Биологическая станция представляла собой большое двухэтажное здание, обычный жилой дом, вокруг которого разместилось множество оранжерей, пристроек и зданий поменьше. Особенно бросились в глаза большие газоны с очень красивыми цветами и порхающими над ними бабочками. Собственно, в настоящем смысле слова биологической станцией поместье не являлось, просто загородный дом Руди и Ольги. Проживали в нем только они, но называли его станцией по одной им известной аналогии.

На крыльце выстроилась целая делегация, во главе которой стояла величественная толстуха в белом переднике и наколке на курчавых волосах. Она слетела с крыльца, запричитала, расцеловала Руди и его жену и увела их в дом, по пути сержантским голосом отдавая указания и перепоручив нас молодой девушке. Машины загнали во двор, вещи сразу забрали и занесли в дом. Комната, выделенная нам для проживания, мне напомнила комнату Скарлетт О’Хара из фильма «Унесенные ветром», только с гораздо большей кроватью и шикарным балдахином. К тому же совмещалась с ванной и туалетной комнатой. Появилась служанка, с ходу предложила помочь принять ванну и, получив отказ, забрала вещи на глажку, сообщив, что через два часа нас ждут господа профессора. Госпожу, то есть Герду – в будуаре хозяйки, а господина, то есть меня – в курительной комнате.

Два часа нам хватило на всё. На всё – это в буквальном смысле. Если бы не приглашение хозяев, мы с Гердой ни за что не оторвались бы друг от друга. Мы наслаждались собой и всеми мелочами цивилизации, на которые не обращаешь внимания, чувствуя их каждый день, но после приключений они доставляли невыносимое удовольствие. Даже успели просто поваляться на белоснежных простынях.

– Мне кажется, я попал в Луизиану во времена рабовладения, но с современным уклоном, – сообщил я Герде. – Прелестно и экзотично.

– Так и было в ЮАР… – подсказала Герда. – До того, как там произошли перемены. В принципе, сейчас тоже так, но далеко не везде. Кстати, тамошнее население приняло перемены вовсе не с таким восторгом, как принято считать. Мне тоже здесь нравится. Я даже немножко язык понимаю. А кстати, кто тебя надоумил купить мне женское необходимое?

– Кто-кто… я что, не могу позаботиться о собственной жене? Вот краснел и покупал… – сказал я чистую правду.

– Ты самый лучший муж на свете… – торжественно объявила девушка и наградила меня поцелуем в нос. – Теперь это будет твоей почетной обязанностью…

– Ну уж нет, увольте. Ты, кстати, кольцо спрячь. Хозяйка что-то говорила о Сопротивлении во Франции, где она участвовала.

– Уже… Собирайся, время поджимает, а я к хозяйке платье мерить…

Пока дамы собирались, мы с хозяином расположились с бокалами бурбона и сигарами. Пробовали бурбон, очень даже неплохой – кстати, местного изготовления. По словам профессора, его делают в Техасе, «Lone star» называется. Местном Техасе.

Руди рассказывал, что как только поступило предложение переселиться на Новую Землю, они с женой не колебались ни минуты. Детей они не завели, ничего не держало, и такое экзотическое приключение, как Новый Мир с абсолютно новыми видами флоры и фауны, пропустить не смогли. Кстати, их специально пригласили в Петерсбергский университет на преподавательскую деятельность, так что там они и обосновались. Руди оказался потомственным военным, отступил в юношестве от семейной стези и пошел в науку, но наследственный боевой дух не потерял, коллекционировал предметы военного обихода и старинное оружие. Обещал в Петерсберге незабываемую экскурсию по своим экспонатам.

Очень мило поболтали, потом профессор меня покинул, сказал, что собирается переодеться для торжественной части, но почти сразу в курительную вошла моя жена в сопровождении хозяйки.

Матерь божья, такой красоты я с рождения не видел. Хозяйка одела ее во что-то невообразимо воздушное, кружевное, сказочно красивое и сказочно старомодное. Герда выглядела, как Золушка на балу у принца, и даже на голове сверкала миниатюрная диадема. Я чинно поднялся и предложил своей принцессе руку.

