— Разве не любишь свою сестру?

— Люблю!

— Разве не любишь своего будущего брата или сестру?

— Люблю!

— Вот и хорошо, — Кир подмигнул Бажану, а тот даже прикусил губу, не веря, что соклассник так над ним подшутил.

Но, в конце концов, эта шутка сумела показать Бажану его истинные чувства. Ещё не видя будущего брата или сестру, Бажан уже любит этого ребенка. Любит на подсознательном уровне. А это ли не счастье.

— А ловко ты это придумал, Акторон, — улыбнулся Адрастас. — Я ведь поначалу и не понял зачем все эти вопросы. Вот ты хитрец конечно.

— Учись пока я жив, Барлини, — Кир сделал важное выражение лица, словно он мудрый старец, который поучает юного ученика. И даже погладил по подбородку, словно у него есть борода.

Но если бы Кир знал, что важное выражение лица ему совсем не идёт и теперь он выглядел настолько смешно, что все трое ребят просто не смогли сдержаться, чтобы не прыснуть со смеха.

Но Кира подобное поведение соклассников ни сколько не рассмешило, а как раз таки наоборот.

— Что вы смеётесь? Я же ничего смешного не сказал. Или что головой ударились где-то?

— Просто ты смешной, — смеясь произнес Бажан.

— О как? Смешной говоришь? — и коварно улыбнувшись, Кир начал щекотать Бажана.

Но если бы только юный господин Акторон знал, что Бажану на подмогу придут целых двое союзников, а именно Адрастас и Зариан.

Так моля о пощаде, то Бажан, а затем и сам Кир, ребята вскоре перестали щекотать друг друга и встав с земли пытались отдышаться.

— Так нечестно, Вирлион! Трое против одного да где это видано?

— Ты первый начал так, что сам виноват, — улыбаясь сказал Бажан.

— Да не виноват я!

— Виноват. Виноват, что начал в одиночку, ха-ха.

— Вирлион! Если бы так, как ты рассуждали на войне, то страшно представить что бы было.

— Уже начинает темнеть. — вмешался Зариан. — Нам пора возвращаться в замок.

— И то правда. Не хочу схлопотать ещё за что-нибудь, — почесал затылок Кир. — Пойдёмте вместе.

Кивнув, друг другу ребята отправились в замок, попутно разговаривая о уроках и о том, что госпожа Ашалрон оказалось гораздо хуже, чем они могли себе только представить.

А к этому выводу они пришли разумеется не просто так. А потому, что именно госпожа Ашалрон заставила их за этот месяц прочитать больше тридцати книг и выучить больше пятидесяти правил анлисского языка. И даже, несмотря на то, что у ребят это и получилось сделать, это ни сколько не радовало их. Ведь теперь каждый урок, что проводила госпожа Ашалрон был похож ни на урок, а на настоящую пытку по мнению всех ее юных учеников.

Кир и Деян вначале даже пытались было возмущаться и выказывали недовольства. Мол разве можно же столько учить. Но их попытки исправить ситуацию и надежда, что учитель надумает прислушаться к словам ученикам, к глубочайшему разочарованию юных учеников не увенчались успехом. И ещё хуже, ведь госпожа Ашалрон просто выкинула Деяна и Кира из окна, когда те начали возмущаться, даже не став их слушать.

К счастью Деяна и Кира кабинет госпожи Ашалрон находился на третьем этаже. И хотя, что Киру, что Деяну было больно от удара об землю, они, всё же решили, что лучше будет впредь не возмущаться. Да и не просто лучше, а безопаснее.

Но с того дня, каждый из шестерки учеников понял, что с госпожой Ашалрон лучше не спорить, а иначе можно и сломать себе несколько костей.

Так дойдя до замка Кир остановился и взглянул на Бажана:

— Что получается теперь ты вновь с нами? Или мне показалось?

Желая задать тот же вопрос, но не решаясь этого сделать, остальные двое мальчиков, теперь с нетерпением ждали ответа Бажана.

Который особо и не спешил с ответом потому, что мысли, что мелькали в его голове сейчас, словно изводили его. С одной стороны он хотел вновь вернуть прежние отношения с ребятами потому, что сегодняшний день доказал, что одному Бажану слишком тяжело и иногда бывает даже невыносимо. Но с другой стороны Бажан боялся, что как раньше всё равно уже не будет и что рано или поздно все снова может вернуться к этому. И даже совет господина Арегора сейчас почему-то не имел слишком сильного влияния на Бажана. Вероятно из-за того, что Бажан принял решение действовать сам, не слушая других. И в конце концов, что бы не произошло, после винить только себя во всем.

