И спустя пару ша и вовсе разверзлась, заставив всех шестерых учеников провалиться под землю.

Но стоило им сделать ещё несколько шагов назад и в момент, когда последний ученик, не входивший в их шестерку, упал на землю, мальчики почувствовали, как земля под ногами начала дрожать.

Кир от страха даже запрыгнул на спину Бажана, удивив остальных, но, к счастью или к сожалению, им было не до этого. Из-за чего, все начали бегать из стороны в сторону, но куда бы не ступила их нога, земля под ней, дрожала всё сильнее и сильнее.

И спустя пару ша и вовсе разверзлась, заставив всех шестерых учеников провалиться под землю.

Сами не ведая куда и почему, ребята провалились вниз, но прежде, чем их тела успели коснуться земли, они пролетели вниз больше десяти ша, что свидетельствовало о том, что они падают в слишком глубокое место.

Когда их тела, наконец, коснулись земли, то ударились об нее настолько сильно, что потеряли сознание в тот же миг.

Неизвестно сколько прошло времени, прежде, чем хотя бы один из них пришел в себя, но как в момент, когда они упали, так и по сей миг, вокруг не было ни души и царила неприглядная тьма. Или же нет?

Первым из шестерки пришел в себя Бажан. Стоило мальчику открыть глаза, как осознав, что ничего не видет перед собой, он взмахнул рукой, чтобы зажечь небольшое пламя над ладонью.

Осмотрев место вокруг себя, Бажан заметил остальных соклассников и Адрастаса лежащими без сознания. Но стоило мальчику потянуться к лежащим рядом с друг другом Лину и Киру, как те пришли в себя и открыли глаза, взглянув удивлённо друг на друга.

— Что это было? Мне показалось или мы куда-то провалились? — потирая глаза и осматриваясь по сторонам, спросил Кир.

— Всё, что я помню, что земля разверзлась и мы падали долгое время, а потом воспоминания обрываются, — произнес Бажан. — Надо помочь остальным.

Кир и Лин кивнули и тоже зажгли небольшое пламя над ладонями. Но, как и в случае с ними, стоило мальчикам потянуться к Деяну и Зариану, те открыли глаза и уставились друг на друга.

— Куда тянешься, Акторон? Сиди на месте, — недовольно бросил Деян. Даже в такие моменты, он не менялся, оставаясь верным себе. Если это конечно можно было бы так назвать.

Если все ученики волшебники пробудились, то ученик эльф, по-прежнему не приходил в себя и лежал без сознания, даже после того, как Бажан несколько раз попытался разбудить его. Даже хлопал по щеке, но тот оставался недвижим, словно и не думал просыпаться.

— Он не приходит в себя. Не может же быть такого, что он умер?

— Умер? Вряд-ли. Если бы он умер, то и мы бы последовали вслед за ним в Царство Покоя*, но этого не произошло. Значит он жив, — несмотря на то, что голос Кира звучал уверенно, всё же, в нем еле заметно, но было слышно сомнение.

— Тогда в чем же дело?

— Может он потерял силы? — предположил Деян.

— С чего вдруг? Ничего же не произошло после. Так с чего вдруг ему терять силы? — спросил Кир, подсев к Адрастасу и всмотревшись в его лицо.

— Может мы что-то не знаем? — вновь заговорил Бажан. — Я открыл глаза, когда вокруг была непроглядная тьма, но…

— Но что? — в один голос спросили все волшебники.

— Я не уверен, но мне показалось, что, на мгновение, я видел какой-то свет. Но не знаю показалось ли это мне или нет.

— Свет?

Бажан кивнул, также, как и Кир подсев к Адрастасу.

— Погодите, погодите. Возможно у меня есть предположение, но я не знаю насколько я прав, — произнес Зариан и сел рядом с Бажаном. — Можешь подвинуться? Мне нужно кое-что проверить.

Бажан кивнул и сдвинулся в сторону Кира, позволив Зариану сесть в несколько ро от руки Адрастаса. Дотронувшись до груди эльфа, мальчик несколько ша молчал, закрыв глаза, а затем произнёс:

— Его внутренний артефакт почти пуст. Сил слишком мало. Если не помочь ему, то артефакт может разрушиться и он останется без сил вовсе.

Не стоит описывать, каким испуганным и полным удивления взглядом посмотрели все ребята на юного эльфа.

— Почему он почти пуст? Что произошло? — спросил Бажан.

