Его предали самым гнусным образом. Отреклись от него в пользу того, что он никогда бы не смог понять. И хотя я знала, что играть с огнём опасно, я не смогла отказать себе в очередной шалости.

- То, что мы сюда попали, это судьба, - заговорила я, опустив взгляд. – Небеса сами указали мне путь к спасению не только тела, но и души. Мне больше не надо бежать, прятаться, с ума сходить, и ты даже представить себе не можешь, какое это облегчение. Как это приятно: просыпаться и не думать о том, что делать теперь. Постоянно бояться. Быть не в состоянии насладиться элементарными вещами. Например, едой, сном, хорошей погодой... Я ведь всего лишь слабая девушка, такие маленькие радости важны для меня.

- Маленькие радости? – переспросил мужчина. – Ты отказалась в их пользу от больших радостей? От радости быть победителем и увидеть Фарго на коленях? От радости обладания этим миром? Мной? От радости секса?

- Да хватит говорить о сексе, сколько, блин, можно?! – вскричала я, тут же сбавляя тон. – В смысле… теперь я не принадлежу этому миру. Лучше тебе считать меня погибшей.

- Я спасу тебя. – С этими словами он поднялся с кровати и снял футболку.

- Эй… Ты что это собрался делать?

- Помогу тебе принять правильное решение. – Он медленно обошёл кровать. – После того как я заставлю тебя кончить, ты сама поймёшь, что отрекаться от этого глупо.

- Не называй изнасилование спасением и помощью! Так говорят только психи!

Приблизившись, он упёрся руками в стену и наклонился к моему лицу.

- Это спасение, ведь то, что ты собралась сделать – непрерывное самоубийство. Очередная тюрьма, где преступлением будут считаться даже чувства. Даже прикосновение к себе. Мысль об этом. И ты должна будешь каяться в том, чего я бы добивался. Они будут презирать тебя за то, за что я бы любил ещё сильнее.

Шутка вышла из-под контроля, и я решила просто молча сбежать, но, как только дёрнулась в сторону, широкая ладонь оказалась на моей шее. Соприкосновение его кожи с моей ощущалось как высоковольтный разряд (о чём я тоже узнала благодаря ему). То, что обезоруживало мгновенно, но без боли. Я замерла, уже полностью сдавшаяся, но он прикоснулся снова, теперь к моим губам. Невесомо провёл пальцами, не лаская, а изучая. Это чужое тепло, мягкость и прерывистое дыхание. Всё такое знакомое, но инородное. Собранное из тысячи случайностей человеческое тело, до сих пор взрослеющее, меняющееся, слабое, женское…

Полная его противоположность. И если его это пленяло, меня – убивало.

В смысле мне всегда было чего стыдиться… буквально вся моя жизнь состояла из сожалений и разочарований. Но теперь он заставлял меня стыдиться того, в чём не было моей вины. Моей посредственности.

- Это всё создано для тебя, почему ты отворачиваешься? – Солдат обхватил мою голову. - Смотри. Это меньшее, что ты можешь себе позволить со мной.

- Ты ошибаешься… насчёт всего, - меня было едва слышно, хотя я, правда, собиралась избавить его от главных заблуждений.

Ты создан для человека, с которым мы похожи, как небо и земля. А значит, тебе положено меня ненавидеть.

Я тебе даже имя не решаюсь дать, боясь присвоить и привязаться ещё сильнее, что говорить о большем.

Я не могу смотреть на тебя, когда ты настолько близко, и это не оскорбление, а комплимент, потому что я привыкла, когда до глубины души пронимает ужас, а не желание.

Избавляя от необходимости что-то объяснять, солдат поцеловал меня, и это «спасение» стало ещё больше напоминать самоубийство, потому что, проклятье, у меня отказывало сердце, но я тянулась к нему. И в этом был весь смысл, так? Заменить один непрерывный суицид другим? Намного более безумным, по-своему мучительным, гарантированно успешным, потому что за дело взялся самый смертоносный мужчина.

