Вайен неприязненно оскалился, когда заметил, как к нему направляются разгневанные младшие «дети» Йенри, в чьей родословной он посмел усомниться.

— Кушай, кушай, родной, — подбодрила Вайена подошедшая Виена с целым подносом разнообразных лакомств, заодно старая лиса закрыла сына от посягательств младших детей Йенри. Ей хватило взгляда, чтобы остудить даже самые горячие головы.

— И почему у разумного брата, такие тупые дети? — пробурчал Вайен.

— Их просто хорошенько промыли мозги, милый, — ответила Виена, закидывая в рот сына кусочек рыбки. — С промытыми мозгами думается плохо.

— Чего не забрала их?! Были бы под твоим присмотром, глядишь вышел бы толк.

— Ты слишком засиделся в своей лаборатории, сынок. Твой мозг покрылся пылью.

— Когда я занят гениальным открытием, я не интересуюсь глупыми вещами, — парировал Вайен.

— В условиях брачного договора было поставлено условие, что мы забираем всех чёрных лисов и половинчатых, а бурые достаются семье невесты. Йенри — сильная кровь. Хоть один его ребенок да может стать главой клана, а это очень престижный статус.

— Если бы кровь та не была разбавлена гнилью, — скосил недовольный взгляд на племянников Вайен. — Как ты могла подобрать Йенри таких глупых жен?

Эдиохана оскорблено скривилась, поправив чепчик Лейле, а Виена грустно улыбнулась и сама полакомилась кусочком рыбки с подноса.

— Уже после гибели второй жены Йенри родители девушек боялись за жизнь дочерей, потому приходилось выбирать из того, что есть. К моему глубочайшему сожалению, ум среди молодых лисиц не в почете. Приходится надеяться, что хоть один ребенок унаследует способности Йенри.

— С селекцией у тебя так себе.

— Согласна, — вздохнула Виена, съедая еще одну рыбку.

— Мое предложение еще в силе...

— Я не хочу, чтобы тебя убили, — перебила сына матушка, медленно жуя.

— Э? — опешил Вайен и едва не поперхнулся.

— Кушай, кушай, родной.

— Я не понял!

— Смотреть надо в будущее, а ты живешь настоящим и не понимаешь последствий своих экспериментов. Я запрещаю тебе, не потому что я такая вредная старая лиса, а потому что предвижу последствия. Какая реакция будет у остальных кланов на твои исследования? А?

— Ненавижу, — мрачно буркнул ученый. — Я двигаю прогресс! Эволюцию!

Виена продолжала флегматично жевать, снисходительно поглядывая на сына.

— Пока слишком многие могут неожиданно навестить твою лабораторию и разузнать, чем ты там занимаешься. Понимаешь? Найдешь способ, как обойти и обмануть всех, в том числе и меня, я прикинусь дурочкой. Мне не впервой.

Вайен всё-таки поперхнулся.

— Кушай, кушай, родной.

От дальнейших вопросов его отвлек поднявшийся шум.

— О нет... Йори, что ты творишь? — едва не уронила поднос Виена.

Вайен проследил за её взглядом и понял причину всеобщей суматохи. Йори привел на празднество Оружейного маньяка и Погибель. Оба заключенных шли в кандалах и под усиленной охраной, что впрочем, не мешало Маньяку по-дебильному улыбаться всем вокруг.

— Я попрошу прощения у всех кланов и прошу снова собраться перед монолитом, — громко заговорил Йори. — У нас есть опоздавшие.

Все лисьи оборотни недовольно загудели, подозревая семнадцатого главу клана жизни в безумии.

— Протестуем! — закричала Дейра при поддержке остальных кланов. — Мы и так сегодня сделали исключение для одного безумца, по которому давно плачет плаха!

— Это ты сейчас про кого тявкнула?! — грозно отреагировала на её слова Виена.

На сторону Йори неожиданно встал Джимиус:

— Не возражаю. Перед монолитом все равны. И если клан жизни считает, что заклейменные преступники могут пройти проверку, значит, так тому и быть.

— У нас единогласно приняли решение, — заговорил первый глава клана Дзойн, — что если проверку пройдет Вайен, то и наши ученые, преступившие закон, могут её пройти.

— Они все сошли с ума! — ошеломленно воскликнула Дейра. — Я требую, чтобы весь клан жизни повторно прошел проверку монолитом!

