– Если это хоть немного утешит Ниоль, я готов провести её через мрачный обряд Слияния Судеб. Только она должна сама захотеть этого. Скорее уж Кэма сочетается с тобой таким способом, чем эта чистая душа лишит себя последней надежды на возвращение в Фестайн и очищение от скверны Бездны в череде воплощений.

– Так обманите её, лишите всякой возможности спасения, и однажды она покорится вашей воле! Пусть пройдёт обряд, думая, что это обычное венчание, принятое в Мире Смертных!

– Так я и поступлю! Её судьба будет сплавлена с моей, и однажды она простит меня и отринет все глупые предрассудки. Иди к Гулль, демон. Делай с ней всё, что пожелаешь. До рассвета эта мерзавка будет в полной твоей власти.

– Я удаляюсь, о, величайший. Да хранит вас милость Адари!

Лимерик с досадой отмахнулся от подручного, который спешно ретировался, видя, что жрец желает остаться наедине со снедавшими его чёрными думами.

Принцесса в сопровождении Марэт, семи боевых магов и небольшого отряда городской стражи возвращалась из зала для аудиенций, который, как родственница Рассветной Веды, была обязана посещать ежедневно. Этого требовали древние законы королевства Агнар.

Никто не ожидал нападения пары десятков крупных демонов. Незваные гости успели серьёзно поранить и охрану, и Лунную Жрицу. Никто и не заметил, что они очень постарались никак не навредить Ротонской принцессе. Лишь сорвали с её головы ничем не украшенное серое покрывало покрывало.

Жрец Лимерик вовремя подоспел на помощь вместе с теми, кто поклялся уничтожать демонов, нежить и прочих гостей из Бездны. Они в последнее время стали неоправданно часто тревожить земли Фестайна. Он с удивлением заметил, что Ниоль, и правда, не робкого десятка. Подняв серебряный жезл, оброненный одним из скорчившихся на полу от боли Охотника, она со всей силы ударила напавшего на него монстра по морде. После чего змеёй прошипела:

– Убирайся туда, откуда пришёл, если тебе шкура дорога! – голубые глаза были полны праведного гнева, а родовая магия матери струилась по пальцам и заставляла обычное с виду оружие светиться ярким светом полнолуния.

– Красивая и строптивая! – восхитился демон и попытался выбить из рук девушки неуместное, на его взгляд тонкого ценителя женских прелестей, оружия.

Святотатец едва успел отдёрнуть пальцы, когда их обожгло серебристое сияние Селенэты. Оно защищало любого, в ком была хоть капля крови Рассветных Вед Агнара.

Лимерик, увидев, что тварь уже почти совсем не владеет собой от вожделения, заслонил племянницу правительницы своим телом. Он лишь поморщился от боли, не проронив ни звука. Похожие на обоюдоострые кинжалы когти распороли его тунику, разрывая добротный тёмно-синий бархат. Они оставили на коже под ней глубокие порезы, из которых тут же засочилась кровь. Впрочем, тут подоспели ещё два отряда магов-охотников. Наглая нечисть была вынуждена убраться туда, откуда пришла, пока их совсем не уничтожили охотники за незваными гостями из Бездны.

Ниоль свернулась калачиком в кресле, стоящем напротив, и провалилась в неглубокую чуткую дрёму, прекрасно понимая, что унаследованный от матери целительский дар может в любое мгновение понадобиться снова. Мага, жезл которого она подняла с пола, спасти так и не удалось, не смотря на все усилия лекарей и Жриц Луны. Хорошо ещё, что умер он в храме Селенэты. Поэтому не превратился в Потерянную Душу, участь которой была бы совсем горька и безрадостна.

Испуская последний вздох, он передал Ниоль своё оружие. Мужчина словно предвидя, что впереди у неё будет ещё много нелёгких испытаний. Принцесса спрятала небольшой жезл в складках своего одеяния и пообещала, что никогда не будет с ним расставаться.

Ниоль оторвала длинный лоскут от нижней туники, воспользовавшись небольшим кинжалом, который всегда был при ней. Помолилась богине Луны, убрала из ран смертельно опасный яд и заставила кровь вытекать не так быстро. Потом она осторожно забинтовала грудь раненого и занялась остальными. Жрицы Селенэты уже спешили на выручку, помогая пострадавшим. Через полчаса всех перенесли в храм, чтобы залечить повреждения под защитой своей госпожи.

Ротонская принцесса потратила несколько часов на то, чтобы защитивший её жрец полностью оправился после битвы с оголтелыми демонами. Она долго уговаривала мужчину выпить сонное питьё и не перечить Лунным Сёстрам:

– Вы потеряли слишком много крови. Это может быть опасно для вашей жизни, – пожав плечами, хотя любое движение причиняло ужасную боль, Лимерик молча подчинился и уже через миг уплыл в исцеляющий душу и тело сон.

Одна неделя сменяла другую, а принцесса почти каждый день помогала Лунным Сёстрам бороться за жизни тех, кого пытались уничтожить демон. Твари внезапно стали слишком часто тревожить многострадальный Агнар. Подобные жуткие события частенько предшествовали мрачным периодам в жизни Мира Живых.

В глазах девушки, голубых, точно ясное февральское небо, поселилась печаль. По лицу было видно, что Ниоль устала не меньше, чем остальные целительниц. Только не в её правилах было опускать руки даже в самых безнадёжных случаях.

Раны на груди Лимерика вспухли и побагровели. Мужчину мучил жар, сопровождающийся бредом. Принцесса так и не поняла, кого он, едва слышно, умолял не губить юную Ротонскую принцессу. Порой ей даже слышался глубокий и волнующий мужской голос, который раз за разом отметал все возражения одной-единственной фразой:

– За всё в этой жизни приходится платить, жрец. Ты не только смог отомстить, но и твоё сердце исцелилось полностью. Тебе придётся довольно долго вымаливать прощение у своей возлюбленной, но однажды случится неизбежное. Она дрогнет и снова раскроет для тебя свои объятия.

– Ты жесток, господин мой. Как жаль, что яд демонов не может лишить меня жизни!

– Нет, так как только я вправе решать, каким боком повернутся к тебе удача и судьба. Ты сам сделала выбор, когда предпочёл месть прощению. Поэтому тебе придётся уплатить по счетам. Лишь потом мы обсудим, что делать с тобой дальше.

Ниоль чувствовала, что Лимерик жестоко страдает, но никак не могла понять, о ком идёт речь. Она постоянно гадала, как помочь несчастному, хоть немного облегчив явно непосильное для его души бремя. Жрец, вступившийся за племянницу Рассветной Веды, прохворал всю зиму. Лишь в первый день весны ему удалось встать, пошатываясь от усталости. Потом сделать несколько неуверенных шагов, опираясь на плечи Ротонской принцессы.

Жрец Адари смог находится на землях, принадлежащих Лунному Храму лишь потому, что был скрыт чарами кристалла цвета глухой полуночи от охранных чар Богини Луны. Откуда ему было знать, что он всего лишь следует по единственной оставшейся тропе, которая поможет вырваться из Бездны не только им с Ниоль, но и Адари, и другим Потерянным Душам.

Селенэта загадочно улыбнулась. Она увидела настоящее чудо: как в сердце, некогда наглухо закрытом перед милосердием и светлыми чувствами, зарождается любовь. Только она одна и способна спасти даже самого закоренелого грешника и помочь ему искупить собственную вину, как бы страшна и тяжела та ни была.

Женщина с серебряными волосами и глазами не могла в своё время ответить взаимностью Повелителю Радости Адар. Так как время для их чувств тогда ещё не пришло. Только бессмертный так и не сумел этого понять. Брюнет озлобился и наломал таких дров, что стал Князем Бездны. Богиня Луны украдкой смахнула непрошеную слезинку и сделала всё, чтобы ничто не помешало великому чуду вернуть всё на круги своя. Уж кто-кто, а она прекрасно знала, на какие чудеса способна настоящая любовь. Если она искренняя и взаимная. Похоть и страсть никогда не смогут похвастаться подобным могуществом.

За день Ниоль так умаялась, что снова заснула прямо в кресле, стоящем в опустевшей сейчас комнате. Кроме Лимерика, все остальные маги и иные подданные Эфори, кого удалось спасти, вернулись по домам. Только этому охотнику за нежитью и нечистью досталось гораздо больше остальных. Да и то, только потому, что вступился за принцессу и не позволил утащить её в Бездну. Впрочем, он уже тоже чувствовал себя гораздо лучше. По всему выходило, что к концу лета мужчина полностью поправится и сможет вернуться к своим непосредственным обязанностям в Ордене без малейших ограничений.