- Наверное опять пьяницы… - Услышал я голос Дерви. Знакомая хрипотца и раздражение… Я выдохнул, он был в сознании, он был жив! Это радовало. - Кто там, мать твою! Если опять ты, Розентор, клянусь я…

- Лечащий врач явился, открывайте дверь. - С дрожащей улыбкой, произнес ваш покорный слуга, делая от двери шаг назад, будто испугавшись. И не зря, спустя полсекунды дверь распахнулась так резко, что могла бы сбить меня с ног, уранив тщедущное тело на пол. На пороге стояла Трейс, которая тут же бросилась на меня, обнимая и прижимая к себе. Из-за ее спины высунули головы практически все мои знакомые… Илария, Одри, разумеется Дерви, Сильва, Сайфт (ранее не упомянутый óни) и даже Гров, спутанный магическими нитями, поддерживающие единство его формы. Не было только Дымка, Гелии да Гельны… Но что поделаешь, не всем повезло так сильно, чтобы иметь возможность приковылять сюда.

- Живой! - Победоносно заталкивая меня внутрь, провозгласила орчиха. Ее недавние события пощадили, оставив лишь несильные ожоги да ссадины на плечах и лице. Я был рад за нее… За всех их. - И даже выглядит здоровым! Представьте!

Все притихли, слово намеренно позволяя мне во всей красе рассмотреть их. И эту возможность я упускать не хотел. Первым в глаза бросился разумеется сам Дерви, выскочивший с пола и изумленно пялясь на меня в оба глаза, иногда правый дергался, словно от тика. Его некогда густая борода была острижена вплоть до мелкой щетины, на которой красовались несколько ожогов. Тело казалось в порядке, лишь правая нога была чуть выгнута, будто вывихнута или сломана, но держался он на ней уверенно. Одежда осталась старая, покрытая следами крови и пепла. Большой палец правой руки были плотно перевязан бинтом, и судя по тонким нитям, пришит на прежнее место без потерь Что же… можем считать, что ему повезло. От сердца отлегло, и я сделал ему навстречу аккуратный шаг, глазами пробегаясь по остальной комнате. Илария из собравшихся пострадала наверное почти что больше всех, соперничая разве что с Одри. Бедняге действительно начисто оторвали левое крыло, оставив лишь перебинтованные остатки, что не могли двигаться, и выглядели попросту больно. Ее молодое личико выражало крайнюю степень боли, скрытую на миг за радостью моего появления, но это вообще не помогало ей не казаться потерянной и почти что мертвой. Перья, опаленные у самых кончиков, потеряли былой цвет, оставшись коричневого, грязного оттенка. Вторая конечность беспокойно дрожала, словно от судорог, печальный и погасший взгляд смотрел на меня с некой надеждой, но так же горьким сожалением. Она занимала свою койку, на небольшом расстоянии от остальных, но одна из первых подошла ко мне, аккуратно пытаясь обнять единственным рабочим крылом. Я потрепал девушку по голову и затылку, надеясь, что ей смогут найти донора… или как-либо иначе решить эту проблему. Она… явно не заслужила такой участи. Вторую койку занимала Одри, которую прикатили сюда судя по всему на коляске. Ее тело было почти полностью перебинтовано, особенно в районе туловища. Бледное лицо разразилось теплой улыбкой, хоть и оставалось болезненно острым и истощенным. Хвост с трудом двигался, будучи замотанным кровавыми тряпками, плечи обгорели и скрылись под прозрачной марлей. Видимо, она попала в эпицентр небольшого взрыва, который смогла пережить.

Остальные выглядели более чем удовлетворительно. Гров сиял новенькими, рунными ГРОВировками на теле, (простите за каламбур) а также очищенным гранитом, из которого и был изначально создан. Сайфту отломали левый рог, а также вспороли руку, возможно, осколками стекла. Замерев посередине комнаты, рядом с разложенной едой и какой-то настольной игрой, видимо подходящей к своему концу, я замер, потеряв всякий дар речи и просто глядя на них. Трейс и Илария отступили, разжимая объятия, в то же время приблизился Дерви и протянула руку Одри, будто желая, чтобы как в старые добрые, я одарил ее запястье рыцарским поцелуем.

- Хэй… Ну и чего вы застыли? - Я смог прорезать тишину, оглядываясь вокруг и наконец возвращая себе дар речи. - Я же говорил, что хрен меня кто сможет вышвырнуть с рабочего места… даже если это пытается сделать титан, поддерживаемый богом. А с каким вкусом пицца? Голоден как черт…

- Идиот… - Прошептала Одри, смахивая пальцами слезы счастья, я лучезарно улыбнулся ей, делая шаг на встречу и желая исполнить нашу давнюю традицию, забытую после ссоры. - Какой же ты…

- Руфи, собачье ты дерьмо! - Взревел цверг, бросаясь на меня и вот теперь уже сбивая с ног. Остальные либо замолчали, либо начали смеяться (Трейси и Сайфт). Я бесстрашно и покорно позволил ему поднять меня за рубашку кверху, стаскивая рубашку. - Ну!?

