— И то верно. Ладно, уже довольно поздно. Давайте ложиться спать, — Кир встал с места и пошел к своей кровати, но прежде, чем лечь, взглянул на Деяна и поцокал языком. — Ну вот, что тебе не живётся спокойно?

Этот вопрос предназначался мальчику, который так и не сумел услышать его, да и даже если бы услышал, то ничего путного из этого бы не вышло.

Пожелав друг другу доброй ночи, все ученики улеглись в своих постелях, провалившись в глубокий и сладкий сон.

Так, как постоялый двор находился в местности, что уже находилась не особо далеко от Изумрудного леса, то неудивительно, что поблизости находилось множество лесов и деревень. Таким образом, воздух, которым сейчас дышали ребята был настолько кристально чистым и успокаивающим, что в такую, хоть и темную ночь, ни один дурной сон не решился бы потревожить кого-то.

Проснувшись на следующее утро, ребята поспешили покинуть постоялый двор вместе с учителем и другими учениками и отправились дальше. До Изумрудного леса, по словам господина Барлини оставалось около дня пути, но если поторопиться, то можно было бы дойти гораздо быстрее. Но, конечно же, никто из них особо не спешил и, наоборот, шел разглядывая пейзажи, которые представали на пути и осматривал местность.

За время пути Бажан осознал одну вещь, которую никак не мог объяснить. Господин Барлини слишком часто посматривал на него, а стоило их взорам встретиться, как мужчина отворачивался и делал вид, что что-то рассказывает ученикам. Впрочем, те его даже толком и не слушали, но старались делать вид, что им очень интересно.

Между тем Кир и Адрастас шли позади Бажана и Лина, из-за чего последние слышали разговор между волшебником и эльфом:

— Ты мне вот, что скажи, тебя то за что наказали и остальных эльфов?

Адрастас улыбнулся, но пожал плечами.

— Что ты пожимаешь плечами? Ты мне словами скажи. Буквами. Я не понимаю язык плеч.

Услышав последнее предложение, как Адрастас, так и Бажан с Лином, улыбнулись и их улыбки, к счастью или к сожалению, не укрылись от Кира.

— Что вы улыбаетесь? Что вас так радует?

— Ничего, — в один голос произнесли трое учеников, но Кира ни сколько не удовлетворил их ответ.

— А, я понял, понял. Вирлион, ах ты! Вот так и знал, что это ты съел мой третий пирожок с вишней.

Бажан, чуть не споткнулся на месте, когда его фамилию назвали, да ещё и обвинили в том, что он не делал. Из-за этого мальчик остановился и с ним остановились трое остальных, позволив другим ученикам пройти вперёд. Деян, проходя мимо них, злобно фыркнул и встретился взглядом с Адрастасом, но не решился сказать, что-либо, хоть и разозлился, увидев довольную улыбку эльфа.

Оказавшись в конце идущих, мальчики шли неспеша, а Кир всё продолжал допытываться до Бажана:

— Ну признайся это же был ты, да? Я вот так и знал, что ты. Аларнон не стал бы есть вишню, потому, что у него аллергия на нее. А эльфы не едят нашу еду, так, что остаёшься только ты. Я молчал, но раз вы решили смеяться надо мной, то я молчать не буду.

Сегодня утром, перед тем, как отравиться дальше, господин Барлини купил для всех учеников волшебников по три пирожка с вишней и большой чашки мятного чая, а ученикам эльфам купил суп из цветов вишни. Лин не стал есть вишню, но съел всё тесто, не оставив ни крошки. В конце концов, голод заставляет есть многое. Но, тем не менее, эти четверо даже утром сидели за одним столом, так, что единственным подозреваемым становился, в самом деле, Бажан.

— Но я не ел твой пирожок. Я съел только свои и всё.

— Да ну? Да кому ты рассказываешь. Если сознаешься, я так и быть, прощу тебя, но если продолжишь врать, то я заберу всю твою еду в будущем. Это же будет справедливо?

— Что??

— Что??

— Да не я это был! — уверенно произнес Бажан. — Я съел свои пирожки и вышел на улицу вместе с Лином. Он свидетель, что это был не я.

Кир сощурил глаза и взглянул сначала на Бажана, а затем за Лина, а после кивнул.

— Всё мне с вами ясно. Ясно, говорю.

