— Вы все это видите? — на всякий случай уточнил он.

Никто не отозвался и не уточнил, что именно они должны видеть. Ответ казался очевидным.

Ручка продолжала тянуться.

Не выдержав, Шен протянул свою руку в ответ. Ухватившись за его пальцы, ручка сжала их не по-детски сильно, а затем потянула на себя. Шен потерял равновесие и должен был очутиться зажатым между частями ствола, однако, когда его живот уже приближался к дереву, ветви хлестнули по глазам, а земля совсем ушла из-под ног. Вторую руку ухватил Муан, однако не смог удержать его, даже упершись в ствол ногой. Муана ухватил Ал, а за того успел схватиться Ю Си прежде, чем все они исчезли в стволе дерева.

В этот благостный день Админ развалился на кушетке под пологом легкой газовой ткани, расположенной в беседке в центре небольшого пруда. Рядом с ним стояла тарелка свежих персиков и сладкого печенья, а чуть в стороне лежала отрубленная женская голова. Ее губы застыли в удивленном «О», а вокруг среза шеи, прилегающего к дощатому полу, образовался небольшой багровый круг.

Впившись зубами в сочный персик, Админ меланхолично размышлял, сколько времени потребуется Шену, чтобы добраться до города Мули. Утром Система сказала, что он где-то на пути из Ланьюа в столицу и еще не добрался до Мули. Это звучало как:

[Он в лесу.]

Технически, она ему не врала, но что-то явно не договаривала. Если бы Админ не был так счастлив из-за того, что она проявляет своеволие, то давно осадил бы чертовку.

Сладкий персиковый нектар окутал вкусовые рецепторы и потек не в то горло, когда небо разрезала гигантская молния, а гром сотряс воду в пруду. Админ сжал остатки персика и зашелся в агонизирующем кашле.

Пока он кашлял, молнии продолжали бушевать, а следующий за ними гром так сотрясал пространство, что вибрировала кушетка, на которой он сидел, а легкая газовая ткань била по щекам.

И вот очередная молния ударила в дерево у края пруда, а затем все стихло.

Уронив на пол смятые остатки персика, Админ подошел к краю беседки и вгляделся в расщепленное надвое дерево.

— А ведь она могла попасть в меня, — сокрушенно произнес он. Казалось, одинокая беседка в центре пруда была более предпочтительной целью для молнии, но ему повезло.

Затем к дереву на всех парах подбежал заклинатель. Его синие одежды сперва сбили Админа с толку, и он не сразу узнал его. Следом подошли беловолосый и золотоволосый заклинатели, и тут уже можно было не вглядываться в первую фигуру, чтобы удостовериться, что это именно тот, кого не ждал так скоро увидеть, но свидание с которым было назначено.

— Чем это он занимается? — немного обиженно пробормотал Админ. — Я разыграл такое представление с головами, а он бегает за какими-то молниями!

С возмущением он продолжал вглядываться в людей у дерева. Подошел четвертый, а затем все они друг за дружкой провалились в расщеп между половинок ствола. У Админа вырвался истерический смешок.

— Это капец обидно, — пробормотал он. — Я так старался сделать увлекательную игру, а кто-то вмешался и увел игрока в другую сторону. — Он почесал щеку. — Кто же этот наглец? — Он почесал другую щеку. — И что же мне с ним сделать? — Он старательно облизал пальцы, липкие от сока персика.

Темной ночью, когда Биши отправился на поимку тигренка, Лули отвлеклась на золотистого светлячка, странным образом появившегося прямо после дождя. Сперва он пролетел в нескольких шагах от девочки и привлек ее внимание. Затем приблизился. Его кругленькое брюшко то загоралось, то потухало. Боясь спугнуть, Лули сделала шаг к нему, однако вместо того чтобы взмыть высоко в воздух, светлячок подлетел к ней и сел на ее нос. Девочка скосила глаза и уставилась на золотое пятно. А то будто бы расширилось, постепенно захватывая ее зрение целиком. Темная ночь исчезла. Вокруг был сияющий свет, нежные золотые звезды и маленький народец, танцующий персиковом саду.