Но тут появился профессор. Это я только потом понял, по торчавшей из-под маски бороде. Официальный костюм почетного вождя племени состоял из волосяной копны, закрепленной на шее и спадавшей до пят, браслетов на руках и ногах, деревянной маски с жутко кровожадным выражением и короткого копья с длинным, широким наконечником. Встреться мне такое ночью… Руди, очень довольный произведенным впечатлением, захихикал и попросил ничему сегодня не удивляться.

Но удивляться мы начали сразу. Перед крыльцом стояла процессия из могучих молодцов в коротких соломенных юбках и ожерельях из раковин и клыков зверей, с четырьмя украшенными цветами носилками в руках, и мини-оркестр, который при нашем появлении немедленно выдал дикую какофонию звуков из национальных музыкальных инструментов, которые, честно говоря, назвать инструментами довольно трудно.

Нас погрузили в носилки, молодцы водрузили их на плечи и звучно, в такт движению, гикая, понесли по улице. Сзади приплясывал оркестр, не переставая дуть и колотить в горшки, кости и раковины. Таким образом мы продефилировали к центральной площади, где уже установили большую трибуну. Толпа расступилась, нас с Гердой и баронессу высадили возле ряда кресел перед трибуной, а Руди внесли на трибуну. Он сошел с кресла, люди радостно заорали, и наш профессор, приплясывая, направился к трону, на который и уселся. Рядом стояло еще четыре кресла, где восседали такие же пугала, только в разных масках. Музыка достигла апогея и вдруг стихла. На сцену вышел могучий негр, встретивший нас на КПП. Тоже в соломенной юбке, устрашающей боевой раскраске и с копьем. В уголке сцены выстроился хор из африканок в сари и тюрбанах, которые немедленно начали приплясывать и тихонечко что-то напевать. Ведущий на непонятном мне языке повел речь, при этом дублируя ее телодвижениями. Такой театр одного актера. Я языка не понимаю, от слова совсем, однако телодвижения ведущего вполне все объясняли. Попробую пересказать.

Вот добрый и мудрый профессор со своей женой живут в городе, помогают жителям, нянчат детей. Вот они ловят бабочек и собирают цветы. Опять помогают и лечат людей. А это они собрались в экспедицию.

Ведущий, он же командир сил местного ополчения Джозеф Окочукво, несмотря на свои великанские размеры, оказался очень пластичен и летал по сцене, как бабочка. В процессе рассказа голос его наливался силой, и хор тоже экспрессивно взвывал в самых интересных моментах.

Вот профессор с супругой едут в джунгли ловить бабочек, а теперь появляются злоумышленники, по совместительству демоны и нечистая сила, вот они затаились и ждут невинных жертв, а вот напали!!!

Хор взвыл на уровне ультразвука и резко утих.

Но героический отец племени не сдается, он защищает из последних сил себя и жену.

Звуковое сопровождение хора нарастает.

Но демоны одолевают, и уже не осталось сил.

Хор взвыл в очередной раз до невообразимых высот и опять смолк.

И тут… ну вот тут появляется добрый молодец с супругой. Собственно, я и жена моя.

Дробь барабанов, ритмичное завывание и приплясывание негритянок, глухой ропот зрителей.

Видя такой беспредел, молодец бросается врукопашную. Жена с флангов строчит из пулемета и бросает гранаты с тыла. Молодец – то есть я – рубит головы и колет копьем. Кипит битва.

Дробь барабанов и гиканье хора.

Молодец крушит врагов и поедает… ну, в общем, я поедаю печень врагов, выкалываю глаза, ломаю руки, ноги, разбиваю головы и разбрасываю мозги. И в итоге… мы этого не делали, честное слово… в итоге побеждаем, жена мочится на трупы врагов, а я совершаю половой акт с отрубленной головой главного злодея. Победа. Ух-х!!!

Хор достиг пика в экстазе, а зрители взорвались воплями одобрения.

Ну да, ну да… это все мы…

Джозеф дал сигнал смолкнуть. Наступила мертвая тишина. Он начал говорить тихо, но с каждым словом голос наливался силой. С трудом, но я понял: племени нужен такой герой и его красавица жена, поэтому он спрашивает у людей их мнение по этому поводу.