– Вот дела! – откликнулся Фредди. – Как раз перед вашим приходом я говорил, что и сам хотел бы туда сгонять… но собираться в путешествие – такая морока! Багаж упаковывать и так далее, столько всякого всего…

Нелли, чей багаж состоял из одного чемоданчика, тихонько вздохнула. В компании праздных богачей есть свои недостатки.

– Америка, – продолжал дядя Крис, – научила меня покеру, за что я не устану ее благодарить, а также игре в кости под названием крепс, которая не раз выручала в трудные дни. В последующие годы я практиковался мало и сноровку подрастерял, но в молодости был игроком не из последних. Дайте-ка вспомнить, – задумался дядя Крис, – как там приговаривают… ах да: «Приди, семерочка!»

– «Приди, восьмерочка!» – весело подхватила Нелли.

– «Крошке…» Что-то про «крошку» еще точно было.

– «Моей крошке нужны сапожки!»

– Да-да, «нужны сапожки», так и есть!

– Глупо как-то, – хмыкнул Фредди.

– О нет! – с укоризной глянула Нелли.

– Ну, то есть, смысла я не вижу.

– Игра благородная, – заверил дядя Крис, – достойная великой нации, ее породившей. Когда я вернусь в Америку, непременно постараюсь восстановить былые навыки.

– Ни в какую Америку ты не поплывешь! – отрезала Джилл. – Останешься дома в уюте и покое, как положено доброму дядюшке. В твоем возрасте уже не носятся по свету сломя голову!

– В каком это таком возрасте?! – возмутился дядя Крис. – Я себя чувствую на двадцать… ну, на двадцать один! Фортуна хлопает меня по плечу и шепчет: «На Запад, юноша!». Годы слетают с меня, дорогая Джилл, и так быстро, что ты вот-вот подивишься, куда запропастилась моя нянька. Мною овладела жажда странствий! Я с содроганием смотрю на благополучие, в котором увяз, – продолжал он, неодобрительно глянув на мягкое кресло, – на роскошь, что спеленала меня по рукам и ногам. Я жажду действия, хочу взбодриться!

– Тебе не понравится, – спокойно покачала головой Джилл. – Ты же у меня самый ленивый на свете дядюшка.

– А я о чем? Так и есть, ленивый! То есть, был до сегодняшнего утра.

– Ага, стало быть, сегодня утром с тобой что-то приключилось!

– Я погряз в безделье и обжорстве, стал как те шекспировские мещане с ожиревшим сердцем…

– Дядюшка, пожалуйста, не надо! – шутливо запротестовала Джилл. – Я как раз мажу хлеб маслом.

– …Но теперь я вновь обрету себя!

– Вот и замечательно.

– «И снова ветер над морем шумит, – продекламировал дядя Крис, – и волн раздается хор. Слышу зов морей: «Скорей, скорей! В путь, в открытый простор!»

– Дядя из Киплинга и «Гангу Дина» может выдать, – обернулась Джилл к Нелли. – Вы уж простите, обычно он у меня просто золотой.

– Да нет, я хорошо понимаю его чувства, – тихо отозвалась Нелли.

– Ну еще бы не понимали! – подхватил дядя Крис. – Мы с вами, мисс Брайант, странники в этом мире, а не растения вроде юного Рука.

– А? Что? – вскинулось «растение», очнувшись от задумчивости. Печальное лицо Нелли притягивало его взгляд.

– Мы счастливы только в дороге! – не унимался дядя Крис.

– Видели бы вы его утром по дороге в клуб, – хихикнула Джилл. – Без устали прокладывает путь на такси под удалые цыганские напевы.

– Признаю справедливость твоей иронии, – вздохнул дядя Крис – Я содрогаюсь при виде бездны, в которую толкнуло меня богатство. – Он выпятил грудь. – В Америке я стану другим человеком! Америка сделает другим человеком и тебя, Фредди!

– Спасибо, мне и так неплохо, – откликнулся непритязательный юноша.

Дядя Крис повернулся и театральным жестом указал на Нелли.

– На Запад, юная леди! Возвращайтесь на свою энергичную родину, оставьте позади расслабляющий Лондон! Вы…

Нелли порывисто вскочила, не в силах дольше терпеть.

– Пожалуй, мне пора, – выдавила она. – Билл скучает, когда долго один. До свидания, и большое спасибо за все, что вы для нас сделали!

– Спасибо, что пришли, очень любезно с вашей стороны, – улыбнулась Джилл.

– До свидания, майор Сэлби!

– До свидания!

– До свидания, мистер Рук!

