- Конечно, она просто не просила…

Пока Андрий тратил свои силы на приведение Бревси в чувство, а девушка действительно чувствовала себя крайне паршиво, я вслушивался в всепоглощающую тишину церкви, резко контрастирующую с гвалом и шумом за ее пределами. Кулсан и Люсиль… они ведь точно были там, разрушения, линии крови… Все указывало на это. Но ни единого звука, ни единого крика или хотя бы вибрации. Возможно, там нас ждет ловушка, но следы золотистой крови, в которой была значительная часть парадных стен, позволяли делать вывод, что не только Люсиль страдала от битвы, но и Кулсан терпел урон. И возможно, даже больший, чем вампирша. Их кровь действительно казалась смешанной во многих местах, и потому, в душе рождалась слабая, еле ощутимая надежда на то, что мы действительно сможем…

Убить Бога.

Подготовка и, собственно лечение Бревси, закончилось уже в кратчайшие сроки, точнее, в течение нескольких минут. Я развлекался как в последний раз, посылая сияющие лучики из пальцев в разные стороны. Долетая до оболочки, они растворялись в ней, возможно, даже нанося ей какой-то урон, а возможно напротив, усиливая ее своей магической ситуацией. Как бы то ни было, это выглядело невероятно красиво, вокруг мест ударов разлетались многоцветные, объемные искры, как будто от фейерверков или петард, а порой, по всему барьеру проходила рябь, на секунду заставляющая весь имматериум засиять ярче, четче и ближе. Это восторгало своей нереальной реализацией, словно физика никак не воздействовала на это, позволяя творить совершенно абсурдные вещи. Не такое уж и плохое занятие… в наши последние часы, если быть честным. Нас даже не пытали… Красота.

Никакого хоть сколько-нибудь стоящего плана, мы так и не разработали, что не было удивительным, если брать во внимание отсутствие каких-либо новых факторов или информации. Все, что мы имели, старую церквушку, из которой даже не доносились звуки битвы. Какой уж тут план можно разработать? Даже реализация побега через метку не была действительной и рабочей идеей, ибо Кулсан должен был быть мертв, а возврат на поляну окончательно сорвет миссию, заставив нас... Черт его знает, что нам останется, если все обернется вот так. В общем говоря, ситуация далеко не из лучших. Но каждый из нас был готов и относительно спокоен, что не могло не радовать. Все понимали то же, что и я, нет никакого обратного пути, нет возможности отступить или… оставить это. Уже не было иного пути, каждый хотел пройти его до конца, и даже смерть уже не казалось такой клыкастой, как обычно. Да… Правду говорят, истина в смерти, сейчас так многое стало казаться мелочью, недостойной внимания. Жаль, что когда опасность минует, если минует, разумеется, то вся эта бытовая рутина вновь станет основным страхом в жизни. Да… Что-то меня потянуло на странные мысли, наверное, от предчувствия катастрофы, таящейся где-то глубоко внутри. Ну и плевать, пошло все к черту…

Быстро переглянувшись, мы почти что синхронно кивнули, что предвещало начало нашей миссии. Я вновь шел первым, защищенный с помощью магии и со сжатыми пальцами, с которых готовились сорваться два магических выстрела, искры от силы разлетались в стороны, освещая путь. Надеюсь… Кулсан почувствует от них хотя бы раздражение, а в идеале и боль. Сердце впервые стучало так быстро, я шел сражаться с богом… Боже мой, вот к чему пришла моя нелегка жизнь, вот какой финал, сражение с кем-то, по своему могуществу превосходящим меня в несколько раз. Ноги предательски дрожали, делая робкие, аккуратные шаги в сторону церкви, разум уже сомневался в разумности сей затеи, но выбора у нас не было от слова совсем. Тем паче, что покинуть видение традиционным путем тоже было пока что нельзя. Нужен объект связанный с Люсиль… И если смотреть статистически, то это должен быть живой субъект, на примере моего Конрада. (Если брать расчет тот факт, что у Андрия и Бревси объектами были именно предметы, то у нас с Люсиль это должны быть живые существа) Впрочем, думать о бегстве казалось позорным, я выбросил эти мысли куда подальше, будучи полностью уверенным в том, что подобное викингам, либо умру, либо одержу победу. Наверное, Морри сейчас гордиться мною сильнее, чем когда-либо.

Наши шаги были поглощены вопиющей тишиной этого места, которая затягивала в себе звуки. Это нервировало, ибо я мог поклясться, что пол скрипел под каждым моим шагом, но никакой ответной реакции, лишь всепоглощающая, мертвая тишина. Слова, мысли, даже чувства - казалось, что абсолютно все было подвержено ей, даже пытаясь что-то сказать, я получал лишь молчание и открытый рот, на который с пониманием бросали взгляды спутники. У них тоже не получалось проронить слово, что начисто убивало возможность развеяться и просто от души посмеяться в пллдентй раз. Интересно… С чем этот трюк был связан? Люсиль явно не была той, кто любит покой и тишину… По крайней мере, на данный момент. Ха, даже немного жаль, что узнать ее историю не получится, я бы с удовольствием взглянул на молодую Люси, по-видимому, являющуюся монашкой.