— В таком случае, пускай и ваш клан всем составом её пройдет! — задиристо предложила Виена. — А еще лучше все присутствующие кланы!

— Не возражаю, — заулыбался чему-то Джимиус.

Дейра наградила чёрную лису взглядом полным ненависти и больше тему повторной проверки не поднимала. От дальнейших высказываний ее остановил более сдержанный Айрос, крепко сжав локоть болтливой желтой лисицы.

Первым к монолиту подошел скалящийся Оружейный маньяк. Ожидаемо монолит не вспыхнул никаким цветом, что белого лиса нисколько не расстроило.

— Неудачник, даже я прошел! — крикнул ему Вайен.

Маньяк показал ему неприличный жест, заодно пропуская вперед Погибель. Полудемон не торопился и приблизился к монолиту с должным его возрасту достоинством. Монолит вспыхнул сразу двумя цветами: красным и белым, но неравномерно. Большую часть занимал белый цвет и лишь верхушку окрашивал алый.

— Поприветствуйте девятнадцатого главу клана жизни! — громогласно озвучил Джимиус. — Учитывая наличие девятого хвоста, он будет назначен на пост сегодня же!

Обрадовался только сам клан жизни, да клан смерти сдержанно поприветствовал новое назначение. Остальные лисьи оборотни перешептывались в ужасе и обсуждали поголовное помешательство клана жизни.

— Есть еще опоздавшие или на этом всё? — вопрошал Джимиус, обводя присутствующих вопросительным взглядом.

Повторить безумный поступок Йори ни один другой клан не решился.

— Тогда на сегодня закончим.

И лишь Вайен заметил, каким взглядом наградил клан возрождения и отдельно Айроса Погибель. Не зря же верхушка монолита окрасилась в алый...

После ритуала Вайена отвезли домой без студентов, без телохранителей и без Циело. Брат остался в посольстве. Студентов отправили обратно в университет доводить преподавателей. Дэлд и Нэли уехали на родину, как и кошка с волчицей. Танка пообещала приехать навестить лиса, но неромантичный Вайен не рассчитывал, что ветреная кошка о нём когда-нибудь еще вспомнит.

По возращению Вайен сразу подметил изменения во дворце с приходом новой хозяйки. На окнах и на мебели появились розовые тряпки, на стенах — безвкусные картины с изображение кривых и явно больных животных.

Вайен порадовался, что его лабораторию закрыли на ключ, и что туда кроме Йенри и матушки никому хода нет, иначе кошмар порядка добрался бы и до его святой обители.

— Привыкнешь, — заметила гримасу младшего сына Виена.

— Лейлочка, иди к мамочке! — предприняла очередную попытку забрать у ученого дочь Эдиохана.

— Неть, — отвернулась девочка и спряталась за длинными прядями волос дяди.

— Неслыханно! — не выдержала молодая лиса. — Я терпела твое неподобающее поведение в паучьем городе, но здесь не намерена! Я здесь кахэра! Я — жена двадцатого главы клана Йенри! И Лейла — моя дочь, а не твоя! Я не позволю ей перенимать от тебя вредные для ребенка знания и умения!

Вайен и Виена молчали и смотрели, как к ним приближался сам Йенри. Крики супруги его нисколько не беспокоили, словно он обладал чудесной способностью не слышать и не замечать женских истерик.

— Вайен, нет! — распознала намеренья младшего сына Виена.

Ученый с честью проигнорировал матушку и посадил на один из девяти хвостов брата Лейлу, заставив Эдиохану заткнуться и замереть в ужасе.

— Это твой батюшка, лягушонок, — озвучил Вайен, указывая на Йенри.

Девочка сразу оценила папку и уткнулась лицом в чёрную шерсть, попробовав ту на вкус.

— Простите её, глава! — ожила Эдиохана, хлопнувшись перед грозным мужем на колени.

Йенри и этого не заметил, глядя только на облизывающего шерсть ребенка. Вайену даже показалось, что уголок рта брата слегка приподнялся, хотя могла фантазия разыграться. Никто из детей Йенри не позволял себе неподобающего поведения в присутствии отца, точнее не позволяли их матери и многочисленные няни.

— Глава... — простонала Эдиохана, когда Йенри наклонился и поднял дочь на уровень глаз. Девочка заулыбалась и весело завиляла хвостиком.