- Он и она, хм... - сказал Молдер таким тоном, чтобы дать всем понять, что он понял всю глубину плана императора, и с умным видом почесал подбородок, - Вполне ожидаемо.

Эан и Мальвен усмехнулись.

- Их правда всего двое. Но, ты нихрена еще не понял, мальчишка. И поймешь еще не скоро... Выходим! Нужно пожрать и как следует выспаться перед завтрашним днем, - она добродушно посмотрела на Эймвира, - Удивительно. Нам с тобой очень повезло.

- Повезло с чем?

- Завтра все узнаешь.

Мальвен повела гостей на поверхность.

После увиденного в подземелье сон давался Эймвиру очень тяжело. Пару раз за ночь он выходил посмотреть на небо, но за густыми облаками звезд не было видно. Прогулка не помогла ему расслабиться еще и потому, что за ним пристально следил эльф-охранник.

Когда вояка, наконец, погрузился в мир грез, его взору предстали две навязчивые картины. Растерзанная туша отпрыска, которую пожирает Мирель, и Мирель в подземелье, глядящая на него в упор с уверенной злобой. Ни там, ни там он не мог даже пошевелиться, лишь беспомощно наблюдал. Бестия хваталась за решетку, прутья постепенно растворялись в воздухе, затем молниеносный рывок, и... он оставался один.

Проснулся Эймвир оттого, что Мальвен рывком вытащила подушку у него из-под головы. В спальне кроме них находились еще Молдер, одетый в легкую броню, которую носили эльфы-лучники, Ал Эан и аббат Гойнер, так же надевший защиту.

- В следующий раз, если будет тяжело со сном, просите местного вина. Сегодня я прощаю Вам это недоразумение, но только сегодня, - Мальвен вернула подушку, - Распорядок жесткий. Все ясно?

Эймвир встал и кивнул.

- Оденьте его подобающе, Гойнер. Мы ждем в молитвенном зале.

Аббат поклонился и повел вояку за собой в хранилище, где выдал комплект легкой брони.

Эймвир осторожно понюхал материал и прощупал пальцами. Броня только на вид казалась сделанной из лоскутов хорошо обработанной кожи, на самом же деле это было какое-то странное тканое волокно с пропиткой.

Гойнер заметил с каким интересом старый охотник изучает свою новую защиту.

- Это вязкая броня. Изобретение чешуйчатых. Отлично останавливает стрелы, почти непробиваема для клинкового оружия. Предоставляет сносную подвижность, устойчива к высоким температурам.

- Хотите сказать, меня в ней не сожгут?

- Под южного, или красноватых отпрысков соваться не советую. Еще не советую принимать в ней удары от противника с дробящим оружием. Мочить можно, а сушить на солнце, или около открытого огня не желательно. Материал потеряет свойства.

- Красноватые... отпрыски? - уточнил Эймвир, надевая диковинную защиту.

- Верно. В них, видимо, сильна южная кровь. Крупные, более подвижны, чем обычный южный и такое же страшное пламя.

- Гойнер, вы исследователь летунов?

- Мальвен нас все равно познакомит, так что скрывать смысла не вижу. Да, достопочтенный сударь, я ученый брат из Имперской Коллегии. Пятнадцать лет изучаю нашего, кхм, врага.

Вояка и аббат обменялись крепким рукопожатием.

- Признаться, я рад тому, что нашли такого человека, как Вы, господин Эймвир.

- Мальвен вчера сказала, что нам повезло со мной. Вы об этом?

- Отчасти да. Хотя не уверен, что полностью понимаю ход её мысли… Идемте же. Подгоним все позже. Нас ждут.

В молитвенном зале Эймвир, помимо всех вчерашних знакомых, увидел множество новых "друзей по делу". Пятеро эльфов-охранников с укороченными алебардами и щитами, еще пятеро людей в броне, наподобие той, в которой путники приехали, трое монахов, двое неизвестных в балахонах, и чешуйчатый. Последний выглядел особенно эффектно. Ростом чуть ниже Мальвен (при том, что ходят и стоят чешуйчатые, наклонившись вперед, балансируя длинным хвостом), на затылке торчат короткие жесткие, окрашенные в блекло-желтый, перья, пальцы на руках почти вдвое длиннее человеческих. За свою жизнь вояка встретил только двоих представителей их расы, и оба они были бойцами. Этот же явно имел высокое происхождение. Одет в яркий сине-зеленый плащ, на всех пальцах блестящие, возможно, золотые кольца, большие хищные глаза, напомнившие вояке о Мирель и женственно-тонкие конечности. Мелкая и матовая чешуя показывала, что он (или, быть может, она?) очень редко привлекается к труду.