Даже если он и ошибётся, доверяя другим, это будет его собственная ошибка. Так, что не так уж это и страшно.

Даже если эта ошибка и будет стоить ему жизни…

Или, всё-таки страшно…

— Ну что там, Вирлион? — нетерпеливо спросил Кир. — Я не собираюсь тут ждать пока ты решишь хоть что-то ответить. Если ты, всё-таки хочешь остаться один, то дело твое и…

— Не хочу! — выкрикнул Бажан, сам от себя не ожидая такого.

Да ещё и вдобавок испугал остальных столь резким криком.

— Ну не хочешь, так не хочешь. Чего орать то так? Вирлион, ну ты не обижайся, но ты точно дурачок какой-то.

Зариан и Адрастас лишь молча смотрели на Бажана, не находя, что ответить. То ли от радости, что Бажан согласился всё вернуть, то ли от того, что ещё не отошли от испуга.

Впрочем, какова бы ни была причина, всё это было только на руку Киру.

— Вот так вот. Глардион и Барлини молчат, а значит согласны со мной. Ну и дурачок же ты, Вирлион, — теперь настала очередь Кира смеяться.

Но слишком долго у него это делать не вышло, ведь за ним сразу же пустился бежать Бажан, чтобы проучить соклассника.

Но разумеется ни жестоко, а лишь не более, чем подзатыльником.

Хотя Кир не считал, что заслужил этого и бежал, выкрикивая на ходу:

— Вирлион, ну я же сказал правду. Почему ты не можешь принять правду?

Но Бажан не слушал его, продолжая бежать. А следом за юным господином Вирлионом бежали, смеясь на ходу Зариан и Адрастас.

Такие наивные и такие невинные юные ученики академии Камелии. Такие наивные и такие невинные юные ученики ещё толком до конца не осознавшие, что с ними произошло и что только предстоит им пережить. И через что пройти.

Но до того момента ещё далеко, а пока, что нужно наслаждаться каждым прожитым днём и ценить каждый миг, что наполнен смехом и радостью. Что бы когда наступит миг печали, суметь перекрыть его добрыми воспоминаниями.

Неизвестно сколько бы юные волшебники и эльф бежали друг за другом, если бы Кир не врезался не просто в учителя, а в самого главу академии.

И как жаль, что остальные трое учеников не успели вовремя остановиться и теперь врезались в Кира. Но то ли к их счастью, то ли к сожалению, господин Арегор не упал, а только слегка наклонился назад, попутно не сводя удивлённых глаз с Бажана.

Поспешив отступить назад, Кир поклонился главе и его примеру последовали остальные.

— Прошу прощения, господин Арегор! — выкрикнули одновременно все четверо учеников.

Но глава только сложил руки на груди, не спеша отвечать и лишь когда Бажан взглянул на него, произнес:

— Уже поздно так, что можете ступать и готовиться ко сну, юные господа.

— Благодарим вас, глава, — все четверо поклонились и уже развернулись, чтобы уйти, как одного из них окликнули.

— Ах, да, чуть совсем не забыл. Господин Вирлион, а вас я попрошу пойти вместе со мной.

Услышав свое имя, Бажан удивился, но удивление его длилось не слишком долго. Ведь он кажется понял почему господин Арегор решил окликнуть именно его.

Бажан не послушал главу.

Похлопав Бажана по плечу, Кир тихо и сочувственно произнес:

— Мужайся, Вирлион.

Кивнув сокласснику, Бажан пошел наверх вслед за господином Арегором. И из-за того, что они шли медленно, словно считая каждый шаг, Бажану становилось с этим каждым шагом все больше и больше не по себе.

И лишь мысль, что это же его жизнь и он сам вправе решать с кем ему дружить и с кем общаться, хоть как-то утешала юного волшебника.

Что касалось же оставшихся внизу учеников, то первым среди них заговорил Кир:

— Пойдёмте спать.

— То есть мы просто так возьмём и уйдем? — спросил с тревогой в голосе Адрастас.