По пути к главному залу, мы видели несколько брошенных комнат, когда-то давно бывшими молельными. В них оказались стертые времен иконы, брошенные огарки свечей, перевернутые чаши, грязные одеяния, мятые платки и ржавые монеты, смешанные с мусором. Среди осколков стекла и щепок, виднелись чьи-то оторванные конечности, заметенные пеплом и сажей. Раскрытые ладони рук, распахнутые зрачки, остатки туловищ, из которых торчали острые куски кольев… Кажется, я начинал догадываться, что тут происходит… И это мне не нравилось. Действительно, прошлое Люсиль, прямо таки как у меня, тоже куча трупов за спиной и в итоге, обращение ко тьме, в надежде на помощь. Да, забавно, но немного скучно, мне кажется Прометею и Кулсану было бы лучше изменить стратегию. Могли бы показать ей прекрасное, недостижимое будущее… Мне кажется, Люсиль легко могла бы покориться чарующему влечению вечного веселья, если бы ей это показали и прорекламировали. Поэтому было не совсем ясно, почему же выбор пал на трагическое прошлое, которое лишь подстегивало девушку к битве и злости. Возможно, сам Кулсан хотел подраться… Правда, самоутверждение боженьки за счет убийства обычной высшей вампирши, еще более мизерная заслуга, чем возвышение какого-нибудь Диониса. Тот хотя бы изобрел вино, и обеспечил сатиров работой… А это так, баловство, не более. Которое по большому счету, выглядит как избиение бойцом ММА какого-нибудь школьного задиры.

В комнаты мы заходить не решались, предпочитая движение вперед. Из-за этого, главный зал оказывался все ближе и ближе… А вот желание к нему подходить, лишь меркло на фоне страха. На шее, будто петля, висел ложный талисман, казалось, что он стягивал мне горло, постепенно начиная душить и жечь. Брр… Он же не был на такое способен, это лишь камень, фальшивка, созданная мною! Там не могло быть никакой силы… И точно не могло быть самосознания или желания умертвить владельца. Нужно просто успокоиться, пока не стало слишком худо. Аккуратно сделав шаг через сломанные доски, которыми пытались отгородиться, я тут же огляделся, глазами пытаясь найти хоть кого-то… И к сожалению, увидел.

Главный зал представлял собою разоренную обитель Бога, от которой осталась пустая, выцветшая оболочка. Некогда величественные своды покрылись толстым слоем всевозможной грязи, смешанной с остатками пепла, трухи и мертвой, женной плоти. Тела похороненные под тяжелыми, резными досками, своей кровью рисовали на полу узоры, складывающиеся в текста о предательстве и покаянии. От пентаграмм исходила истинная, вековая сила и злоба, что очернила кровь, сделав ее глубокого, гранатового цвета, имеющего ониксовые и гранитные оттенки. Узора шли по всему храму, связывая его своими тонкими нитями проклятья. Разбитые иконы, валяющиеся в грязи и крови, мироточили, смешивая слезы с мерзкой тьмой этого места, которая сочилась из каждой прорехи, каждой трещины. Забаррикадированные выходы с других сторон, следы от ногтей на полу, стенах, камнях, давали сделать отчетливый вывод, об ужасном пожаре, что явно был сотворен чьим-то усилиями, и конечно же претворен в жизнь благодаря чьей-то ненависти. И разумеется, среди всего этого, стояла Люсиль, скованная чарующим, теплым светом единственного оставшегося на возвышенности креста, золотистое сияние которого, подобно клетке, сковало движение обращенной вампирши, заставив остаться статуей. Ее крылья оказались ободранными, с глубокими ранами и рубцами, одно из них и вовсе валялось в стороне, оторванная резким движением. Пульсирующая рана на спине вампирши уже начала затягиваться, но густая, бордовая кровь, давно окрасила пол в свои безрадостные тона, смешавшись с кровью прошлого. Сломанные когти соседствовали с кусками плоти, висящими на застывшей, клыкастой ухмылке, которая ясно давала понять, что в тот момент, она одерживала победу. Стекающая по груди и телу кровь, смешанная с золотыми разводами ихора, отражала яркий свет лика Спасителя, словно в насмешку, прямо на мертвые тела, лежавшие под обломками или насаженных на них. (Если бы не вся серьёзность ситуации, этакое положение Люсиль в виде диско шара меня бы позабавила) На теле девушки виднелись глубокие, рваные раны, явно оставленные от ударов топоров Кулсана. Одежда клочками валялась по всему залу, отбитая в некоторых местах чушая показывала пульсирующие мышцы и мясо.