— На небесах есть прекрасный персиковый сад. Его хозяйка — могущественная и удивительно красивая небожительница. Каждый плод персика из этого сада обладает удивительной силой исцеления. Съевший его, никогда больше не заболеет и проживет долгую жизнь. Кх-кх.

— Тогда я стану небожительницей, приду в этот сад и сорву для тебя персик! И мы всегда будем вместе!

— Ох, детка, в наши времена люди не становятся небожителями. Все эти заклинательские школы — сплошной обман.

— А я — стану!

Конечно, к тому времени, когда она в самом деле стала небожительницей, было уже поздно.

— Мама, почему-то здесь нет персикового сада… Где же он?..

Мен А вознеслась в возрасте двадцати трех лет. Она была поистине выдающейся заклинательницей. Но все, чего она на самом деле хотела, так никогда и не сбылось.

Мен А умерла в возрасте двадцати трех лет, сотворив то, что никому не было под силу. Однако ее имя так никогда и не стало известным в мире, который она стремилась спасти.

Впрочем, это было неважно, и она никогда не сожалела об этом.

Граненые розовые шары размером с кулак висели над головой, отражая падающий сбоку свет. Шен бездумно смотрел на них, пока осознание реальности постепенно не возвратилось. Он лежал на широкой кровати, его руки были раскинуты в стороны, а ноги свешивались и касались пола. Было очень тихо, но сквозь тишину пробивался легкий треск фитиля горящей свечи. Розовые шары под потолком были мутными, но все же их отполированные до блеска грани отражали свет.

Шен медленно выпрямился и сел.

«Муан?» — позвал он.

«Шен», — через несколько секунд отозвался тот.

Старейшина пика Черного лотоса вздохнул с облегчением.

«Где ты?»

«Я не знаю. Тут темно».

«Темно? — напрягся Шен. — Хорошо, подожди, я найду тебя».

«Все в порядке», — прозвучало немного странно. Шен отчетливо ощутил, что Муан ему что-то недоговаривает.

Он поднялся с кровати и осмотрелся. Помещение напоминало пещеру, выход был только один. Вдруг он увидел стоящего в проеме спиной к нему человека. Он был одет в сине-черные заклинательские одежды, светлые у воротника и темные у рукавов. Его длинные темные волосы были заплетены в небрежную косу.

Шен моргнул. Человек не исчез. И это было не зеркало, он бы не мог видеть свой затылок, глядя на него вот так. Шен шагнул вперед. Тот впереди не сдвинулся с места. Шен сделал еще пару шагов. Потрескивание, которое он принял за звук горящего фитиля, стало сильнее.

Почему-то подумалось, что этот впереди не должен оборачиваться. Если он увидит его лицо — все пропало. Шен отогнал от себя пугающую мысль и продолжил путь.

Когда до того оставалось несколько шагов, тот двинулся и медленно, словно кукла с заржавевшим механизмом, развернулся. Шен уставился на лицо, которое должно было выглядеть, как его. Однако на его лице никогда не было этой жуткой неестественной улыбки, и стучащие мелко зубы никогда не издавали этот странный трескающий звук.

Несколько мгновений они с существом смотрели друг на друга, а затем улыбка исчезла с лица того, а в глазах зажглись огоньки, словно отсветы пламени свечей за спиной Шена стали ближе. А затем существо произнесло:

— Я люблю тебя.

Ал находился в полумраке. Свет падал через небольшую дыру под потолком, разбивался на части корнями деревьев, оплетшими грот. В нескольких шагах от него стоял Шен. Его рот открылся, и он произнес:

— Самый худших из всех. Ученик, принесший мне столько боли.

Ал вздрогнул. Шен же продолжал:

— Я думал, что избавлюсь от тебя, изгнав из учеников, но ты все равно нашел способ крутиться рядом. Мне нужно умереть, чтобы ты отстал от меня? Или тебе?

Сердце, бешено заколотившееся в Аловой груди в момент первых услышанных слов, постепенно успокаивалось. Тихо фыркнув, он пробормотал себе под нос: