Но Лида подметила, что улыбка ее была какой-то нервной и натянутой.

«Чего это она?»

— Добрый день, — произнесла девушка на кассе. — Вам в один чек или в два?

— Можно в один, — сказала Лида, доставая из кошелька две карточки — скидочную и банковскую. — Но в два пакета, пожалуйста.

— Без проблем.

Выбив две краски, Лида с Мариной вышли из магазина в коридор торгового центра и, недолго думая, решили задержаться на фудкорте и пообедать.

Домой Лида вернулась около пяти вечера и, зайдя в кофейню через черный ход, сразу же поднялась на второй этаж в жилую зону.

Оставив вещи в своей комнате, она направилась в ванную, прихватив из комода старое полотенце, которым собиралась просушить после покраски волосы.

В ванной внимательно изучив инструкцию, Лида смешала краску из тюбика с раствором из бутылочки и нанесла получившуюся смесь на волосы. Пока она ждала указанное в инструкции время, то не нашла занятия лучше, чем разглядывание собственного отражения в зеркале.

— Так себе из меня получилась королева, — произнесла она, стерев со лба лишнюю краску.

А затем, подумав, стерла часть краски с волос и покрыла ею брови.

«Могла выдать себя такой мелочью».

Лида решила отправиться в Птифур утром. Лайм с позволения Феклы и Феди согласилась сопроводить ее до своих знакомых, которые в свою очередь уже помогут ей найти Зефира.

«В библиотеку имени великого Цитрона сложно попасть, — сказала днем Лайм. — Без специального разрешения это даже невозможно. Тем более…»

На этих словах Лайм замолчала, явно нервничая и даже смущаясь. А то и вовсе стыдясь. А потом она произнесла фразу, услышав которую возмутилась не только она, но и Фекла. И, кажется, Федя.

«Людям и с разрешением трудно оказаться в обители наших знаний».

— Иногда мне кажется, что они все, как и парфийцы, нас недолюбливают.

Лида сняла с телефона блокировку и взглянула на время. Ей оставалось сидеть в ванной еще двадцать три минуты. В этот момент ей пришло сообщение от Марины. Зайдя в программу и загрузив фотографию, присланную подругой, она улыбнулась и отправила Мане несколько смайликов с улыбками и сердечками.

С фотографии на нее смотрела Марина с ярко-розовыми… скорее даже малиновыми волосами. Цвет ей шел, но Лида не могла отделаться от мысли, что на присланном ей селфи была не ее подруга. Слишком уж девушка на фото выглядела смело и ярко.

Совершенно не похожа на ту дружелюбную Маню, прощавшую смешки за спиной из-за ее излишней пышности.

— Да ты крута, подруга, — произнесла Лида, отправляя Марине голосовое сообщение.

Наблюдая за облачками их переписки, Лида следила за тем, как надпись «Марина сейчас печатает…» то появлялась, то исчезала, то вновь появлялась. А потом надпись исчезла, и Марина больше не пыталась ей ничего написать.

— И что это было? — произнесла Лида вслух набираемое ею сообщение.

Отправив его, Лида решила, что пришло время смывать краску.

Открыв в ванной вентили и постелив на бортик сложенное в несколько раз полотенце, Лида перегнулась через бортик и, настроив в кране температуру воды, переключила режим на душевой и промывать волосы. Вода, утекающая в сливное отверстие, окрасилась в фиолетовый цвет, и Лида еще долго пыталась смыть краску. Лишь когда вода стала блекло-сиреневого оттенка, Лида закрыла краны и, отжав волосы, стала вытирать их полотенцем.

Полотенце из комода она взяла старое, которым почти уже не пользовалась, потому что в отзывах на крем-краску прочла о том, что хоть цвет и получался ярким, окрашенные волосы пачкали кожу на шее и пачкали полотенца, которыми интернет-модницы вытирали влажные волосы.

Закрутив на голове тюрбан, Лида сполоснула ванную, забрала телефон и пошла к себе в комнату, одновременно с этим просматривая ее переписку с Мариной. Но Маня за прошедшее время так ничего ей и не написала.

«Но прочитала».

— Лида! — услышала она голос матери с первого этажа. — Спустишься к нам?

То, каким тоном ее позвали, Лиде не понравилось. Разговор должен был быть серьезным.

— Да, сейчас! — крикнула она, направившись к лестнице.