И мне хотелось запрыгнуть на него, обвить его ногами, запустить пальцы в его волосы, тереться об него, доминировать, но в то же время я вздрогнула от мимолётного прикосновения к своей груди. Просто от того, что он приучал свои руки обращаться с чем-то настолько чувствительным, отзывчивым. Везде таким отзывчивым женским телом…

Когда его ладонь сползла в низ живота, у меня ослабли колени. И вместо того, чтобы отстраниться и позволить мне хоть немного прийти в себя, он поцеловал меня ещё настойчивее, сжимая там, где даже я стыдилась к себе прикасаться.

- Ты думаешь об этом, - прошептал он.

- Что?

- Каково было бы чувствовать мой рот там.

Из моего горла вырвался стон.

- Давай это выясним? – Солдат дьявольски улыбнулся.

Он смог бы соблазнить даже настоящую монашку. Их всех в той обители.

- Надо было давно это сделать, чтобы у тебя даже не возникло мысли променять эту любовь на чью-то ещё. На эфемерную. Невзаимную. Не дающую тебе ничего, а только забирающую. Ты, правда, хочешь именно этого? – Мужчина запустил руку под подол. Его пальцы заскользили по моему бедру вверх, по разгорячённой коже, и он почувствовал влагу ещё до того, как забраться в мои трусики. – Или… вот этого, да.

Вцепившись в его запястье, я через силу произнесла:

- Тебе не нужно…

- Конечно, нужно. – Он двинул рукой, вызывая эту странную, незнакомую дрожь. – Ты должна чувствовать это даже сильнее меня. То, какая ты мокрая здесь.

- Я не собиралась уходить в монастырь! – выпалила я. – Это просто наряд из секс-шопа!

А, ну тогда ладно.

На такую реакцию я рассчитывала? Если уж он собирался совратить монашку, то с чего бы ему передумать, когда выяснилось, что я затеяла ролевую игру?

Он растянул губы в улыбке.

- Так ты просто хочешь поиграть со мной?

- Это не игра! Не игра!

- Значит, давай сделаем всё по-настоящему. – Он больше не улыбался. - Или ты думаешь, что как раз по-настоящему со мной не получится, потому что я искусственный?

- Все естественные хотят убить меня, для меня ты человечнее всех людей на свете!

- Тогда почему ты отвергаешь меня? Разве не ты первая захотела, чтобы я стал только твоим? В тот раз, в лифте, разве ты не думала о том, что я – единственное, что тебе нужно? – Он наклонился к моим губам. – И разве ты не думаешь так сейчас?

Прежде чем я успела ответить, дверь в нашу комнату распахнулась, потому что я не закрывала её, никогда, потому что чувствовала себя в полной безопасности, только когда была не заперта. На пороге стояла хозяйка. Она заметила меня не сразу, первую минуту бестолково таращась на полуобнажённого, заведённого донельзя мужчину. На его руки… Одной он сжимал мою шею, вторая шарила у меня между ног, скрывшись под подолом.

Совращающий монашку падший ангел.

Картины страшнее не придумать для добродетельной женщины, живущей в этом городе. Поэтому вместо того, чтобы извиниться и закрыть дверь, она истошно завопила.

Соседи пожаловались на шум.

В любовных отелях соседи никогда на шум не жаловались. Не то чтобы там селятся исключительно вежливые люди, просто он там в порядке вещей.

В нашей жизни всё как-то перепуталось. Мы соблюдаем приличия в извращенских притонах, но набрасываемся друг на друга в порыве страсти в милых, по-домашнему обставленных гостиницах. Отовариваемся в интим-магазинах, чтобы обеспечить себе безопасность. Лишаемся девственности там, где все блюдут целомудрие.

Хотя об этом говорить пока рановато…

- По крайней мере, она не вызвала полицию, - пробормотала я, глядя себе под ноги.

Мы, наверное, обошли уже весь город, пытаясь остыть, но это слабо помогало.

Зато меня утешало то, что камуфляж работал: я шла по улице безбоязненно, и копы впервые в жизни смотрели на меня, как на пример для подражания. Даже когда я по случайности обронила кнут (во время моего рассказа о том, как удобно прятать опасные вещи под этим балахоном), один офицер подсуетился и поднял его.

- Практикуете самобичевание, сестра?

- Как ещё смирять желания плоти в моём возрасте? – прошептала я, сглатывая. Страж порядка держал в руках моё оружие! И что он сказал?