Фредди вновь очнулся.

– А? Что? Слушайте, погодите минутку! Пожалуй, и я с вами двинусь, пора домой – переодеваться к обеду и все такое… Провожу вас, а потом поймаю такси у вокзала Виктория… Всем пока!

Пройдя следом за Нелли по коридору, Фредди открыл перед нею парадную дверь. На улице было прохладно и пасмурно, но в воздухе уже ощущалось бодрящее веяние весны, и от деревьев, с которых капала вода, исходил влажный аромат.

– Вечерок просто супер! – попытался Фредди разговорить спутницу.

– Да.

Они шли через площадь в молчании. Фредди посматривал на спутницу одобрительно. Он сам не раз признавал, что современным девушкам не подходит, слишком уж они бойкие и смешливые для его тихой и миролюбивой натуры. Однако мисс Брайант казалась во всех отношениях находкой. Тихий голос – с чудноватым акцентом, но ровный и приятный – и сама такая спокойная, без этого современного нахальства. Такие качества в девушках Фредди особо ценил.

Тех, кого Фредди до сих пор водил обедать или на танцы, он даже побаивался, хотя ни за что не признался бы в этом. Только и делают, что подтрунивают, выставляют напоказ свою образованность. Эта совсем не такая, ну ни капельки! Тихая, вежливая и все такое.

Только тут до Фредди дошло, что его спутница как-то уж совсем притихла – за последние пять минут ни словечка! Он уже готов был первым нарушить молчание, когда вдруг заметил, проходя под фонарем, что она плачет – почти беззвучно, словно ребенок в темноте.

– Боже мой! – Фредди оторопел.

Женских слез он не выносил, хуже были только собачьи бои. При виде заплаканного личика молодой человек потерял дар речи и в таком состоянии пребывал до самой Добени-стрит.

– До свидания, – попрощалась Нелли у своей двери.

– Пока-пока… – механически произнес Фредди. – То есть, в смысле, секундочку! – добавил он поспешно, ухватившись в поисках моральной поддержки за черную от сажи ограду. Дело требовало внимательного рассмотрения. Не годится, когда девушка поливает улицу слезами, тут необходимо что-то предпринять! – Что за дела такие?!

– Ничего страшного. До свидания!

– Ну уж нет, дорогуша, – не отступал Фредди, – так не бывает, что-то непременно есть! Может, по моему виду и не скажешь, но на самом деле я чертовски проницательный и сразу вижу, когда что-то случилось. Почему бы вам не выложить весь сюжетец, и разберемся вместе, а?

Повернувшись было к двери, Нелли остановилась. Она сгорала от стыда.

– Вот же я дура!

– О нет, что вы!

– Дура и есть! Я это не то чтобы часто… – в смысле, плачу – но боже ты мой, каково было выслушивать ваши разговоры о поездке в Америку, будто нет на свете ничего легче, стоит только захотеть… Подумать только, ведь я могла быть там сейчас, не будь я такой овцой!

– Овцой?

– Безмозглой курицей! Ниже этой нитки фальшивого жемчуга на шее у меня все в порядке, а выше – сплошной бетон.

Фредди смотрел озадаченно.

– Хотите сказать, что сваляли дурака? – догадался он.

– Такого, что дальше некуда! Наша труппа отправилась домой, а мне взбрендило попытать счастья в Лондоне. Вот и застряла тут…

– Ангажемент за ангажементом, да?

Нелли горько рассмеялась.

– Плохой из вас отгадчик. Нет, драться за меня антрепренеры не спешат. Как пишут в театральных журналах, я «незанята», то есть абсолютно свободна.

– Но тогда, дорогуша, – воскликнул Фредди, – если вас ничто не держит, почему бы и впрямь не рвануть назад в Америку? Я и сам знаю, какая чертовски тяжкая штука тоска по родине – с ума спятишь! Как-то в позапрошлом году я гостил у тетушки в Шотландии и не мог оттуда улизнуть недели три, так под конец просто бредил старым добрым Лондоном. Проснусь ночью, и чудится, будто я у себя в Олбани, а как вспомню, буквально волком вою, честное слово. Так что послушайтесь доброго света, моя милая, и рвите когти первым же пароходом!

– Какой линии?

– Линии? Ах да, понял, вы имеете в виду пароходную компанию! Ну, я-то сам никогда не плавал, так что не решусь советовать. Говорят, «Кунард Лайн» ничего себе, а кое-кто всей душой за «Уайт Стар». Думаю, впрочем, большой разницы нет, все они на сносном уровне.