, и запивала горячим ягодным взваром.

Мой отец с жаром поддержал своего брата, и они единогласно постановили – модную еду есть, но осторожно, с опаской, предпочитая свои привычные блюда. Кто бы сомневался!

- Надо бы за девочкой присмотреть – продолжил дядя Ангайд, уплетая свой бекон – сам понимаешь, мало ли… милая Полина, она у нас, конечно… не фея… - при этом дядя кивнул головой в мою сторону – но, сам знаешь… этот мальчишка Лейтон не внушает мне никакого доверия.

Мне оставалось только вздохнуть – я думаю, что не нашлось бы того человека, которому бы они могли доверять, если бы он не относился к нашему клану.

- Айлин, дорогая, ты уже собралась в путь? – переменил тему разговора дядя – Я думаю, что могу выделить тебе две телеги для того, чтобы перевезти твои сундуки. Я надеюсь только лишь на то, что этого будет достаточно?