Родители вместе с Беляшом, крутившимся у ног отца, ждали ее на кухне.

— У вас такой вид, — сказала Лида, садясь за стол, — будто вы собираетесь объявить мне о конце света.

Василий и Татьяна переглянулись между собой, и Лида ощутила укол в сердце.

«Правда что ли?»

— Лида, чтобы ты не задумала, — начала Татьяна, крутя в руках лимонного оттенка чашку, — пожалуйста, посоветуйся сначала с нами.

— Не стоит все делать в одиночку, — вторил за женой Василий.

Лида почувствовала, как нервно дернулся уголок ее рта.

— Так заметно, что я что-то задумала? — спросила она у родителей.

Те опять переглянулись.

— Нет, Лида, — сказала Татьяна. — Просто это ты. И если бы ты решила послушно сидеть на месте, то я бы даже забеспокоилась. Правда ли из Птифура вернулась моя дочь?

— Мы понимаем, что ты не станешь сидеть здесь, когда там происходит что-то, что угрожает тем, кто тебе дорог, — произнес Василий. — Именно поэтому мы хотим, чтобы прежде чем действовать, ты посоветовалась с нами. И рассказала нам о том, что собираешься делать.

Беляш важно мявкнул, словно соглашаясь со словами хозяев и, дернув хвостом, направился к Лиде и с самым важным видом запрыгнул к ней на колени, подставляя белую мордочку под ее ладонь. Лида почесала кота за ухом и рассказала родителям все, как есть. Те слушали ее, не перебивая, внимательно, лишь иногда переглядываясь и кивая не то в знак согласия, не то в знак понимания.

— В общем, завтра я попаду в Птифур с помощью Лайм, — закончила Лида. Боязливо взглянув на родителей. — Вы не подумайте!.. Я не собиралась сбегать или уходить не попрощавшись!.. То есть…

Лида прикусила нижнюю губу, понимая, что именно это она и собиралась сделать.

— То есть собиралась, но все выглядело бы не так, как вы себе представляете!.. Я бы… оставила записку.

Татьяна укоризненно покачала головой.

— Оставила бы сообщение!..

Василий взглянул на дочь с неким сомнением.

— Ну позвонила бы от Кислых!..

Беляш зевнул, широко раскрыв зубатую пасть.

— Что, и ты туда же? — спросила Лида у кота, щелкнув его по уху.

Но Беляш и хвостом не махнул на такое свинство по отношению к его кошачьему благородству, удобнее устраиваясь на коленях младшей из семейства Воздушных.

— Лида, мы ни в чем тебя не обвиняем, — начала Татьяна и тон ее голоса в самом деле был мягок и нежен. — Ты умная и ответственная девушка, мы с папой не сомневаемся в том, что у тебя благие намерения. Но Птифур…

— Но Птифур опасное место, хоть выглядит оно так, словно его срисовали с картинок из детских книжек.

— Я понимаю, — сказала Лида, — что в Птифуре полно опасностей. Это не сказочная страна, но… Я ведь буду там не одна. Я буду с Зефиром.

— Не в этом дело, — произнес Василий. — Мы уверены, что вместе с Зефиром тебе не будут страшны никакие опасности, но… Это ведь не кино, Лида. Заговоры и дворцовые перевороты — не шутки. И, давай на чистоту, ты не так хорошо разбираешься во всех этих вещах, чтобы бездумно пытаться быть героем, который всех спасет.

— Но я не хочу быть героем, который всех спасет, — сказала Лида, нахмурившись. — Я просто хочу помочь тем, ради кого участвовала в турнире.

— И чем же ты хочешь помочь?

— Чем?.. Ну…

Лида тяжело вздохнула.

— Не знаю точно, но я просто хочу быть там, вместе с Зефиром. И помогать ему, в чем бы эта помощь не заключалась.

— Лида…

— Нет, подожди, — перебила мать Лида, — я не закончила. Я знаю, что вы переживаете за меня. И понимаю, что я больше буду путаться под ногами у Зефира, чем помогать ему, но… Я просто не могу сидеть здесь и думать о том, что там… Там, в Птифуре, с Зефиром может что-то произойти, а я… Я даже не узнаю об этом вовремя, что бы помочь ему. Я хочу… Нет, не так. Я чувствую, что я должна быть там. Там мое место. И я прошу вас разрешить мне уйти. Вернуться туда, к Зефиру и помочь ему.