Я рухнул в объятия проложенного мною маршрута, что нежно утянул рассеянные остатки моей сущности за собой, оставляя позади тот кошмар, который возможно, станет финалом всей моей судьбы. В сознании царил хаос, тело била дрожь, я… Я не убил ее, даже не проклял, нет… Я уничтожил ее сущность до самого начала, породив в ней вечный, неразрывный цикл. Боже, возмездие что меня ждет… Я не хотел даже думать о нем.

Но наверное, стоит объяснить для вас кое-что, прежде чем продолжать свой, на этот раз ничуть не параноидальный, бред, касаемый скорой справедливости и моего суда. Видите ли, далеко не все в этом мире разрешено. Вы ведь не можете просто убить кого-то, правильно? Есть правила, есть наказание, законы… Так вот, правила были и здесь, просто осуществляло их не правительство, не “старший в семье”. А натуральный Божий суд. А я, заигравшись и не найдя иного пути, нарушил один из нескольких основополагающих законов, даже не подумав о том, что делаю и какие будут последствия. Я взял на себя роль бога, решив, кого наделить силой… кому дать жизнь и раскрыть чужие секреты. И если вы думаете, что это работает и в обратную сторону, что богам тоже нельзя брать на себя какие-то роли, то вы ошибаетесь, они всесильны и всевластны, но вынуждены считаться если не с мнением нас, то с позицией себе подобных. Я же, как чародей, мог убивать. Чародей вполне может лишать сил и подчинять себе души. Но никто, кроме богов, не в праве создавать разумных, живых существ намеренно, с холодным взглядом на ситуацию. Всегда были казусы… Те-же бехолдеры или живые грибы Вэсленда, но наделять чужих аватаров своей силой, я вправе не был. И тем более, поражать их запретной чумой жизни. Разумеется, многие из этих правил нарушаются, многие некроманты, пророки, демонологи или адепты крови любят экспериментировать, рискуя своей сущностью в погоне за результатом. Но это поставлено на учёт, строго контролируется богами, порой они даже способствует этому! Но я… Боже, я ведь надеялся на то, что она просто умрет от этого. Да болезненно, да в ужасных пытках, да в агонии и слезах. Но я даже не думал, что ее силы хватит чтобы пережить это, что она способна… поглотить в себе жизнь. И сейчас, я обрек Эсвель на страдания, которые могут породить лишь ужас вселенского масштаба, рожденный в извечной среде борьбы и эволюционирующий с каждой секундой… Но я отвлекся. Что же будет со мной?

Суд. Как уже было озвучено, божественный суд, который обязательно свершится, мне негде искать убежище и это попросту невозможно. Единственное, если я действительно нужен Арауну… Он может взять ответственность на себя, тем самым ослабив любой приговор направленный в мою сторону и почти полностью исключив смертную казнь, но это все равно вынудит меня присутствовать на процессе. Ибо я сотворил чудовище, я осквернил дары Сета, и своего покровителя. Разумеется, даже в отсутствии помощи Арауна, это не гарантировало моей смерти, у меня был целый ряд смягчающих обстоятельств… Которые при должном стечении обстоятельств могли поставить меня в положение невиновного, но наказание все равно будет. Полностью избежать правосудия мне не удастся, и скорее всего, Сет отныне навсегда станет моим заклятым врагом, тенью следующего по пятам. Эсвель… Либо ее ждет просто кошмарная операция, по извлечению и опечатыванию чумы, либо скорое умерщвление, либо вечная жизнь в цепях, боли и агонии. Первое почти в ста процентах случаях заканчивается смертью, второе до одури болезненно и не быстро, третье… попросту бессмысленно. Никто не способен обуздать это, подчинить себе. Сколько бы силы не хранила в себе жрица, сколько жертв она не принесет, нет ни единого шанса, что она окажется способна контролировать ту чуму, которая сейчас рвала девушку на части.