— И что же тебе ясно, — пытаясь сдержать смех, спросил Адрастас.

— Да ясно, что один сожрал тесто от моего третьего пирожка, а другой начинку.

И тут Адрастас перестал сдерживаться и рассмеялся во весь голос, испугав остальных и заставив остановиться даже учителя. Но осознав, что на него смотрят, развел руками:

— Простите, простите. Я не специально.

Господин Барлини только недовольно взглянул на племянника, но ничего не сказал. И продолжил идти дальше. Следом за ним последовали и остальные ученики.

Кир, удивился такому поведению Адрастаса:

— Что тебя так рассмешило? Я же не сказал ничего смешного.

Бажан и Лин, переглянувшись между собой, тоже ничего не поняли, но решили послушать что же скажет юный эльф:

— Смешно, что ты так уверенно обвиняешь других, не имея при этом никаких доказательств. Это действительно очень забавно.

— А зачем мне иметь доказательства, если я знаю что эти две морды, — Кир указал на затылки Бажана и Лина. — сожрали мой пирожок.

— Ты чье лицо назвал мордой? — Лин обернулся в полоборота и взглянул на соклассника. — На свою рожу посмотри. У меня хотя бы нос прямой, а не как у тебя, словно картошка.

— Что?? У меня аккуратный и ровный нос. Что ты за чепуху говоришь?

— Ну да, аккуратная и ровная картошка, — усмехнулся Лин.

— А ну закрой…

— Это я съел твой пирожок, — сказал Адрастас, прежде, чем Кир успел договорить. — Я не наелся супом, поэтому когда ты отвернулся, я стащил пирожок. Если хочешь, я могу заплатить за него. Я хотел купить еды перед тем, как мы отправились в путь, но дядя запретил мне это делать и сказал, что все должны есть одинаковое количество пищи, поэтому я так поступил.

— Чего? Погоди, погоди, — Кир не до конца понимал, что только, что услышал. — Что значит ты съел мой пирожок? Вы разве едите что-то, помимо отваров и супов? Я слышал, что вы едите только растительную пищу. Разве нет? Или, — Кир недоверчиво посмотрел на эльфа. — ты покрываешь этих двоих?

— Да не ел я твой пирожок! — одновременно произнесли Бажан и Лин и отошли вперёд подальше от Кира.

Им надоело что, тот никак не может угомониться, даже когда ему уже сам признался тот, кто пирожок и съел.

— Ну да, ну да, — Кир показал язык Лину, который на мгновение обернулся, но увидев, что соклассник делает, отвернулся.

Между тем, Адрастас продолжил:

— Я не покрываю никого. Я правда сам съел пирожок. Да, в большинстве случаев, мы едим только растительную пищу, но иногда можем съесть и что-то другое. Но крайне, крайне редко.

— Вот как. А что будет если ты будешь постоянно есть не растительную пищу?

— Мой организм начнет разлагаться и я умру.

— …

— …

— …

— Увы, но для каждой расы с самого начала была создана своя отдельная еда. И если раз мы можем съесть какой-то кусочек пищи, что предназначена не нам и жить дальше, то есть постоянно мы, увы, не можем. Вы тоже, — Адрастас прошёлся взглядом по троим мальчикам. — не сможете пить отвары постоянно. Они не насытят вас и скажутся на ваших силах так, что вам станет плохо. Но нас эльфов, отвары питают и помогают восстановиться.

— Как жаль, что существует такое отличие в еде, — Бажан обречённо вздохнул.

— Да, это весьма прискорбно. Но за то, несмотря на все различия, у нас, всё же, есть что-то общее.

— И что же? — спросил Лин, не поворачиваясь.

— Некоторые из нас относятся к одной стихии, так, что мы можем тренироваться вместе.

Услышав слова юного эльфа, ни один юный волшебник не мог не согласиться. Ведь его слова были истинной правдой. Несмотря на то, что в мире существовало шесть разных раз, в мире также существовали четыре стихии, которые хоть как-то объединяли эти разные по внешнему виду и магическим способностям расы.

— И то верно, — кивнул Лин.

Но Кир, всё равно не унимался и решил задать свой вопрос вновь. Его раздражало, что в первый раз на него не ответили, но юный господин Акторон с самого детства всегда был слишком настырным, и сейчас ничего не изменилось.