- Что ну, дружище? Как твой палец? Я слышал чт…

- Ты кинул меня, отстранил от дела… А сам поперся убивать богов!! Почему я пропустил это!? - Дерви упорно сжимал кулаки, пытаясь словно оторвать ткань, и признаться, скоро у него могло это получится, рубашка жалобно трещала. - Отвечай!

- Ну знаешь там… ну…

- Ублюдок вечно живучий! - Взревел Дерви, спрыгивая с меня и поднимая. Я благодарно начал оттряхиваться- И как тебя только земля носит!?

- С трудом… и неимоверными усилиями. - закончив приводить в себя в порядок, я обвел радостным взглядом собравшихся вокруг, что вскоре разразились гулким хохотом. Все, кроме Иларии, которая просто улыбнулась. - Вот я и вернулся в родную гавань… Садитесь вокруг, детишки, дядюшка Руфи… поведает вам ужасную историю о своей смерти… И падении титана.

Все собравшиеся собрались вокруг меня, действительно готовясь слушать рассказ о моих злоключениях. Илария села на койку к Одри, Гров и Сайфт, как самые крупные, расположились на свободной кровати напротив, ближе всех сидели непосредственно Дерви и Трейс, что благодаря своему росту не занимали много места. Заглянув за их спины, оказалось, что агенты действительно играли в карты, которые в свою очередь были быстро убраны. Еда, к слову, тут была и без меня, и причем в достатке. На тумбочках расположился еще не открытый алкоголь, несколько коробок пиццы и небольшие тарелки с мясом, видимо приготовленные вручную у кого-то дома. Мой желудок с надеждой смотрел на это добро, но я проявлял вежливость и не говорил с набитым ртом, предпочитая быть полностью сосредоточенным на рассказе, пусть и не сильно углубляясь в детали. Основную мысль изложить было куда важнее, но даже так, рассказ оказался неимоверно долгим и утомительным, в особенно, учитывая то, что я своим появлением прервал вполне себе веселую вечеринку. Говорить о прошедшем было не так-то и просто… Но и далеко не так сложно, как я ожидал и чего опасался. Казалось, что в душе наступил какой-никакой покой и даже нечто, похожее на смирение, скорее всего, благодаря росткам Надежды, пробивающимся в моей душе и постепенно исцеляя ее, даруя то самое долгожданное избавление. Раз это уже былое… То какая разница? Я ведь не способен ничего изменить, а закончилось все весьма… безобидно что-ли. В кругу друзей принять прошлое и сущее действительно было куда проще и легче, в особенности, из-за их оживленности и причастности к происходящему. Они не молчаливо слушали, как то делала Анастасия, лишь холодно кивая в ответ, а будто действительно переживая этот заковыристый и резкий сюжет, изменяющийся с каждой секундой и каждым моим вздохом.

Илария и Одри проявляли в основном сочувствие, что легко оправдывалось тем, что из собравшихся пострадали сильнее всех. Последняя так и вообще тянулась ко мне так, как не пыталась даже пока мы встречались, что о многом говорило, учитывая, что несмотря на мнимую неприступность, всегда была тактильной. В какой-то момент я окончательно сдался и сел перед ней на пол, чуть смещая диспозицию но позволяя ее холодным, ослабевшим пальцам обнять меня за туловище и иногда поглаживать по волосам, проводя коготками по черепу. Признаюсь, это вызывало некоторые теплые чувства, и учитывая, насколько сильно оказалась ранена Одри, мне казалось, что подобное можно было ей позволить. Во всяком случае, я понимал, что было бы ей легче, она бы точно вела себя иначе, не позволяя себе такого хотя бы из вредности и самомнения. Илария подобные ласки конечно не совершала, как минимум ввиду своей застенчивости, а максимум - из-за полного собственничества Одри в этом вопросе, но несмотря на это, гарпия все еще оставалась наиболее эмпатичной из всех собравшихся. Иларии в целом не повезло сильнее остальных… Помимо всех прочих ран, она лишилась всякого равновесия, все время заваливаясь в сторону и из-за этого предпочитая просто лежать на подушке рядом с Одри. Это было крайне печальным зрелищем, в особенности учитывая тот небольшой но весьма значительный факт, что Илария, несмотря на свою застенчивость, всегда была бойкой и веселой девушкой, которая славилась хорошим, мягким характером и вечным позитивом. Сейчас… от него не осталось и следа.