И снова же, пора вернуться к моему персональному кошмару. Впервые, за очень долгое время, я ощущал реальный страх. Не всплеск адреналина, не боль, не усталость… А страх. Первобытный и необратимый ужас, так и страждущий моих страданий. Рухнув в объятия созданного с помощью моей крови пути, я очутился в новой реальности, лишенной ужасных криков Эсвель, ее пугающего, вечно рвущегося на клочки облика… Я был один, в тишине, на дороге, ведущей меня к реальности, к свободе. Пусть мы не попали внутрь особняка, не встретились с главами Гвардии… Мы убили Бога. Убили… Бога, бессмертного и повелевающего временем.

Мое прерывистое дыхание в темном, багровом от пульсаций и сокращений пути, который разорванной, неровной тропой вел меня куда-то вглубь изнанки, лишь участилось. Руки беспокойно дрожали, пальцы ломали сами себя, выгибая в неестественные позы и казалось, наслаждаясь хрустом костей. Дойдя до конца… Я не знал, что будет. Хватит ли мне силы восстановить собственный облик, который возможно уже и мертв, я был в имматериуме слишком долго, тело могло попросту разрушиться, в особенности после недавних событий. Но честно, я стал думать, что оказаться духом было бы тоже весьма неплохим исходом. Ха… Я выжил в битве с Богом, сломал жизнь вернейшей шавке Сета и остался при этом в сознании… Остался почти живым! Разум перемкнуло, заставляя отшатнуться в стороны, как от удара. Мой смех подкосил усталое и разорванное пространством тело, заставив рухнуть на колени, безумно улыбаясь и сжимая пальцы в кулаки, прорезая самого себя. Господи… Я правда сделал это. Сознание раскололось, подчиняясь этому месту, воспоминания начали осыпаться пеплом. Остатки моей сущности резко соединились воедино, оставив на земле не эфемерный образ, не дымку былого или простой силуэт, а полноценного Руфи… Руфи который обрек себя на божественный суд, который недавно еще ходил по земле.

- Это мой последний подарок на сегодня… Мой верный аватар. - Раздался чей-то грубый, суровый голос, смешанный с паучьим шипением и множественным скрежетом жвал. Тело послушно поднялось, неспособное сопротивляться ему, голова сама по себе поднялась, глядя ровно вперед. Конечно, было глупо верить в то, что я сам смог возродить себя, что сам нашел силы на то, чтобы вернуть себе плоть. Но чтобы Он явился ко мне так быстро… Я не ожидал, и тоже не мог поверить в этом.

Пауки не были его родными детьми, не были тотемными животными или даже просто любимчиками из природы. Это был всего лишь символ, дань воздаяния для единственной смертной, которую он когда-либо любил… И которую, не смог спасти от кончины, несмотря на всю свою власть над смерть. Поэтому внешний лик моего Бога не имел ничего связанного с этими членистоногими, с которыми сам Араун невольно стал связан нерушимой цепью печальных обстоятельств и событий.

У кельтского бога было много обличий, много имен, много задач и обязанностей. Но так было раньше, сейчас, лишь он один из всех богов, появлялся в неизменном, вечном и единственном своем амплуа, не желая дробить суть смерти, всегда оставаясь единым, всегда цельным и величественным. Он любил постоянно, любил могильный покой, равенство, от того не стремился к роскошным нарядам, вышитых золотом одеяниям и драгоценным камням, что так радовали глаз, например, Аиду. Высокий силуэт, не имевший ни отличительных черт, ни как такового тела, ни собственной тени. Он сам был своим же отражением, ибо еще давно… Собственное лицо он бесстрашно вознес в жертву вожделенному идолу, в жертву первородной смерти, которая всегда была выше своих собственных богов, всегда выше своих жрецов… И всегда молчалива к ним, всегда отделена и холодна. Но Араун добился ее взгляда, смог оказаться сильнейшим из всех Ее богов, доказал, что лишь он истинный владыка той стороны, обуздав ее и создав первых и последних искусственных бессмертных, неподвластных ни Смерти, ни Жизни. С того момента, облик кельтского божества навсегда скрылся в своей тени, ибо предательство своей собственной сути, навсегда меняет течение жизни. Он был творцом смерти… Но не исполнил долг, нарушив вечное течение, за это он был одновременно вознагражден и проклят Смертью, но как именно… никто кроме него самого не знает.