Но Зариан лишь развел руками, отсаживаясь от эльфа.

— Можно ли как-то помочь ему? Нужно же что-то делать. Не можем же мы просто смотреть, как он станет калекой.

— Даже если кто-то из нас и захотел бы ему помочь, то не смог. Он эльф, а мы волшебники. Разные расы не способны делиться магическими силами с друг другом, — обречено вздохнув, произнес Зариан. — Будь он волшебником, то мы бы смогли помочь. Но только не в этом случае.

— Но ты же смог понять, что его внутренний артефакт истощен. Как ты понял это? — спросил Лин.

— Вы же знаете, что мой отец лекарь. И благодаря ему я знаю разные заклинания, которые способны узнать внутреннее состояние создания. Но всё, что я могу, это лишь узнать состояние, но не улучшить или ухудшить его.

— Не может быть такого, что бы нельзя было никак помочь. Должен же быть способ, — не унимался Бажан. — Нужно же попытаться что-то придумать.

— Но выхода нет. Даже если я попробую использовать заклинание и попытаюсь передать ему немного своих сил, это не сработает, — сказал Зариан.

— Вот именно. Кого волнует жизнь этого эльфа, — Деян встал с земли, не удостоив Адрастаса и взглядом. — Одним меньше, одним больше. Кому есть дело до его жалкой жизни? Не успел сохранить свою жизнь, ну и олух. Его проблемы.

И тут Бажан не выдержал. Подбежав к Деяну, он схватил того за грудки и прижал к стене.

— Закрой свою пасть! Если ты скажешь ещё хоть слово, я заберу все твои силы, а артефакт заставлю взорваться, превратив тебя, в калеку. Ты не сможешь использовать ни одно заклинание и тогда твоя жизнь станет хуже жизни помойной крысы.

В один момент, все ребята остолбенели и встали, как вкопанные, не понимая до конца, то, что они только, что услышали — правда или, всё-таки, им показалось. Но Бажан продолжил, не оставив никаких сомнений в том, что все, сказанные ранее слова, в самом деле были явью и правдой.

Мальчик, сам не до конца понимал откуда в нем такие эмоции и злоба, но, в данный момент, отчего-то не хотел прекращать и молчать, наоборот. Хотелось говорить и говорить, словно такой возможности не было слишком, слишком долгое время.

Прижав Деяна к стене ещё больше, едва не вдавив его в стену, Бажан продолжил:

— Ну что? Хочешь я сделаю с тобой то, что сказал? А знаешь, — мальчик усмехнулся и взглянул на Деяна взглядом полного безумства, заставив последнего ужаснуться. — я ведь могу не просто превратить тебя в калеку, я ведь могу ещё и забрать твою жизнь после. Кому есть дело до твоей жалкой жизни? Одним меньше, одним больше. Кому какая разница?

Услышав, собственные слова, сказанные ранее, Деян, несмотря на то, что, по-прежнему испытывал животный страх, всё-таки, как-то нашел в себе силы, чтобы что-то ответить.

— Вирлион, ты! Ты хоть знаешь, что будет с тобой после такого? Я же расскажу всё господину Барлини, а он расскажет всё моему отцу. Тебя и твою семью приговорят к казни, за издевательство над другим волшебником. Ты хоть понимаешь, что…

Но Бажан не желал слушать дальше, а вместо этого сжал шею Деяна:

— Похоже, кто, действительно олух здесь, так это ты. Ты до сих пор не понял, что происходит. Твоя жизнь в моих руках. Стоит мне сделать ещё одно движение рукой и твоя шея сломается. Понимаешь, что потом будет?

Лин, наблюдая, всё это время, за происходящим поначалу не желал вмешиваться, решив, что это лишь очередная перепалка, но продолжив слушать, как говорит и ведёт себя Бажан, мальчик и сам начал испытывать страх, что Бажан может, действительно сделать то, что говорит.

Да и не только Лин испугался, остальные двое волшебников тоже прижались к друг другу, продолжая смотреть за тем, что происходит. Их тела также сковал страх, который не позволял даже шевельнуться. И наблюдая за всем, они не верили, что лишь недавно тихий и добрый Бажан, сейчас вел себя, словно кроважадный и жестокий волшебник. Нет, не совсем так. Взрослый кровожадный и жестокий волшебник. Как взрослый мужчина, а не двенадцатилетний мальчик.