Мальвен и аббат Норвик стояли на амвоне, словно священники перед прихожанами.

Когда все заняли свои места и наступила тишина, старший аббат заговорил:

- Для всех вновь прибывших: подъем - один удар колокола, собираемся здесь утром на три удара колокола. Вечерний сбор при шести ударах. Приемы пищи по трели. Внеплановый сбор - два удара большого колокола, - он подал жест и воздух дважды сотряс низкий величественный звук, - Один удар, или множественные - тревога.

- Что по разведке, Иан? - заговорила Мальвен.

- Спокойно.

- С больными что?

Один из монахов поклонился и ответил:

- Гот Оан уже не так плох, но до выздоровления еще далеко. Карстера необходимо отправить в город. Ожоги очень сильные, тут он зачахнет. Остальные идут на поправку.

- Отправим сейчас же. Телеги разгрузили полностью?

- Осталась одна, последняя, - доложил мужчина, самый крупный из тех пятерых.

- По маршрутам есть новости? - она посмотрела на незнакомцев в балахонах.

- Пока выйти не получится. Маршрут слишком сложный. Ищем более безопасный спуск.

- Ясно, - Мальвен вздохнула, - Если ни у кого, кроме новеньких, нет вопросов, то дозор, стража, следопыты и постояльцы - приступайте к обязанностям. Рабочие, как разгрузите телегу, сразу отправляйте Карстера в город, затем поможете постояльцам устранять оставшиеся следы. Если завтра эту гребанную гарь все еще будет видно, кто-то будет наказан... - названные ею эльфы и люди вышли, - Эан, бери с собой Молдера. Приступайте к тренировкам сразу после завтрака. Проводишь его к конюшням по пяти колоколам.

Эльф-инструктор вывел молодого путовальщика из зала.

- Норвик, спасибо.

Аббат в ответ поклонился.

- Остальные - за мной.

Они прошли за алтарь. Мальвен достала ключи и открыла дверь, скрытую под икону.

Помещение, куда они попали, напомнило Эймвиру капитанскую каюту имперского корабля. Строгий порядок и практичность без каких-либо роскошных излишеств. Массивный овальный стол в центре, прочные лакированные кресла. На столешнице развернута карта местности, в стакане рядом письменные принадлежности. Канделябр с недавно зажжёнными свечами.

Вояка, чешуйчатый и Гойнер стали вокруг стола в ожидании Мальвен. Она закрыла дверь и села за дальнее от входа кресло.

- Садитесь. Вы уже говорили, Гойнер?

- Да, наш гость знает, кто я.

- Тогда, Кнааркша, знакомьтесь - это Эймвир. Копейщик одного из самых успешных в свое время Отрядов, - она обратилась к вояке, - Расскажи ему немного о себе.

Эймвир кивнул и заговорил, стараясь не смотреть в глаза чешуйчатому.

- Семнадцать лет за делом. Мой Отряд выполнял поручения по уничтожению пары и даже тройки бестий. В достаточной мере владею не только копьем, но и путовалкой. Три года назад... столкнулся с двумя отпрысками и южным сразу. Нас разбили, я получил травму ног и спины, но восстановился.

Кнааркша довольно закивал.

- Не знаете, как... - подбирая слова, он посмотрел на потолок. Из-за акцента буквы "е" очень походили на "и" по звучанию, - Как прозывался... назывался отпрыски?

Все уставились на Эймвира.

- Тот, что покалечил меня, назвался Шайнертом. Кажется так.

Чешуйчатый вновь закивал.

- Ш-шайнерт. Я… видел его тело.

- Что?! - Эймвир чуть не вскочил, услышав эти слова.

- Он имеет в виду, что просто видел его. Не как личность, то есть не беседовал с ним.

Вояка шумно выдохнул.

- Ясно.

- Шайнерт один... один из старшей порождений.

- Старший сын? - подсказал аббат.

- Да-да! Верно... Не просто старший. Шайнерт - обожаем Кейнерт.